Отдергиваю руку.

— Какого черта ты творишь?

Макс останавливается как вкопанный, а я спотыкаюсь и падаю на его шестифутовое тело.

— Спасаю твою пьяную задницу.

Упираю руки в бока.

— Моя задница не нуждается в спасении, она нуждается в сексе.

Макс смеется и качает головой.

— Да, наверное, тебе это нужно. В последнее время ты стала очень стервозной.

— Эй, — возмущаюсь я и шлепаю его по руке.

Он обнимает меня за плечи и ведет вверх по ступенькам к бару, выходящему на танцпол. Как только мы оказываемся наверху, Макс разворачивает нас так, чтобы мы могли наблюдать за танцующими людьми.

— В следующий раз, когда решишь поднять белый флаг, не растрачивайся на такого парня.

Взглядом обшариваю толпу, пока не вижу прекрасного незнакомца, с которым я только что танцевала, волшебный язык которого теперь во рту какой-то блондинки. Закатываю глаза и мечтаю, чтобы мои короткие ноги оказались достаточно длинными, чтобы дотянуться и надрать себе задницу.

— Черт, я такая идиотка. Спасибо, Макс.

Макс сжимает мое плечо.

— Конечно, для чего же ещё нужны друзья? Ты слишком хороша для такого парня. Никогда не встречайся с другим татуированным байкером-придурком вроде Джексона. Они не понимают, насколько ты особенная.

Я вздыхаю и кладу голову на плечо Макса.

— Почему ты не можешь быть натуралом? Ты был бы для меня идеальным мужчиной.

Он хихикает.

— Моя жизнь была бы намного проще, если бы я был натуралом. Пошли. Давай отвезем твою пьяную задницу домой, пока мне не пришлось снова отдирать тебя от еще одной огромной ошибки с членом.

Мы поворачиваемся и выходим из клуба. Оказавшись на улице, вдали от сексуального мужчины, который почти заставил меня поступиться своими принципами и провести с ним одну греховную ночь, я чувствую облегчение. Понятия не имею, откуда у этого парня столько власти надо мной, но, по крайней мере, я никогда больше его не увижу. Слишком много времени наедине с таким человеком, как он, заставило бы меня нарушить все свои правила, которые я когда-либо устанавливала. Слава богу, этого никогда не случится.

ХОЛЛИ

Черт, здесь адская жара. Знаю, что мы бедны, а наш семейный бизнес едва держится на плаву, но, черт возьми, кондиционер бы не помешал.

Снова настраиваю вентилятор на стойке, направляя поток воздуха прямо на себя. Серая униформа «Скоростная трасса «Маунтин Тайм» не помогает ситуации, а лишь затрудняет приток воздуха к коже, забирая столь необходимую энергию и мешая сопротивляться желанию свернуться калачиком под стойкой и не вырубиться из-за похмелья.

Оглянувшись по сторонам и убедившись, что поблизости нет посетителей, расстегиваю рубашку и запихиваю её под прилавок. И сразу же испытываю облегчение. На мне белая майка на тонких бретелях, которая промокла от пота, но теперь, когда горячий воздух обдувает мою кожу, я чувствую облегчение. Нам с папой придется серьезно поговорить об этой униформе, если он в ближайшее время не подумает об охлаждении помещения. Он говорит, что униформа на сотрудниках добавляет класса и профессионализма. Бедный папа использовал каждый совет «Сделай свой малый бизнес успешным» из всех тех финансовых журналов, которые прочитал за последнее время.

Собираю свои длинные светлые волосы в беспорядочный пучок на макушке и хватаю распылитель, который использую, чтобы охладить кожу. Откидываю голову назад, закрываю глаза и опрыскиваю обнаженную кожу водой. Наконец-то я чувствую прохладу, и легкий вздох удовольствия срывается с моих губ.

— Черт. Если бы знал, что попаду на эротическое шоу, прихватил бы несколько синглов. — Резко распахиваю глаза, и мой взгляд замирает на татуированной руке передо мной, держащей две стодолларовые купюры. — Тебе придется показать немного больше кожи, если хочешь, чтобы я засунул сотни тебе в штаны, сладкая. Только чертовски хорошее шоу поможет их заработать.

Мой взгляд скользит вверх по загорелой руке и плечу, пока, наконец, не останавливается на абсурдно красивом лице. Светлая щетина покрывает подбородок, в то время как бейсболка скрывает большую часть лохматых темных волос. В его ярко-зеленых глазах пляшут веселые огоньки, а пухлые губы приподнимаются, обнажая дьявольскую ухмылку. На меня словно смотрит сам Адонис, из-за чего мой желудок переворачивается.

Срань господня! Это он. Зеленоглазый Дьявол из клуба, которого я надеялась больше никогда не видеть.

— Вау. Неужели? — Выхватываю деньги из его рук чуть сильнее, чем намеревалась, и старательно делаю вид, что не узнаю его, поскольку он, кажется, забыл, что мы чуть не занялись сексом прошлой ночью. — Сколько тебе нужно времени?

— Полегче, сладкие сиськи, не будь такой стервой. Будет гораздо веселее, если ты перестанешь дерзить, — говорит Адонис, прежде чем подмигивает мне.

Тьфу. Приподнимаю брови и кривлю губы. Ну и свинья. И у него действительно хватает наглости подмигивать мне, не упоминая ничего о прошлой ночи?

У этого мудака есть яйца.

Он гораздо хуже, чем типичные мальчики-мотолюбители, которые приходят сюда, притворяясь, что они самые крутые гонщики мотокросса на земле. С этими ребятами я запросто справлюсь. Они не заставляют мое тело гудеть от желания или сделать что-то совершенно нехарактерное, например, переспать с незнакомцем.

С тех пор как Джексон порвал со мной, все здешние парни выдавали мне свои лучшие подкаты. Я просто не готова встречаться с кем-то еще. Я доверяла Джексону, и его измена чуть не сломала меня. Поэтому я не намерена снова вовлекать в отношения свое сердце.

Я с легкостью сбивала спесь со всех парней, кто в последнее время пытался привлечь мое внимание. Все, что для этого было нужно, это мой «Серьезно? У тебя нет ни единого чертового шанса» взгляд, и они убегали без оглядки поджав хвост и больше не создавали никаких проблем. Как уже сказала Максу, я на время завязала с парнями. Больше не хочу, чтобы мне разбили сердце. Тот факт, что прошлой ночью я потеряла бдительность и поцеловала незнакомца, ничего не меняет. Если бы знала, что когда-нибудь увижу его вновь, то не позволила бы этому зайти так далеко.

Похоже, мне придется увеличить свой уровень стервозности, чтобы избавиться от него.

— Будет так же весело, как альбиносу, получившему солнечный ожог. Итак, сколько времени ты хочешь провести на трассе?

— Вся такая деловая, да? — Его взгляд скользит вверх и вниз по моему телу, пока он медленно и нежно проводит зубами по нижней губе. — Ты всегда такая напряженная? Должен сказать, ты похожа на девушку, с которой может быть очень весело, если она даст волю чувствам.

Закатываю глаза и вздыхаю, пытаясь решить, смогу ли выйти сухой из воды, если пошлю его подальше и скажу, что он, черт возьми, больше никогда не приблизится ко мне. Я не наступлю снова на эти грабли.

Судя по его татуировкам и развязности плохого парня, могу сказать, что незнакомец такой же, как и все остальные парни, что приходят сюда. У большинства из них в жизни полный бардак. Многие до сих пор живут с родителями, чтобы иметь возможность играть в видеоигры целыми днями. Меня это совсем не прельщает.

Открываю рот, чтобы высказать ему все, что о нем думаю, но быстро закрываю его, когда в памяти всплывает образ отца, качающего головой, словно он — моя маленькая виноватая совесть. «Всегда относись к клиенту с уважением, даже если он груб» — папино правило номер один. Поэтому изо всех сил стараюсь выбросить из головы свое личное отвращение к парню и включить холодное безразличие.

— Время?

Татуированный Адонис прислоняется к стойке и ухмыляется. Он смотрит на меня так, словно собирается бросить вызов, поэтому я смотрю на него, приподняв бровь.

— Скажи мне, сладкие сиськи, последний парень расплавил твои трусики? Я бы с удовольствием предложил свои услуги. Будешь поражена, насколько быстро заведешься, как только вытащишь эту чертову занозу из своей задницы. А с такой отличной задницей, как у тебя, я готов вызваться добровольцем.