Просто прячусь на на груди у Терна. Пока даже ничего съехидничать не получается.

–Еще и такая отзывчивая на ласку, сладкая моя,–бормочет мне в ухо.

—Так…я понимаю, что в вас сейчас крепнет непреодолимое желание отключить меня, хорошего, дабы не смущать дальнейшим действием. Но есть одно существенное такое «но», лучше тебе все и сразу расскажем мы, чем по чуть–чуть все кому не лень с домыслами.

—А у тебя так интересно было с личной жизнью?–Оживаю.–Вот у меня все скучно просто до безобразия. Не было ее до тебя. Совсем не было.

—Оно и заметно…Кто же такие козыри вываливает…сразу…будущему мужу. А по интриговать, а заставит понервничать? Святая простота. Но фигуристая такая простота.–Мне прямо становится интересно, чему мог научить такой ехидный наставник?

Терн

А идея познакомить наставника и мою девочку была так себе…Рад, что они понравились друг другу, одной проблемой для меня меньше. Наставник для вирга заменяет собой практически весь круг общения для нормального живого существа. Это и семья, и друзья в одном флаконе. И женщина…в каком–то…определенном смысле. Только сейчас для меня главной стало это рыжее непоседливое существо. И я вот прямо совершенно не готов делиться подробностями своей жизни до нее. Более того, и сам готов забыть эти самые подробности. А Айх сейчас все это вытащит наружу и разложит перед лисенком…

—Ну…сам расскажешь…особо выдающиеся моменты? Или мне начать, а ты поправишь–разъяснишь?–От него мои моральные метания, естественно, не укрылись. Мало у старика развлечений, мало. И сейчас он явно развлекается.

—Прямо заинтриговали…с такой–то подготовкой к рассказу,–выдает рыжик.

—Это все не так уж интересно для молодой девушки…

—Для абсолютно посторонней молодой девушки, может, и не интересно…а вот для той, что будет с тобой практически всегда рядом…Да это минимум для выживания…Да чего там, мне и самому интересно вспомнить,–Айх не успокаивается.

—Ничего себе…Я, вроде как, не для кого опасности не представляю…–Лиса…любопытная какая…теперь они точно из меня все нервы вытянут, вдвоем–то. Один слишком много знает, другая совсем ничего. И сейчас они это будут уравновешивать моими нервными клетками.

—Советник у нас предпочитает…как бы сказать…по жестче, во всех отношениях. Ну ты понимаешь,–все, одной фразой уже заставил меня напрячься.

—Это как?–Лисенок вытягивается в струнку от любопытства.–В каком смысле? В общении?

—Ну…в каком–то смысле,–я никогда не видел хихикающего Айха. Вот, пожалуйста, лицезрею сейчас эту аномалию.

—В общем, в связи с этим…дамы на одну ночь…или день…или как придется…у него были очень и очень своеобразные. С некоторыми даже я не рискну встретиться в темном переулке. А уж тебе и подавно не советую. Настоятельно так не советую. А они, больше, чем уверен, как раз будут пытаться встретиться.

—Я…–начинаю.

—Конечно, ты. А ты, Лиса, запомни необходимую тебе для хорошего самочувствия информацию…Отступление–это не бегство, потому при попытке такого знакомства отступай. Смело и быстро. И зови кого–нибудь из нас, меня, Терна…или на худой конец, Тора. Только не пытайся «понять и простить». Усвоила?

—Да, а …подробности какие…

—А подробности вон, у Терна выспросишь,–смеется Айх.

—Обязательно выспрошу,–кажется, я вспомнил, такое основательно забытое чувство…смущение, кажется.

—Тогда отключаюсь. Боюсь такие откровения не для моего возраста,–и исчезает.

Лиса

Нет, ну это же надо…Я не совсем наивная…понимаю, что, конечно, у Терна были…дамы. Но это что же за дамы, от которых надо максимально быстро уносить ноги? Озадачу Лукаса, пусть покопается в сети…интересно же. С удивлением понимаю, что не только интересно. Я еще и злюсь…сильно. Это…ревность?

—Ревнуешь?–Терн всматривается в меня…и расплывается в нахальной улыбке.

—Ты…как почувствовал?

—Наша связь. Она будет после обряда еще сильнее. И чувствовать друг друга будем четче.

—Здорово. Значит все будет понятно и без слов.

—Я думал…тебе это не понравится…почему?

—Почему…что?–Вот, правда, не понимаю.

—Все…И реакция на откровения Айха спокойная и на связь,–всматривается в меня так пристально…что даже в жар бросает…который раз за сегодня.

—Ну, я не то, чтобы тебя поняла…вот прямо все и сразу. Спешил жить, чтобы все попробовать?

—Примерно так,–смущается. Вот это да.–Вирги живут долго…очень долго. Правда, в слегка механизированном виде. А мне хотелось получить максимум ощущений именно человеческого тела. И помнить их. В том числе… и в удовольствиях.

—И…получил?–Да я сейчас сгорю от смущения.

—Опыт получил…разнообразный,–фыркаю,–а вот удовольствие…думается, все еще впереди. Я…разными способами …и действиями пытался его достичь…того, когда одно для двоих…когда дыхание и сердце общее…но именно так никогда не чувствовал.

А я что? Верю и выдыхаю.

—А…–даже еще сама для себя четко мысль не сформулировала.

—А мы с тобой будем его смаковать как изысканное вино…пристально …и тщательно изучать каждый этап,–смеется, а глаза вот натуральным образом горят.–И начнем прямо сегодня…сейчас.

Ловит мое лицо в свои руки. Проходит…пока только взглядом по глазам, скулам и …останавливается на губах. А они у меня сразу и пересыхают. Облизываюсь, ведь некрасивые, сухие–то. Терн…выдает фразу на непонятном языке…и целует меня. Все…все здравые мысли вылетают из головы…зато остаются неожиданно нескромные желания…

И я отвечаю на поцелуй…как умею…наверное, неумело, но искренне. Мне очень хочется доставить ему удовольствие…ну и получить его самой. Не хватает воздуха…дышу Терном. Повторяю за ним танец языка. Его …мое …рваное дыхание …уже не понимаю. Но мне хочется больше…чего–то…его рука в моих волосах. Не дает сдвинуться. И не собиралась. Держусь за широкие плечи, притягивая к себе еще ближе. Ужасная лишняя одежда. Пытаюсь справится с заклепками. Да что же у них все не как у людей, а как у виргов?

—Моя нетерпеливая,–выдыхает и сам снимает.–Так, лисенок, лучше?

—Все равно…слишком на нас всего много…мешает,–жалуюсь.

—А я боялся тебя напугать,–смеется.–Как же с тобой повезло.

—А напугать–то чем?-Сражаюсь уже со своей рубашкой.

–Вот этим,–и скидывает брюки.

Терн

—Это…сейчас не больно?–Тонкие девичьи пальчики невесомо пробегают по вставке на ноге.–Это…когда проявляется? Не замечала раньше.

—Чудо мое рыжее,–пью ее эмоции. Здесь такой коктэль. И за меня переживает…любопытство…но все это перешибает желание…–Это последствия…скажем изящно…бурной политической карьеры.

—Угу…и бурной личной жизни,–ворчит, и меня обдает ледяной волной ревности. Теперь главное не улыбаться совсем уже дурной улыбкой.

—Все–таки, больше карьеры,–пробует чуть отстраниться…чтобы внимательно рассмотреть все остальное.–Лисенок…боюсь такого в моем организме немало…и появляется во время сильных эмоций.

—А сейчас эмоции сильные?

—Сильнее некуда…хочу тебя до безумия,–и наслаждаюсь ее смущением. Искренним, не показным.