—Естественно, не только же вам с Советником по элитным борделям шляться,–Я даже дышать забыл. Вспомнила? Или узнала про расследование? Даже не знаю, чего боюсь …и хочу больше…

—Новый сотрудник…Киш растет, и мне нужен первый помощник.–Как и не заметила моих метаний.

—Ну и подобрала бы из своих, чего постороннего на корабль тащить? Вы его проверили?–Пока не понимаю почему, но эта информация вызывает у меня острое беспокойство.

—У нас каждый на своем месте…и Софа проверила,–докладывает Киш.

—На проф пригодность?–Не могу сдержаться, и ржу в голос,–как Советника проверяла. Я почти насладился зрелищем изнасилования высокого должностного лица. Но должностное лицо вышло из морального ступора и надовало твоей Софе по заднице.

–О как, ролевые игры в рабочее время. И, вообще, может и не она была инициатором…–язва.

—Конечно, конечно…Яла, но если говорить серьезно, ты же прекрасно чувствуешь, что Терн…

—Что его просто «заело», что кто–то посмел не испытывать щенячий восторг при его приближении. А уж его интерес…я должна была от счастья потолок пробить в прыжке.

—Но потолок устоял,–и корабль у нее такой же, два сапога пара.

—Больше ничего не вспомнила?–Перевожу тему, чтобы не схлестнуться опять. В конце концов, я не для этого сюда раньше Советника вырывался.

—Нет, провал полный. Более–менее ясно помню лес, где меня нашел Киш и все…какие–то образы, которые не могу ухватить. И самое настораживающее…что и беседы с Терном я помню не все и далеко не полностью. Чувствую себя разбитым коммутатором, у которого большая часть информации безвозвратно утеряна.

По мне больно бьет горечь ее чувств. Но…Жрица сказала, должна либо вспомнить сама, либо все прочувствовать заново, «проиграть» свои отношения в другой реальности. Если не вспомнить, то выстроить новые ниточки привязанности. Вот и выстраиваю. С вечным страхом, что по ней может больно ударить те нити, которые она потеряла, когда ее найдут. И этого молчания она не простит. Киш не в курсе, а Весь…пришлось долго убеждать, что для Ялы так лучше. Поэтому молчит, пока молчит. Но ей не лучше, она загружает себя работай, рискует там, где могла бы отступить. Если что–то и не помнит, то чувствует. Чувствует, что потеряла. Таких не отпускают, их ищут всю жизнь…И кому она поверит, когда найдут?

Терн

Тор умчался к Яле раньше. Он явно стал к ней ближе за это время. А я…я не могу сдержаться рядом с ней. Кипят мысли, чувства, эмоции. В тот момент, когда Жрица ее ранила, я полностью прочувствовал всю ее боль …и потом. Она исчезла, но чувствовать ее не перестал. Весь этот шквал налетел на меня, сбил все мои настройки, все года тренировок оказались пустой тратой времени перед ней. А потом она пропала…Этот месяц был самым сложным в моей жизни. Плохо помню, как выбрались из карцера. Зато все остальные, похоже, помнят очень хорошо. Отец Лисы. Я никогда не был жесток без меры. Но здесь откуда–то всплыло все мрачное, темное, что пряталось по углам души. Даже Тор смотрел на меня если не со страхом, то со здоровым опасением.

Лису создали искусственно. Вывели как птенца в инкубаторе. Заложили в нее именно то, что должно было меня зацепить. И добавили самое главное…иринэ. Вечный недосягаемый идеал для любого вирга. Несколько поколений людей тщательно собирали и сортировали малейшие факты о виргах. Отбирали их от вымысла. Экспериментировали …иногда ценой собственной жизни. А Строй наблюдал. Не помогал напрямую, но и не мешал. И да, меня зацепило. Ровно до того момента, когда я почувствовал настоящую иринэ. Разница настолько огромна. Это как живой цветок и искусственный. Ты можешь попробовать убедить себя, что искусственные цветы тебе нравятся больше…из этический соображений. И можешь попробовать с этим жить. И твоя жизнь тоже будет искусственной, а потом вдохнешь аромат настоящего цветка…и все. Вернуться к прежней жизни ты не сможешь. Будешь улавливать его среди тысячи других ароматов.

Я знаю, когда ей грустно, холодно…Знаю, когда смеется и пьет свой смешной травяной напиток, «чай», облизывая от удовольствия губы. Я живу от встречи к встрече…и подчищаю ее память. Сам себя ненавижу за это…но наше сближение идет очень медленно. А я сдохну, если не буду ее касаться, целовать, даже безвольные губы, если не буду чувствовать на своих губах ее кровь. Я схожу с ума без ритуала. Тор–Тень, только лишь Тень, ему проще.

Я готовлюсь к тому моменту, когда ее Влаш придет за ней. Готовлюсь, точно зная, что этот момент наступит. Пытаюсь стать для нее необходимым, нужным, родным. Не для того, чтобы дать ей выбор…для того, чтобы этого выбора у нее не было.

Как хорошо, что она все забыла. И как это плохо…

Он окажется в том же положении, придется начинать прорастать друг в друга с самого начала, с ростка. А для этого нужно время и возможность постоянно быть рядом с ней. Именно это я ему не дам. Постараюсь не дать, насколько хватит сил.

Потому, что это не он нашел ее около Киша, почти мертвую. Это я. Это не он сидел в ее палате боясь, что больше не вдохнет. Это я. Это не он, когда это произошло запускал ее сердце…напрямую, держа его в руках. Это я. И это не он, потом встретил ее взгляд, в котором не было узнавания.

Так что я заслужил право быть с ней, быть ее Господином. И плевать на всех моралистов мира. Я заслужил…и она заслужила счастливую жизнь…со мной. Пусть пока и не осознала еще этого.

Лиса

—Лиска, заканчивай валяться как какое–то…как какая–то…заканчивай, говорю тебе!–Керн, хватая зубами за брючину, пробует стащить меня с койки.–Светлейший с Тессой подобрели, а это значит, что с их подружкой Ялой не все так плохо…и тебя теперь не хочет прибить каждый первый встречный на корабле.

—Теперь только каждый второй хочет? Это, если не брать в расчет Дара и Влаша.–Все–таки отвечаю из–под одеяла.

Здесь у меня мой мирок, где все ясно и понятно, где у меня есть любящие родители и друзья…и где я еще не четко рассчитанная «замануха» для Советника виргов. Опять хлюпаю носом. Это практически не прекращающий процесс после того, как Тесса буквально выкрикивала мне в лицо…кто…или, вернее, что я такое на самом деле. Они перехватили какой–то новостной канал из нашего мира. А еще мне очень стыдно…очень…за то как вела себя, когда появилась Яла. Да, та же Тесса сказала, что это воздействие какого–то очень хитрого газа, распыленного в моей каюте. Но она же сквозь зубы пояснила, что в человеке под его действием просыпается все низменное, что есть. Что уже есть, а не внушенное. Внушение лишь слегка подталкивает…Никогда не вылезу отсюда…пока меня не сгрузят…где–нибудь.

—Да, вот к их Правителю и, тем более, к Дару тебе точно соваться не стоит. Мне кажется, что Дара и на корабле–то нет,–Керн наконец перестает меня тянуть.

—Как это, нет? Мы же почти постоянно в прыжках…куда он мог деться?–Любопытство…мое или вживленное…не пропало.

—Ну…из подслушанного…я же «собачка»…их Правитель закинул его по пространственному туннелю…как мячик…в направлении ауры Ялы.

—А так…разве можно?

—Можно, если свет ее ауры то, к чему он будет стремиться в любом состоянии…хоть жидком, хоть газообразном. Они очень сильно друг друга любят.–Керн серьезен сейчас.–Тьфу, слащаво как звучит–то…но сути не меняет. Они как маяк друг для друга. Константа. Поэтому Яла…так среагировала. Эх, натворили мы дел…

—Но я же могу ей все объяснить. Ну и про газ этот…и про то, что не хотела…я же могу исправить…если меня…ну тоже…закинуть,–вылезаю из своего убежища.

—Сиди уж. Она и без тебя все поймет…если они встретятся. Это ты у нас психолог, а она заместитель шефа по безопасности и технарь хороший…и человек, говорят, верный, искренний,–в голосе Керна уважение и даже восхищение. Такое, что мне становится обидно, что друг…единственный…и тот восхищается этой Ялой.