—Хорошо, лиса,–сдавайся, Дар, сдавайся,–сегодня вечером попробуй его развести на посещение Влаша, получится, говоришь мне…и обязательно поешь, чтобы удар не так чувствовался.

—Попробую…и не переживай, пожалуйста…

—Не переживать не получается…я, знаешь ли, причинять такую боль любимой женщине, и в ужасном сне не планировал…

Ну уж если быть честной…только у них и получается зацепить меня по настоящему. Но промолчу…

Чувствую такой замес чувств от Влаша…

—Все, пока отдыхай, а то у тебя от нашего общения вон уже и пульс участился, и давление поднялось.

—Как скажите, Владыка,–мурлычу мартовской кошкой так, что ему ну точно захотелось до меня добраться сегодня…коварная я особа, как оказалось.

—Жду тогда…и очень тебя люблю, родная,–и он исчезает из моего сознания, не дожидаясь ответа. Очень много для него, это признание.

—И я тебя,–шепчу, надеюсь, что услышит.

—И я тебя,–эхом Влаш.

—Подожди, пожалуйста,–и для надежности, чтобы не исчез сейчас, не замкнулся в себе, вспоминая то…что я помнить не хочу. И не терзался тем, что удар я сейчас получу, чтобы вытащить его…тянусь к нему, тянусь и растворяюсь…ой, мамочки…

Влаш

Девочка объединила со мной сознание…полностью, рывком. Буквально только что шипела рассерженной кошкой, за то, что пронесся по ее сознанию, выискивая, что ее так напугало, а здесь сама. Я ошалело застыл, боясь даже думать, чтобы не спугнуть, не заставить пожалеть. Это высшее доверие среди Высших. Заговорился совсем…что и подтверждает ее «фыр».

—Почему? Ведь Дар держал щиты по твоей просьбе.

—Почему держал? Потому что всегда знала, что ты что–то …совсем инородное…для всех миров,–угадала, каким–то непонятным образом,–и самое родное…для меня…несмотря не на что,–совсем тихо, но я слышу…и сердце грохочет как раз на все эти миры.

—И ты все равно иногда меня боишься…я чувствую…

—Боюсь,–не спорит,–и себя боюсь, боюсь, что вдруг наткнусь в тебе на что–то такое…что не смогу понять…

—Но все равно сейчас полностью со мной объединилась? Где логика?–Хочу еще раз услышать ее такое трогательное и простое признание. Один хочу услышать. Я–древнейшее зло, мне можно.

—Манипулятор ты древнейший, это вот да.–Это так странно, что она это я, а я это она…но это самое лучшее, что случилось в моей жизни…

—Как это самое лучшее? А у нас с Даром было планов громадье…на разнообразия нашей интимной жизни,–тянет и засыпает такими картинками…а я думал, что меня уже нечем особо не удивишь, –обижаете, Вашество. А если серьезно…меня просто нет без вас, без тебя, без Дара, без Макса. Даже когда я бегу от вас, потому как разная у нас мораль, жизнь до этого была разная…я все равно с вами. Путанно объясняю…

—Очень даже понятно…Больше никогда не прячься от меня, даже в своем сознании…хотя даже представить не могу, как мы здесь уживемся с Даром…и с Максом…

—Мое сознание–мои правила,–фыркает,–в горизонтальном положении как–то же ужились.

—С трудом,–честно признаюсь.

—Но получилось же…и дальше будет получаться…И, Влаш…я знаю, что ты не смог бы меня ударить ментально.

–Скорее бы сдохнул,–и понимаю, что она это слышит,–хотя боль тебе я уже причинял, все мы, но не так расчетливо.

—Сейчас это правда, единственный выход…

—Хорошо, принял…тогда не закрывайся от меня…

—А ты от меня…готов?

—Нет, особенно во время визитов нашего общего друга…обещаю, что буду стараться. И ты дашь… покажешь мне, что увидела, когда мы с Даром почти потеряли тебя ментально.

—Покажу…мне этот мужик показался знакомым, может ты вспомнишь. Хотелось бы четко понимать, кто меня тянет в непроходимый маразм.

—А пока отдыхай, тебе еще эту скотину Грея заманивать.

—Ну тебе тоже…в каком–то смысле,–вот ведь язва…любимая.

И я ложусь рядом с нее на кровать, прижимаю ее к себе…Не знаю, как это выглядит в действительности…и тихо напеваю старую колыбельную на моем родном языке…которую теперь никто не понимает…кроме Грея.

Уснул рядом…надо же. И проснулся от острой, непроходимой тревоги. Тянусь к Яле…что за Варг? У нее путанное сознание, толи проснулась, толи еще спит. Мелькают образы…прошлое…настоящее…миры…все смешалось…

—Яла, Ялочка, маленькая моя, что с тобой?

Чувствую, как пытается сфокусироваться на мне, на Даре.

—Котенок?–Зовет Дар.

—По ходу, все наши планы придется отложить,–шепчет даже в сознании,–по ходу, заболела. И ребята, не пугайтесь сильно…но ясно сознание я удержать больше не могу.

И засыпает образами, я с Даром...а потом полная темнота.

ВлашМеня накрывает ужасом и самой настоящей истерикой…здравствуй, обыкновенная человеческая жизнь. Я ведь даже не знаю, какая температура у Ялы является нормальной или приближенной к ней. Вообще нечего не знаю о ее физиологии. А она явна должна отличаться от нашей с Даром. Мы-то Высшими родились…фигову тучу лет назад …а она стала, тоже непонятно, с какого перепугу.

Пытаюсь опять дотянуться…стена…выставлены щиты, и где и как моя девочка за ними, непонятно.

—Грей!!!–Ору так, что даже стены моей камеры вибрируют, откуда–то сверху падает панель с остатками проводов.–Грей!!!

—Решил проверить, вся ли магия поглощается? Ну вот даже не знаю, вся не вся…–он подцепляет носком сапога панельку,–но выйти у тебя врятли получится…по крайней мере быстро, я на на это прямо очень надеюсь…

—Яле плохо, идиот,–прерываю его «поток сознания».

—В смысле, без тебя неотразимого?–И даже шутовской поклон отвешивает. А он изменился, но об этом подумаю потом.–Буду исправлять ее душевное состояние. Может даже тебе покажу эти удачные попытки…

—Нам друг без друга, по определению, плохо. И попытки свои знаешь куда можешь засунуть? Ей физически плохо. Проверь ее!!!–Не выдерживаю…с потолка отпадает еще две панельки, на этот раз без всяких дополнительных проводов.

—Проверю, конечно. Должен же я с утра закрепить наш вчерашний поцелуй,–глумится дальше.

—Иди к ней!!! Она без сознания!!!–С потолка целый листопад панелей.

Грей нажимает комбинацию на пульте, и я вижу мою девочку. Лежит около кровати клубочком.

—Твоего!!!–Этот идиот, наконец, срывается к ней. Влетает в комнату. Сначало пытается привести в себя, и по щекам хлопает, и в лицо дует …все с нулевым результатом…

—Что с ней? Она вся горит! Вчера такой не была на ощупь!–Орет, глядя в мою сторону.

И как я ему отвечу через стенку, вот как? Наконец, соображает нажать еще кнопки…

—Какая у нее нормальная температура?–Кладет ее на кровать и исчезает в ванной. Появляется с мокрым полотенцем, пробует обтирать сгибы рук и ног, лицо.

—Я не знаю…

—Как ты можешь этого не знать!?! Она твоя женщина!?!

—А вот так, она не болела! Пусти меня к ней!

Думал придется долго убеждать…но нет, что–то нажимает еще…и замки наручников щелкают. Срываюсь к Яле, как есть, голый и грязный, снеся охрану в коридоре.

Она вся горит…и не открывает глаза совсем.

—Ее надо в капсулу…–бормочет с трясущимися руками.

—Да!?! А у тебя есть капсула, настроенная одновременно и на человека, и на Высшего?

Прогрызаю запястье и пробую влить ей кровь в рот…ожидаемо, мимо.

—Откуда это вообще все?–Грей растерян, я и сам такой.

—Не знаю. Може, от переживания, может, как–то связано с ее сном, может, с твоей комнаткой из минерала.

—Ей надо снизить температуру, давай ее в холодную воду,–подхватываю ее на руки и бегом в ванную, поддерживаю голову, пока Грей набирает воду…через минуту чуть дрогнули веки.