Оставив единственную свечу на подставке, он повернулся ко мне. Я встал и подошёл к настоятелю. Тот лишь неопределённо пожал плечами и пригласил меня в боковую дверь. Местир был рад прибытию нового лица, но как будто сомневался в успехе моего дела.

– Спасибо, Местир. Сможешь позаботиться о коне? Мне нужно отдохнуть.

Утро началось для меня до рассвета, на покрытом соломой ложе. Я тщательно готовился, проверил кольчугу, ножны, подготовил зелья и святую воду. Фриди пришлось оставить в монастыре, сам же отправился в замок пешком.

Людей на улицах почти не было, а те, кто был, заметив меня, сразу прятались. Однако патруль стражи, остановившись неподалеку, нестройно, но уверенно прокричали: «Доброе утро, господин инквизитор!», и ударили кулаком в грудь. Люди обычно обращались к нам по-разному – некоторые благодарили и восхищались, некоторые боялись, а кто-то открыто ненавидел за вседозволенность и могущество… Но за нападение на инквизитора или паладина преступника могли казнить на месте, и с этим не поспорил бы даже король.

Не только люди здесь угрюмые – стальное небо, трава серо-зелёная, несильно отличалась от дорожной грязи, дома небольшие и невзрачные, но крепкие. Люди здесь жили обособленно, недолюбливали чужаков, но за своих стояли горой. Север такой – прямой и честный.

Замок лорда не сильно возвышался над городом, но спрятался за толстыми, как прибрежные скалы, стенами. Башенки и бойницы недобрыми проемами взирали на гостей. У ворот стояли стражники, и по их лицам можно догадаться, что видеть меня они были не слишком рады.

– Стоять, кто идет? – с явным недовольством пробурчал дозорный, наклонив изрытое вытянутое лицо.

– Каднер, инквизитор Ордена. Вот грамота.

– Нет правителя в замке. Лучше б вы поворачивали, господин инквизитор. – ответил второй стражник более спокойно, но не скрывая презрения во взгляде.

– Я не к нему. Говорят, на собрании голоса разделились поровну?

– Не лезь, чужак, – огрызнулся первый. – Это наши дела.

Я внимательно посмотрел на стражника. Он скрестил руки на груди и с яростью глядел на меня в ответ. Это могло бы быть весьма… Глупо с его стороны. Многие мои собратья не отличились бы бесконечным терпением в подобной ситуации.

– Я иду внутрь. Ты не имеешь права меня останавливать.

И, не оглядываясь, вошел во внутренний двор. Кажется, за спиной раздался скрип зубов и тихий настойчивый шепот, но я не стал отвечать и, оставляя отпечатки сапог в мягкой и поддатливой грязи, миновал арку и оказался среди мрачных обитателей замка. Солдаты жгли меня пронзительными взглядами, рабочие таскали тяжелые мешки в замок, взвалив сразу два на могучие плечи. Один из них неудачно схватился и уронил ношу прямо в лужу.

– Хей, господин инквизитор! Позвольте вас отвлечь.

Я обернулся. Позади меня стоял сухенький старичок в светло-коричневой мантии. Он опирался на простую выточенную трость, но шагал в моём направлении достаточно бодро. На сморщенном маленьком лице сияла добродушная улыбка, прямо-таки сиящая среди мрачных стражников, незаметных слуг и молчаливых носильщиков.

– Позвольте представиться, Дорокул, советник и поверенный маркиза Ортида, и обладающий правом говорить от его имени, – старик легко поклонился и завёл руку за спину. – Полагаю, что у нас с вами общая цель – навести порядок в городе.

– Каднер, ин…

– Позвольте, я прекрасно знаю о вас, – замахал рукой Дорокул. – О Зимнем лесе уже легенды ходят, а королевские егери до сих пор пытаются восстановить охотничьи угодья после пожара.

Советник говорил быстро, но чётко и ясно. Он соблюдал необходимый минимум приличий, но на нем почти не зацикливался. Его переменчивое и подвижное лицо помогало втереться в доверие, а настойчивость на краю с наглостью могли ввести в ступор неподготовленного собеседника.

– Уверен, у вас есть немало вопросов о городе. Мы можем продолжить разговор в моих покоях, – указал Дорокул приглашающим жестом на внутренние ворота.

– Конечно, я не против.

Как оказалось, левое крыло замка заняли сторонники герцога, а правое – приверженцы маркиза. Сенешаль явно стремился свести конфликты к нулю, но я не был уверен, что у него вышло. Герцогские посланцы – гости города – явно чувствовали себя хозяевами, о чем постоянно напоминали всем остальным. А вот свита Дорокула вела себя скромнее, хоть и упорно защищали свои интересы. Об этом мне поведал сам советник, пока его шаги гулко отдавались в полупустом предвратном зале.

Высокие потолки и толстые каменные стены как будто рассказывали о мрачных гигантах-северянах, хозяевах древних крепостей, чьи подвалы полны несметных сокровищ. Тягучий холод, кусал за ноги, пробирался под мантию, залезал в прорези маски, и даже многочисленная орды очагов, лампадок, свеч и факелов не могли его отогнать. Грубый камень хранил его надёжнее, чем казначей – золото.

Не слишком просторный зал, куда привёл меня Дорокул, был увешен отрезами ткани, что выглядело немного странно и дико. На некоторых виднелся герб одной знакомой марки или вовсе императорский. На массивном дубовом столе уже стояли блюда с сыром, мясом и овощами, но в воздухе вместо теплого радушия висела напряженность и тревога.

Я устроился в кресле напротив советника, но к еде не притронулся. Подозвав слугу и велев тому принести вина, он положил локти на стол и сцепил пальцы.

– Дагарт – вотчина маркиза, – неожиданно неторопливо начал Дорокул. – В библиотеке хранятся старые карты и грамоты о владении. К несчастью, нашего соперника это мало волнует.

– Я далек от политики. В этом плане я могу полагаться лишь на слова императора и букву закона.

Видимо, советник оценил мою осторожность в беседе. Лёгкая усмешка мелькнула всего на мгновение, затем Дорокул откинулся и широко развел руки в стороны.

– Вы достаточно умны и прозорливы, чтобы говорить подобное. В час, когда жизни обычных людей в опасности, появляются те, кто хочет преступить закон ради своей выгоды. Но в наших с вами силах всё изменить. И за ваши старания маркиз Ортид щедро вознаградит вас, не сомневайтесь.

У счастью, мое сомнение нелегко уловить под маской, а голос я всегда очищал от лишних эмоций. Попытки использовать Орден в своих целях осуществлялись часто, но мы всегда были вне всяких интриг и заговоров.

Конечно, я понимал, что хочет от меня советник. Дело в том, что боевое крыло инквизиторов или паладинов отчитывается только перед магистром или летописцами Ордена. Это прописано в Кодексе, но в последние несколько веков мои братья и сестры, чтобы успокоить простой народ и дворян, стали приносить трофеи и им. Так однажды императорский приём был сорван огромной головой Гидры, которую притащили прямо в середине праздника паладины.

О помощи в устранении проблемы оборотней в письме просил почивший наместник, а сейчас город принадлежит непонятно кому. Если бы я публично принёс голову вожака Дорокулу, как представителю власти в городе, голоса в Совете могли измениться. Правда, то же самое мог предложить и человек герцога, однако первым на меня вышел именно советник.

Неприметный слуга проскользнул в залу с бутылкой вина в руках. Ловко открыв её, он начал разливать напиток по чашам, но я рукой остановил его. Дорокул сделал пару глотков, не сводя с меня взгляда, словно ожидая чего-то.

– Я понимаю, что вы от меня хотите. Туши тварей, вынесенные на всеобщее обозрение, а также ваше имя и имя маркиза на моих устах. Но для этого оборотней еще необходимо найти. Не ответите ли вы на пару вопросов?

– Разумеется, господин инквизитор. Спрашивайте. – благосклонно ответил Дорокул.

– Кто заседает в Совете? Не весь же город собирается в замке?

– О, конечно нет. В Совет входят самые влиятельные жители города – глава города, Адар, аптекарь Кнуд, торговец Кассий, антиквар Мереон и ещё с десяток.

– А зачем маркизу вообще нужен Дагарт? Как я слышал, серебряные жилы истощились, и многие шахтёры остались без работы.