— Прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду. Со времен Джессики я держу свои эмоции под замком. До тебя я никогда не проводил много времени с женщиной. Обычно я просто… — Замолкаю, пытаясь подобрать слова и не звучать, как полный мудак.

— Обычно ты просто занимаешься сексом, а потом уходишь? — заполняет пробелы Холли.

— Да… звучит как блядун, — признаю я.

Она кивает.

— Да, но зная, что ты пережил из-за своей бывшей жены, я понимаю, почему ты такой. Хотя не понимаю, почему со мной все иначе.

— В баре, когда я впервые поцеловал тебя, признаюсь, у меня было твердое намерение переспать с тобой, а потом свалить. Знаю, что это жестоко, но такова правда. Я увидел тебя и захотел. Мне было все равно с Максом ты или нет. Я планировал украсть тебя у него, отвезти в свой отель и сделать все, что захочу. Но Макс нарушил этот план, когда утащил тебя. Я постоял секунду, раздумывая, не догнать ли тебя…

— Но? — настаивает она.

— Еще одна цыпочка охотно бросилась в мои объятия и впилась губами в мои, так что я выбрал легкий путь. Я решил, что Макс — твой ревнивый парень, и если пойду за тобой, будет драка. Веришь или нет, я стараюсь избегать их любой ценой. Я больше, чем кто-либо другой, знаю, как быстро простая драка может перерасти в конфликт с законом.

— Так вот почему ты не ударил Джексона в ответ?

Мой нос покалывает при мысли о том, как Джексон исподтишка ударил меня. Если бы все было по-другому, я бы вдавил этого маленького засранца в землю.

— Так и есть. Будучи ребенком, я все время дрался. С братом, с другими детьми в школе, с кем угодно. Один косой взгляд в мою сторону, и я был готов к атаке. Проведя время в тюрьме, а затем год на испытательном сроке, я действительно прозрел и понял, что иногда лучше просто отступить.

Холли откидывает волосы с лица.

— Она действительно испортила тебе жизнь, не так ли?

Я вздыхаю.

— Да, но я стараюсь сосредоточиться на положительной стороне дела. Если бы я не прошел через все, что пережил в жизни, не оказался бы здесь с тобой. Это, — я сжимаю ее в объятиях, — потрясающе. Ты потрясающая. Не могу объяснить почему, но я счастлив быть с тобой.

Холли прижимается к моей груди.

— Я тоже. Все это время я думала, что Джексон — тот, кто мне нужен, но сегодня словно увидела его истинное лицо. Он не тот, за кого я его принимала, но что более важно, в последнее время он не тот человек, о котором я все время думала.

Я кладу подбородок ей на голову, размышляя о том, что она тоже была у меня в мыслях.

— Ты думала обо мне? Почему ничего не сказала? С того дня на диване я только и делал, что мечтал о тебе. Я ничего тебе не говорил, потому что ты никогда об этом не упоминала. Даже почти не смотрела на меня. Я полагал, что ты сожалеешь о случившемся и делаешь все возможное, чтобы забыть, и это причиняло боль.

Холли отстраняется, чтобы посмотреть мне в лицо.

— Я не хотела тебя обидеть. Я была в замешательстве, и мне пришлось сделать шаг назад, чтобы все обдумать. Я не из тех девушек, которые спят со всеми подряд, и не была уверена, что готова к этому с тобой. Я чувствовала связь с тобой и почти уверена, что ты тоже это чувствовал, но часть меня все еще была влюблена в Джексона. Мне нужно было разобраться со всем, что я испытывала к вам обоим.

Я заправляю прядь волос ей за ухо.

— Думаю, могу это понять. Ты была с Джексоном очень долго. Уверена, что между вами действительно все кончено? Мне нужно знать это сейчас, потому что, когда я влюбляюсь, то влюбляюсь сильно. Не хочу, чтобы ты отдавалась мне сейчас, а потом решила, что все еще любишь его.

Я сглатываю, ожидая ее ответа, осознавая, как опасно снова открывать кому-то свое сердце. Я поклялся себе никогда больше так не делать.

Холли нежно касается моего лица пальцами.

— Мне трудно об этом говорить, но с Джексоном покончено. Теперь я знаю, что между нами не было любви. Я имею в виду, если человек по-настоящему любит кого-то, то не причиняет ему боль, верно? Наверное, я пытаюсь сказать, что все еще ищу подходящего парня.

Я прикусываю губу.

— Может это я?

Холли пожимает плечами.

— Понятия не имею. Я просто хочу чьей-то безусловной любви, чего-то истинного.

Переплетаю свои пальцы с ее.

— Все этого хотят.

Не думаю, что когда-либо в своей жизни встречал более правдивое утверждение. Я всегда был безнадежным романтиком, пока Джессика не разрушила во мне идею любви. А потому не верил, что когда-нибудь снова откроюсь кому-то. До Холли. В ней есть нечто такое, от чего я чувствую себя так, словно я дома и в безопасности, и мне снова хочется кого-то полюбить. Время, проведенное с ней, меняет меня.

ХОЛЛИ

Трип вытаскивает из кармана мобильник и смотрит на него.

— Уже поздно. Наверное, нам стоит пойти в дом.

Я сбрасываю ноги с его колен и встаю, одновременно хватая его за руку.

— Мы можем пойти в мою комнату.

По его лицу расползается усмешка.

— Опять? Ты собираешься убить меня в первую же ночь вместе? Тебя действительно не сильно баловали.

Я хихикаю и веду его к двери, пятясь назад.

— Похоже на то. Теперь нам придется продолжать в том же духе, пока эта жажда не уйдет.

Трип качает головой и обхватывает меня за талию, притягивая к себе.

— Не думаю, что когда-нибудь избавлюсь от нее. Я зависим. Похоже, ты застряла со мной.

Я улыбаюсь и хватаю его за рубашку.

— Кажется, мне начинает нравиться, как это звучит.

— Нравится? — Он целует меня в губы. — Мне тоже.

Я киваю и начинаю открывать рот, чтобы сказать ему, как сильно меня начинает привлекать идея быть с ним, когда в окна врывается свет от фар.

— Кто это так поздно? — Я оборачиваюсь и щурюсь, пытаясь разглядеть марку машины, которая остановилась рядом с моим домом. Узнав машину, хмурюсь. — Что, черт возьми, Макс делает здесь так поздно?

— Уже больше часа ночи. У него есть привычка появляться среди ночи? — спрашивает Трип, когда мы выходим через дверь.

Я отрицательно качаю головой.

— Нет. Никогда. Должно быть, что-то случилось.

Мое сердце колотится в груди, когда мы приближаемся к машине, а Макс даже не пытается выйти. Двигатель все еще работает, когда я подхожу к водительскому месту и заглядываю в окно. Макс навалился на руль, положив голову на руки.

Я стучу по стеклу.

— Макс? Ты в порядке? — Он не отвечает сразу, поэтому я снова стучу. — Макс? Ответь мне. Ты начинаешь меня пугать.

На этот раз Макс медленно поднимает голову и поворачивается ко мне. Я задыхаюсь и хватаюсь за горло, когда Трип рывком открывает дверь.

— Господи!

Лицо Макса распухло и покрыто кровью. Ни один дюйм его лица не остался нетронутым.

— Макс? О боже мой. Что случилось? Ты в порядке? Мы должны отвезти тебя в больницу.

Миллион мыслей проносится в моей голове, пока я жду его ответа. Очевидно, он не попал в аварию на машине, значит, с ним случилось что-то другое.

Трип залезает в машину и выключает двигатель.

— Ты можешь идти? Думаю, мы должны отвезти тебя в больницу, Макс. Ты выглядишь ужасно.

— Нет, — хрипит Макс. — Если я попаду в больницу, они захотят, чтобы я выдвинул обвинение.

Трип наклоняется и обнимает Макса за плечи, помогая ему встать.

— Кто, черт возьми, сделал это с тобой?

Макс впивается в меня налитыми кровью глазами.

— Джексон.

У меня отвисает челюсть, и я поспешно прикрываю рот рукой.

— Джексон сделал это с тобой? Почему?

Макс не отвечает, пока Трип помогает ему войти в дом. Он осторожно укладывает его на диван, а у меня продолжает голова идти кругом. Почему Джексон так поступил с моим лучшим другом? Я думала, ему нравится Макс. Казалось, они неплохо ладили. Это из-за того, что он был зол на меня?

Гнев нарастает во мне, и я борюсь с желанием запрыгнуть в машину и найти Джексона. Это неправильно. Он должен быть наказан за то, что сделал с Максом. Никому не должно сойти с рук такое.