Блеск в ее глазах такой же, как у меня, когда я получаю новый набор барабанов или нахожу горячую цыпочку. Когда то, что вы действительно хотите, находится в пределах вашей досягаемости, легко получить выражение благоговения на лице. Черт меня дери. Я и представить себе не мог, что ее заведет машина. Впервые вижу, как женщина возбуждена и взволнована из-за тачки.

— Конечно. — Бросаю ключи на капот, и она ловит их быстрыми, ловкими пальцами. — Все, что угодно, лишь бы избавить тебя от дамского стояка.

— Из-за этого замечания я бы назвала тебя извращенцем, но раз уж ты позволяешь мне вести эту прекрасную машину, оставлю это замечание при себе. — Искренняя улыбка играет на ее губах, и приятно чувствовать, что мы действительно можем быть друзьями. — Не могу поверить, что ты позволяешь мне вести эту машину. Ты знаешь, сколько она стоит?

Я открываю рот, чтобы сказать, что деньги для меня не имеют большого значения, но быстро закрываю его, вспомнив, что это та самая девушка, которая не хотела идти со мной обедать, потому что у нее нет денег на нормальную еду.

Пожимаю плечами и сохраняю спокойствие.

— Понятия не имею, но у меня есть страховка. Кроме того, если поцарапаешь её, я смогу найти для тебя более творческие способы отплатить мне.

Холли закатывает глаза и открывает водительскую дверцу.

— Если хочешь прожить следующий месяц с целыми яйцами, советую завязывать с этой ерундой и прекратить пытаться залезть ко мне в штаны.

Плюхаюсь на пассажирское сиденье и смотрю в ее сторону, пока Холли заводит мотор. Я, конечно, знаю, что она права — между нами никогда ничего не может случиться, но это не сдерживает мои обычные, чрезмерно сексуальные выпады. Просто я всегда так общаюсь с женщинами. А они всегда реагируют так, как я хочу.

Ну, обычно они так и делают.

Холли — совершенно новая для меня порода женщин. Она не так легко поддается моим дерьмовым репликам, что одновременно расстраивает и интригует. Не помогает и то, что она чертовски красива, и я уже попробовал на вкус эти идеальные губы.

Откидываю голову на подголовник и позволяю взгляду проследить за каждым дюймом ее тела, пока она заводит мотор и переключает передачи.

— Ты можешь водить механику. Я впечатлен.

Холли смотрит на меня.

— Почему?

— Думаю, механическая коробка передач подходит для езды на треке и все такое, но большинство горячих девушек не могут ей управлять. Наверное, боятся сломать ноготь или еще что-нибудь.

Шины визжат, встречаясь с асфальтом основного участка дороги.

— Только не я. Я люблю все быстрое.

Голая кожа на ее бедрах, когда шорты задираются, пока она работает сцеплением, почти сводит меня с ума. У неё очень загорелые и подтянутые ноги. Я представляю, как она оборачивает их вокруг моей талии, и мне приходится сдерживаться, чтобы не укусить себя за костяшки пальцев и не выдать: «Черт возьми».

Холли замечает, что я смотрю на нее, и переводит взгляд на меня.

— На что ты пялишься?

Я ухмыляюсь, думая о том, чтобы сказать ей правду и попытаться еще раз залезть ей в штаны, но потом вспоминаю, что слишком люблю свои яйца, чтобы подталкивать ее еще сильнее. Поэтому делаю то, что сделал бы любой уважающий себя парень на моем месте — лгу:

— Просто интересно, почему у такой девушки, как ты, нет парня?

Холли хмурит брови и кривит прелестные розовые губки.

— А кто сказал, что у меня его нет?

Я хихикаю.

— Никто и не должен был мне ничего говорить. Очевидно, что нет.

Она резко поворачивает голову вправо.

— Да… то есть нет. Да, кто-то должен был сказать тебе, потому что нет, это не очевидно.

Я ее взволновал. Может, я действительно смогу понять, что движет этой девушкой. Было бы неплохо найти точки соприкосновения и сделать отношения с ней немного приятнее. В конце концов, если мне придется иметь с ней дело неопределенный период времени, я бы хотел, чтобы мы, по крайней мере, стали друзьями.

Пожимаю плечами.

— Я знаю, что нет, по двум причинам. Во-первых, я провел с тобой большую часть дня, и ты не получила ни одного телефонного звонка или сообщения от парня. — Холли открывает рот, чтобы возразить мне, но я обрываю ее: — Поверь, если бы у меня была такая девушка, как ты, я бы звонил все время. А во-вторых, ни один парень в здравом уме не согласится отпустить свою девушку куда-нибудь со мной. Женщины беззащитны перед моей сексуальностью. Ты уже и так это знаешь.

Она смеется.

— О. Боже. Мой. Ты слишком высокого о себе мнения. Я никогда не встречала никого, похожего на тебя. Если бы я не была пьяна прошлой ночью, ты бы не зашел со мной так далеко.

— Обманывай себя сколько хочешь, сладкая. Тебе понравилось, — ухмыляюсь я. — Что касается замечания насчет встречи с кем-то вроде меня, я приму это как комплимент.

— Не стоит, потому что я не имела в виду ничего подобного.

— Ну, как бы то ни было мне нравится выделяться. Ты разговариваешь с парнем, который красит волосы именно для этого, помнишь?

Холли улыбается и кивает.

— Туше. Что верно, то верно.

Мы едем молча еще несколько минут, и мои мысли возвращаются к Холли и ее парню. Знаю, что она в некотором роде стерва, или, по крайней мере, любит выглядеть таковой, но я не могу себе представить, чтобы один из этих местных деревенщин не мог забить на это, чтобы регулярно трахать ее прекрасную задницу. Это сводит меня с ума.

— Серьезно, я должен знать. Почему у тебя нет парня?

Холли вздыхает.

— Был до недавнего времени, но он превратился в засранца. Так что теперь я жду, пока не найду парня, который соответствует всем требованиям моего контрольного списка.

— О черт. Ты же не одна из тех сумасшедших цыпочек, которые ждут мужчину мечты и отвергают каждого приличного парня, который подходит к тебе, потому что он не врач, не адвокат и не знаменитость с кучей денег? — Такие женщины худшие из худших, а некоторые из них пытались вцепиться в меня своими когтями. Будь я проклят, если когда-нибудь позволю этому случиться.

— Точно нет. Я просто хочу настоящего мужчину, который не является полным болваном и ценит меня. Меня не волнуют деньги, а что касается славы, то я никогда не встречалась бы со знаменитостью.

— А что плохого в знаменитостях?

— А что хорошего? — Она издает саркастический смешок. — Они эгоистичны, красивы и знают это. Изменяют тебе при любой возможности. Знаешь, настоящие себялюбивые типы. — Она бросает на меня многозначительный взгляд. — Вроде тебя.

Не знаю почему, но мое сердце проваливается в желудок. Не то чтобы я когда-нибудь хотел встречаться с ней, но слышать, как она утверждает, что ни за что не станет встречаться с такой знаменитостью, как я — сокрушительно.

Нервно смеюсь и делаю все возможное, чтобы сбить ее со следа.

— Ну, могу тебе пообещать, что я просто обычный парень. Но не буду спорить о том, что я красивый. Дамы любят меня, особенно пумы. Они без ума от этого. — Я делаю вид, что хватаю свое барахло.

— Фу. Ты такой мерзкий, — бормочет она.

Смеюсь над ее острой реакцией.

— Не суди. Все дело в опыте. Я лакомый кусочек для Пум, и ценю женщину, которая хорошо скачет на члене.

Холли качает головой.

— У тебя нет лоска.

Глубокий смех вырывается из моей груди.

— Лоска? Кто сейчас употребляет это слово?

Она пожимает плечами.

— Я. Не понимаю, как ты это делаешь. Занимаешься сексом с людьми, будто это ничего не значит, особенно с кем-то, кто намного старше тебя. Ты ведь понимаешь, что большинство таких отношений — это просто секс. Вот почему я не могу представить, что встречаюсь с мужчиной постарше.

— А кого ты считаешь постарше?

— Ну не знаю, лет на десять старше меня.

— Ты думаешь, я слишком стар для тебя? — спрашиваю я.

Холли поднимает правую бровь и изучает мое лицо.

— Тебе не может быть больше двадцати четырех. Это не так уж страшно.

Я прочищаю горло.

— На самом деле, мне двадцать пять.