— Что? — Отрезала я.

Эрик сильно нахмурился. — Нет никакого смысла в том, что он подложил бомбу, чтобы убить меня. Я бессмертен. Потребовалось бы нечто большее. Либо это был провал того, кому он приказал ее установить, либо…

— Либо? — Настаивала я.

Он покачал головой. — Я не знаю.

Я хотела подтолкнуть его к ответам, но в голове снова запульсировало, а в левом плече расцвела боль, отвлекая меня. — Черт… — Я зашипела, стиснув зубы.

— Ты должна была умереть, — сказал он. — Ты чертовски сильно ударилась головой. Это чудо, что ты все еще дышишь. Я… — Он ходил взад-вперед, расхаживая вокруг кровати, как зверь в клетке. — Я сбил тебя с ног, это была моя вина. Я применил слишком много силы. Я пытался встать между тобой и взрывом.

Я вспомнила, как лежала на тротуаре, как его тело изогнулось дугой над моим, приняв на себя основную тяжесть осколков от взрыва, и с содроганием поняла, что он сделал.

— Ты защитил меня, — прошептала я, и он остановился, бросив взгляд в мою сторону.

— Не произноси эти слова так, словно я какой-то герой, — прорычал он. — Ты — моя, я должен защищать тебя. Думаешь, я позволю какому-то наемному убийце отнять тебя у меня? Думаешь, я доставлю им такое удовольствие?

— О, теперь я понимаю, — сказала я с горечью. — Твое маленькое имущество пострадало. Его поцарапал твой брат или какой-то другой твой враг. И ты не можешь выдержать удара по самолюбию.

Его челюсть яростно пульсировала, когда он уставился на меня, рассматривая повязку на моей голове и плече.

— Кто оказал мне помощь? — Спросила я, дотрагиваясь до бинтов и беспокоясь, что вампир, который это сделал, мог даже не знать, как помочь человеку.

— К тебе привели вампира, которая раньше была человеческим врачом. Осколок попал тебе в плечо, но не слишком глубоко, хотя именно оттуда вытекла большая часть крови. Травма твоего затылка беспокоила ее больше всего, но каким-то образом ты все равно выкарабкалась.

Я медленно кивнула, переваривая эту информацию. — Ты ранен? — Спросила я, вспомнив рваные раны от осколков, которые я видела у него на спине.

Эрик покачал головой. — Я исцеляюсь, в отличие от тебя. Мои раны уже давно затянулись.

Его взгляд упал на свою изодранную рубашку, и он внезапно полностью снял ее, отбросив в сторону. Я заметила поблекшие шрамы, уродующие его плоть, и задалась вопросом, как это возможно, что они там были, если его тело могло исцелять само себя. Он придвинулся ближе к кровати и сел на ее край под углом ко мне.

— Откуда у тебя это? — Я указала на шрам в форме полумесяца на его груди, который, похоже, когда-то был очень глубоким.

Он взглянул на него, нахмурившись, и мои пальцы зачесались от желания прикоснуться к серебристой отметине.

— Истребители. Их клинки созданы для того, чтобы причинять нам боль. Это единственное оружие, которое может оставить такой шрам. Нам требуется гораздо больше времени, чтобы исцелиться от ран, нанесенных их клинками.

Мое сердце забилось быстрее при упоминании истребителей и их оружия. — Фабиан рассказал мне о них. Он сказал, что теперь они все мертвы? — Спросила я, гадая, сколько еще Эрик может рассказать.

Он кивнул. — Да, их уже давно нет. Мы победили их много лет назад. Но были и те, кто представлял собой более серьезную проблему.

Я протянула руку, не в силах удержаться, и провела кончиками пальцев по шраму у него на животе. Его кожа была шелковистой и не такой ледяной, как я ожидала, скорее похожей на стекло, охлажденное дождем.

— Тебе больно? — Выдохнула я, обводя полумесяц.

— Больше нет, — сказал он грубым тоном. — Истребитель по имени Магнар Элиосон оставил мне его. Он был одарен богами, как и все истребители, но он был намного могущественнее большинства. Он называл себя Благословенным Крестоносцем.

— Итак, боги прокляли вас, превратив в вампиров, а затем дали истребителям силу, чтобы они могли…

— Уничтожить нас, — мрачно закончил Эрик.

Я нахмурилась, не уверенная, что верю в это. Если это правда, и метка на моей руке действительно означала, что я истребительница, то я была создана, чтобы уничтожить его вид. Но после всего, что я видела в жестоком владычестве вампиров, чувствуя себя абсолютно бессильной перед их властью, трудно было поверить, что кто-то может противостоять им и победить. Но разве не я доказала, что это возможно, уничтожив того вампира, который пришел убить меня в этой самой комнате?

Боги избрали этот путь для тебя, Дитя Луны.

Голос Кошмара проник в мой разум, лезвие согрелось у моего бедра и напомнило мне о его присутствии. Я подняла глаза на опасное существо в комнате, размышляя, что бы значило, если бы я могла допустить такую возможность. Я была бы его заклятым врагом, одаренной богами, чтобы изгнать его из этого мира, и этой самой ночью я позволила ему прикоснуться к себе. Я почувствовала вкус плотского жара между нами и проклинала себя в его объятиях. Вампиры охотились на истребителей до полного уничтожения, и если бы Эрик знал, что одна из них лежит в этой постели, я сомневалась, что он бы колебался, прежде чем прикончить меня. Но опять же, Майлз сказал о том, что я очень важна. Что в других людях тоже есть кровь истребителей. И даже если моя была сильнее, чем у других, возможно, Эрик увидит во мне ту ценность, которую видел его брат. Не то чтобы я планировала проверить эту теорию на практике.

Взгляд Эрика скользнул по рубашке, которую он бросил на пол, на ней была смесь моей и его крови.

— Ты проголодался? — Спросила я, и при этой мысли по моей коже побежали мурашки.

— Да. Давненько я не пил, скоро поищу что-нибудь. Но я не животное. Пройдет некоторое время, прежде чем я почувствую жажду.

— Как долго? — Спросила я, мой голос был немного сухим.

— Некоторое время, — повторил он, очевидно, не в настроении вдаваться в подробности.

Снова воцарилась тишина, и я не была уверена, почему он остался здесь, но какая-то долбанутая часть меня хотела, чтобы он остался. Возможно, чего я действительно хотела, так это компании моей сестры и отца. Всякий раз, когда кто-то из нас был ранен или болен, двое других были опорой. Теперь же я впервые в жизни осталась одна и обнаружила себя раненой перед вампирским принцем. Вряд ли он будет рассказывать мне истории, готовить суп или заваривать чай, но он что-то же может привнести в ситуацию. Возможно, отвлечь.

— Папа будет здесь завтра, верно? Утром?

— Да, — подтвердил он, и я выдохнула с облегчением, мое предвкушение момента, когда я снова увижу его, заставило мое сердце сжаться.

Взгляд Эрика скользнул по моему платью. — Тебе следует переодеться.

Я посмотрела на голубое платье, перепачканное пеплом. У меня на воротнике тоже была кровь, а левый рукав был отрезан, чтобы повязку можно было закрепить на шее и плече. Слава богу, что это был не тот рукав, иначе была бы обнаружена метка истребителей.

Я заставила себя выпрямиться, решив, что он прав, и когда он протянул мне руку, чтобы помочь подняться, я приняла ее. Он помог мне встать на ноги, и я сразу почувствовала головокружение, а мои ноги подогнулись. На моем пути возник Эрик, и я врезалась в его грудь, а он схватил меня за руки, чтобы поддержать. — Врач дала тебе обезболивающее от твоих травм, она сказала, что оно может вызвать у тебя головокружение.

— Я в порядке, — сказала я, но мои ноги сами собой подкосились, и Эрик поймал меня за талию. Ладно, может, я была не так уж и в порядке.

Он расстегнул молнию на спине моего платья, и я вздохнула, позволяя ему.

По правде говоря, мне нужна была помощь. И хотя ее предлагал засранец принц, я бы позволила ему продолжить, если бы не клинок истребителей, пристегнутый к моему бедру.

— Мне нужно пописать, — быстро сказала я, затем, пошатываясь, направилась в ванную, закрыв за собой дверь.

Я оперлась одной рукой о раковину, стараясь прогнать ощущение плывучести в голове, и запустила руку под платье, разматывая шарф, который удерживал Кошмар на месте. Я завернула его в шарф, затем засунула в щель между раковиной и стеной, скрыв от посторонних глаз. Этого должно было быть достаточно, потому что у меня кружилась голова.