Мой голос дрожал. Я опять чувствовал, как в груди разрастается опустошающий страх, опять ощущаю горечь на языке, опять слышу свои бессмысленные, неуслышанные молитвы…

– Тогда мне хотелось умереть, несмотря на всё Божественные запреты, и тогда же я узнал, что просто так из этого мира не уйду. Я сделал это. Убил собственного наставника и спалил тело. На этом… Плакальщица спала. Люди перестали умирать, здоровые же смогли наконец покинуть заколоченные дома. А Бертольда похоронили здесь, а не в горных склепах, как всех инквизиторов. Он сам хотел лежать в родной земле. Я плачу местным чтобы следили за могилой… И сам иногда прихожу.

Я стянул ставшую душной маску. Глубокий капюшон по-прежнему скрывал мое лицо от Рели. С этим невозможно справиться, этот страх вне моей власти и вне моего понимания. Смерть, проходит мимо тебя, шепчет ласковые слова, но каждый раз неумолимо забирает кого-то другого. А ты смотришь, не отводишь взгляд. Ты бессилен. Твои жалкие потуги только смешат бессмертное существо.

– Дань прошлого, не иначе. Всего лишь очередной человек, который не дал мне скатиться в пучину безумия.

– Твой голос… Звучит иначе, – тревожно произнесла Рели.

– Всё говорят, что с маской я кажусь старше. Голос искажается.

– Тебе больно, – утвердительно сказала она, боязливо пытаясь окунуться в мои страдания.

– Больно. Но к боли привыкаешь. Она напоминает, что ты всё ещё живой. Главное, чтобы не пожелать стать мёртвым.

Рели побоялась идти дальше. Вампирша знала, как утешить, что сказать, а где надо промолчать, но не здесь и не сейчас. И правильно. Это мои оковы. Боль, идущая не от чужой смерти, но неразрывно с ней связанная… Я проглотил воспоминания, провел рукой по земле, снова надел маску и встал.

– Пойдем. Не будем ворошить это прошлое.

– Каднер, кто-то есть впереди.

Рели остановилась и попыталась прислушаться. Дорога делала поворот и в лучах заката нельзя было разглядеть, что твориться впереди.

– Целый конный отряд, – напряжённо сказала ученица. – Идут медленно, кажется, с повозками.

– Не разъезд, – задумался я. – Для каравана много всадников. Сейчас увидим.

Мы прижались к краю дороги и замедлились. Сквозь крону показались наездники в латах с белой подкладкой. Под знаменами с золотой каплей крупные, породистые лошади тянули крытые телеги, великолепные доспехи гномьих мастеров сверкали на солнце, но то были не привычные угловатые бастионы, а изящные творения не то ювелиров, не то скульпторов. Не узнать знакомое крыло под предводительством Розы я не мог.

Она уже во весь опор мчалась сюда. Фриди, казалось, сам почувствовал рядом дружественное лицо и рванул навстречу. Мы спрыгнули на землю почти одновременно.

– Каднер! Привет! – кричала Роза, радостно обнимая меня, – Как ты? Опять вредишь природе и поджигает леса?

– А как же иначе? – кивнул я. – Мне тогда показалось, что императорский пир слишком тихий.

– Любишь же ты усложнять всем жизнь, – с улыбкой вздохнула девушка. – Но я рада, что ты в порядке.

Лидер крыла паладинов обладала невероятной харизмой. Улыбчивая, весёлая, никогда не унывающая и умеющая вести за собой Роза постоянно стояла на острие атаки. С вечно непослушными золотыми прядями, яркими янтарными глазами она казалась хрупким благородным цветком, но о стойкости и выдержке девушки нельзя судить по внешнему виду. Время избавило мою подругу от необдуманного порыва, но подарило необычную мудрость, что позволило ей обзавестись собственным крылом.

– Возвращаешься домой, Каднер? – вмешался Бальтазар.

Мне улыбался высокий гигант с гладко выбритой головой, за исключением двух полос на макушке, переходящих в длинную косу. С грубыми чертами лица и густыми бровями он казался грозным и опасным, но сейчас доброжелательно пожал мне руку. Конечно, Бальтазара стоит опасаться в сражении, но обычно великан миролюбив и спокоен.

– Да, возвращаемся в замок. А вы куда?

– На северо-запад, за болотным драконом. Опять вылез из топей и напал на торговцев.

Паладины подходили ко мне и дружно приветствовали. Почти всех, кроме новичков, я знал в лицо. Их, конечно, было немного – обычно детей и взрослых обучали долго, и не все из них решались вступить в Орден. А из тех, кто все же решился, мало кому улыбалась удача пройти через священное пламя.

– Вам нужна помощь? Мы можем отправиться с вами.

– Ни в коем случае, – покачала Роза головой. – Торват ясно выразился на твой счёт и ждет тебя в Ордене. А вот твою спутницу я вижу впервые…

Рели поклонилась и вышла вперёд под любопытные взгляды. Держалась она неплохо, но перед святыми воинами все же волновалась.

– Добрый вечер. Меня зовут Аурелия Карди, я ученица Ордена.

– Приятно познакомиться, Аурелия. Я Роза. Не пойми нас неправильно, просто Каднер… Редко берет учеников. Видеть тебя, мягко говоря, весьма неожиданно, но здорово.

– Торват убьёт тебя, Каднер, – вздохнул Бальтазар.

– И повесит на стене, уверена, – по-прежнему улыбаясь ответила Роза, – Вампир-инквизитор – это, конечно, новшество…

Лагерь паладины разбивали споро, громко и весело. Я сел чуть поодаль, с дневником в руках, раздумывая над очередной руной. Прохладный летний ветер на равнине уверенно бил в спину и теребил страницы. Тьма уже почти скрыла линии рисунков, но я терпеливо сидел и ждал, когда разгадается последняя загадка несходящихся узлов. Ко мне брела Рели, нервно теребя рукав мантии. Кажется, ей оказалось в новинку гостеприимство Ордена.

– Я просто не понимаю. – растерянно сказала она. – Они такие радушные… Ни слова не сказали, только шутили про клыки. И то по-доброму. Честно говоря, сначала я подумала, что придётся чуть ли не сражаться.

– Так уж вышло, что Орден сам по себе, и каждый из нас друг для друга брат или сестра. Если мы и собираемся кого-то принять, то полностью и без остатка. А твоё происхождение… Важно лишь, готова ты помогать или способна лишь вредить.

– Чёрное и белое, – кивнула девушка, – я помню, что ты говорил мне, хоть и по-прежнему не до конца понимаю. Но мое будущее… Порой страшит меня. Я ведь теперь буду путешествовать с тобой и дальше, да?

– Конечно нет. Титул наставника – больше формальность, чем что-то существенное. После своего обучения ты сможешь сама выбрать, с кем отправиться. Нередко бывает так, что инквизиторы путешествуют и в тройках, и в четверках.

– Я… волнуюсь не по этому. Я же не смогу пить кровь, я никого не знаю, кроме тебя!

– Зря переживаешь, – покачал я головой. – Любой из Ордена при необходимости поделиться с тобой кровью. Для нас это не такая проблема, как кажется на первый взгляд.

– Но… Я, наверное, просто не могу привыкнуть к этому. Все оказалось совсем не так, как я могла предположить…

– Быть может, это к лучшему?

– Не уверена… Погоди… Каднер, там какая-то хижина вдалеке.

Рели выхватила из темноты очертания крыши, а вот я не мог ничего увидеть из-за кромешной тьмы.

– Сторожка охотника или лесника, быть может. Давай пройдёмся и попросим местных не слишком бояться этой шумной оравы.

Мы не скрывались от возможной засады и шли, не таясь. Внезапно зелёный луг прервался, и нас встретил небольшой выжженный круг. Посередине среди почерневших остатков растений рассыпалась аккуратная кучка пепла. Уверен, если пустить сюда магов-ученых из Академии, они точно найдут этот круг идеально ровным. Сомневаюсь, что передо мной дело рук простого человека.

Мне решительно не нравилась эта находка, и поэтому пришлось повнимательнее приглядеться к дому. Это действительно была маленькая хижина, немного неопрятная, но добротная. Я осмотрелся, никого не обнаружил и постучал в дверь. Ответила мне только тишина, и мы осторожно ступили внутрь.

В комнате не было источников света. В открытом сундуке в углу покоилась чья-то простая деревенская одежда. На плетёных полках лежали охотничий лук, колчан со стрелами и несколько тупых, покрытых красными разводами ножей для разделки. У стены стоял одинокий стул. Слева и справа оказались ещё проходы.