— Все это ерунда, — я махнул рукой, и тут меня осенило простое объяснение его поведению. Теперь я, внимательно глядя на Саню, размышлял, где и когда он успел выпить. — Главное, какой сам по себе человек, а не на какую букву его фамилия заканчивается.

— А вот это правильный подход, братан, — закивал Вадян, показывая одновременно оба больших пальца. — Ровно, четко. Поддерживаю.

Он посмотрел на Ларису, которая по-прежнему куксилась, а потом опять пробормотала что-то вроде своего привычного «а я че». Но видно было, что ей неловко. Правда, хватило ее только на то, чтобы попросить Саню не обижаться — никаких «прости» или «извини». Однако от такой непрошибаемой и то хлеб.

— Пацаны, электричка едет, — Валерка указал на пути, где действительно показался силуэт пригородного поезда.

Я посмотрел на часы. Времени потеряли много, но пока еще можно успеть закончить дела в Ярославле и вернуться домой, чтобы встретить после работы девчонок.

До Ярика доехали быстро, по пути обработали раны и ушибы, полученные в драке с бритоголовыми. Ну, как обработали… Просто промыли, чтобы хотя бы выглядеть поприличней. Хорошо еще, оделись специально получше для деловой поездки.

Компания наша на время пути расширилась за счет моего тезки с его вечно надувшейся девушкой. Разговорились, выяснилось, что эти двое из какого-то небольшого поселка в Ростовском районе, а в областной центр ехали погулять — решили начать выходные уже утром пятницы. Работы, как сказал Вадян, все равно нет, приходится перебиваться чем попало. Правда, на руках у него были набиты синие наколки, причем не только армейские, а потому не исключено, что наш блатной попутчик промышляет еще чем-то кроме. Однако за руку я его не ловил, тем более что была проблема и посерьезнее.

— Пойдем-ка до ветру, — я аккуратно пихнул в бок Саню, от которого в салоне электрички уже ощутимо попахивало спиртным, и даже не надо было принюхиваться.

— Да что-то не хочется, Камень, — попытался тот возразить.

— Ничего, со мной прогуляешься, — я многозначительно повел бровями. — А то мало ли что…

— А, точно, — закивал Саня. — Лавэ же…

Деньги, к которым, кстати, еще добавились полторы сотни «зеленых» от Илюхи, мы распределили между собой для надежности. И все равно сумма у каждого получилась большая — примерно по шестьсот баксов. Так что мысль у Сани мелькнула правильная, вот только у меня был еще один резон взять его с собой. Самый главный.

— Ты когда выпил? — спросил я, как только мы оказались в тамбуре.

— Блин, Камень, — Саня опустил взгляд. — Пропалил все-таки… Я немного совсем. Перенервничал в ментовке.

Я выругался про себя, потом понял, что недостаточно, и добавил уже вслух. Теперь вот думаю, что зря милиционеры нас не обыскали. Нашли бы шкалик у нашего друга или сколько он там с собой взял. Хотя, с другой стороны, это могло серьезно усложнить наше положение.

— Много? — спросил я.

— Четвертинка, — признался Саня. — Не могу я так быстро, Камень. Думал, что могу, а вот… Тяжело, короче. Вот так вот сразу.

— А мы тебе на что? — возразил я. — Давай ты нам будешь говорить, когда плохо? Сам видишь, как тебя кроет! На людей начинаешь бросаться, нас оскорблять!

— Извини, Вадик, — смущенно пробормотал он.

— Прекращай пить, — уже спокойнее сказал я. — Ради дела. Но в основном — для самого себя.

— Я справлюсь, Камень, — решительно ответил Саня. — Клянусь тебе, справлюсь.

— Четвертинку свою мне отдашь, — потребовал я. — Так спокойнее будет.

— Хорошо, — покладисто согласился он. — Еще раз прости, братан…

— Ладно, проехали.

Мы вернулись к нашей компании и к беседе обо всем понемногу. Какое-то время еще обсуждали произошедший инцидент, но негодование быстро выдохлось. А там уже и вокзал «Ярославль — Главный» за окном показался.

— Ладно, пацаны, — улыбнулся на прощание Вадян, пожимая каждому руку. — Будете в Семибратове, спросите за Прута. Покажут, где че.

Он еще звал нас прогуляться вместе, но мы вежливо отказались. Сказали, что нужно родственникам закупить подарков и как можно скорее спешить назад. О приставках и бизнесе, разумеется, говорить не стали.

Саня по-прежнему был задумчив. Судя по всему, его загрузила не только ситуация с девушкой и скинхедами, но и собственная слабость, которая привела к срыву. А тут еще ведь долг Невмержицкому… Дюс, похоже, составил такую же логическую цепочку, что и я. Слегка толкнул своим плечом в плечо Сани.

— Не грусти, прорвемся, — сказал он. — Мы все друг за друга горой. Правда, парни?

Я, не задумываясь, ответил «да». Валерка с Илюхой тоже согласились, а я в этот момент крутил в голове непростую мысль. Дюс не перестает меня удивлять, как будто это совсем другой человек, а не тот, что заказал меня грохнуть в 2025-м. А может, я попал не в прошлое? Вернее, в прошлое, но другое — в какой-нибудь альтернативной вселенной, где все шло немного по-другому.

Но очень скоро я эту мысль отогнал. Всему есть причина, и с Дюсом тоже что-то пошло не так в определенный момент. Мне бы только его не пропустить, не прошляпить и не проворонить. Сохранить в этом веселом парне его нынешнюю легкость. Не потерять лучшего друга.

— Пацаны, смотрите, это как же так? — от непростых мыслей меня отвлек Валерка.

Мы как раз зашли в грязное и заплеванное здание вокзала. На полу, возле ряда забранных толстыми решетками ларьков с разнообразным ассортиментом от шоколадок до водки, стоял на коленях мужчина в грязной одежде. Не молодой, но еще и не старый.

— Вон! — показал на него кузен и ускорил шаг, я даже не успел его остановить.

Валерка подошел к нищему и принялся вчитываться в неровную надпись на рваной картонке. Она гласила, что мужик потерял квартиру из-за долга бандитам и теперь живет впроголодь.

— Вот сволочи! — возмущался Валерка, повернувшись к нам, когда мы нагнали его. — Вот как так, братан?

Я внимательно осмотрел нищего. В те времена действительно было много людей, оказавшихся на улице не по своей воле. Особенно таких, кто взял бандитский кредит — собственно, почему нас всех и беспокоила инициатива Сани, который одолжил две штуки баксов у Невмержицкого.

— Подайте Христа ради! — захныкал мужик. — Мне на хлебушек не хватает!

— На, держи, отец! — Валерка, дрожа от возмущения, достал из кармана смятые купюры, которые я ему выдал до первой получки в милиции, отсчитал пятьсот, потом тысячу.

— Погоди, погоди, брат! — я остановил его, и кузен обратил на меня взгляд, полный непонимания и даже возмущения. — Тут по-другому надо…

Я подошел к окошку одного из ларьков, парни с любопытством уставились на меня. Валерка тем временем все-таки сунул мужику пятисотку, и я даже не успел его остановить. Ну, что ж, покажу кузену урок.

— Батон, пожалуйста, — попросил я высунувшую нос продавщицу.

Тоже забытая в будущем деталь — в ларьках продавали все в полном смысле этого слова. Шоколадки, пиво, водку, сигареты поштучно и даже овощи с фруктами и хлебом. Последний был уже не такой свежий, как в магазинах, потому что залеживался дольше и обновлялся реже, но все-таки съедобный.

Получив сдачу грязными монетами, я вернулся к своим и протянул нищему вполне ароматный батон.

— Держи, отец, подкрепись.

Мужик замер, потом отпихнул от себя мучное изделие, бормоча благодарности, но при этом все же отказываясь.

— Ты же голодный, тебе на хлеб не хватает? — переспросил я. — Сам же говорил!

— Да не надо мне, — уже раздраженно сказал нищий. — В жопу себе засунь!

А вот это он зря. Согласился бы, и не случилось бы потом того, чего никто не ожидал. Валерка рассвирепел и потянулся к шапке, желая забрать свою пятисотку.

— Э! Э! — заорал мужик, ударив Валерку по руке. — Ты че делаешь? Помогите!

— Ты обманываешь! — крикнул кузен. — Отдай деньги, если тебе хлеб не нужен!

— Проблемы, пацаны? — словно из-под земли рядом с нами выросли двое крепких братков в спортивных костюмах и с золотыми цепями на бычьих шеях. — Чего к нищему пристали?