На флагмане авангарда тяжелом крейсере «Гонолулу», возглавляющем погоню, царило радостное возбуждение вперемешку с охотничьим азартом, столь свойственным загонщикам, настигшим и окружившим свою жертву. Офицеры и операторы на боевых постах то и дело обменивались торжествующими улыбками и возбужденно переговаривались, не сводя глаз с тактических экранов. Там, на радарах и сканерах, ярко светились многочисленные зеленые отметки — русская эскадра в панике улепетывала прочь, пытаясь отчаянно маневрировать и ставить помехи, дабы хоть немного затруднить американским канонирам пристрелку и наведение на цель. Но все было тщетно — теперь, без защиты планеты и орбитальных конструкций, что помогали им все это время выживать, эти жалкие трепыхания больше напоминали конвульсии умирающего, нежели осмысленные действия.

Коммандер Кайто, поджарый криптояпонец с резкими, будто высеченными из камня чертами лица, сидел в командирском кресле, сцепив руки в замок и презрительно скривив тонкие губы в злорадной ухмылке, лениво переговаривался с командирами соседних крейсеров и линкоров авангарда по закрытому видеоканалу. Судя по отрывкам доносившихся реплик, он и его сослуживцы в предвкушении потирали руки, безмерно довольные собой и прекрасно понимающие: теперь-то уж точно русским не уйти от расплаты, их участь предрешена. Порой Кайто издавал громкие раскатистые смешки, от которых вздрагивали офицеры на мостике, уж больно зловеще и безжалостно звучали эти выплески эмоций на фоне тишины рубки.

Но внезапно командира «Гонолулу» отвлек от приятной беседы взволнованный голос одного из операторов сканирующих систем. Молодой энсин, сидевший перед мониторами, резко вскинул голову и обратился к Кайто:

— Простите, что вмешиваюсь, коммандер… Вы уже видели, что творится сейчас на главном тактическом дисплее в режиме реального времени? Похоже, русские снова выкидывают какой-то очередной невообразимо безумный фортель… Нет, вы только гляньте на то, что они делают!

С крайне недовольным видом коммандер резко развернулся к своему персональному голомонитору, зло стрельнув глазами в сторону не в меру разговорчивого оператора, что посмел отвлекать его от разговора с друзьями. Однако стоило Кайто перевести взгляд на экран, как его лицо сперва вытянулось от удивления, а затем на нем проступила целая гамма противоречивых эмоций — от недоумения и глухого раздражения, до победной ухмылки.

Американский авангард, состоящий из шестнадцати вымпелов, по-прежнему шел выстроившись в «фалангу», тут все без изменений. А вот русские вели себя крайне странно. Вместо того, чтобы улепетывать со всех ног, выжимая из силовых установок все, что только можно было, эти странные «раски» почему-то неожиданно начали притормаживать, а затем и вовсе остановились. Мало того объятые то ли безумием, то ли отчаянной решимостью обреченных, они вдруг дружно начали разворачиваться носами в обратную сторону — прямиком навстречу американским кораблям.

— Нет, вы это видели, а⁈ Что еще за чертовщина⁈ — пробормотал Кайто, аж привстав в кресле. — Да они там у себя в императорском космофлоте никак все дружно спятили, или какие-нибудь запрещенные препараты принимают!

Повисла напряженная пауза. Кайто нервно забарабанил пальцами по пульту, лихорадочно обдумывая увиденное.

— Ну, ладно, допустим, какой-нибудь зарвавшийся одиночка, ополоумевший капитан с одного крейсера и мог бы с перепугу или от очаяния отважиться на подобную безумную авантюру, — ожесточенно почесав бритый затылок, произнес коммандер. — Чисто гипотетически, один псих, решивший красиво уйти в небытие, сдуру еще способен выкинуть такой идиотский финт. Но тут-то, вы только посмотрите! Похоже, весь состав русской эскадры дружно, единодушно и добровольно решил, так сказать, попрощаться с бренным миром и сделать это по-быстрому!

В центральной рубке американского крейсера воцарилась гробовая тишина, в которой слышалось лишь торопливое попискивание переговаривающихся меж собой компьютеров. Операторы, сбитые с толку лишь ошалело переглядывались меж собой да крутили пальцами у висков, всем своим видом красноречиво демонстрируя крайнюю степень удивления.Подобное поведение противника определенно было за гранью здравого смысла.

Израненные, потрепанные в бою русские корабли, будто предавшись коллективному помешательству, сначала остановились, затем, развернулись и начали спешно смыкать боевые порядки, формируя нечто вроде оборонительного «каре». При этом их линкоры и крейсера отчаянно жались друг к другу бортами, силясь хоть как-то прикрыть друг друга остатками своих жалких, практически обнуленных, но все же пока действующих энергетических щитов.

— Что ж, знаете, коллеги, пожалуй, в этом безрассудстве есть своя извращенная, самурайская логика! — наконец осклабился Кайто, немного поразмыслив над увиденным и придя к определенным выводам. Мрачное удовлетворение и даже легкое разочарование читалось в прищуре его глаз.

— По всей видимости, наши визави наконец-то осознали всю тщетность и безнадежность своего нынешнего плачевного положения, и что бежать им некуда, — снисходительно пояснил он притихшим подчиненным, щелкнув пальцами. — Видимо, поняли, что в любом случае обречены на полный разгром, ибо рано или поздно залпы наших палубных батарей уничтожат и выведут из строя их силовые установки, полностью обездвижив и лишив возможности к бегству. Вот ребята и решили покончить с этим делом побыстрее, красиво хлопнуть дверью напоследок, совершив этот самый разворот. Типичный жест отчаяния, и попытка хоть как-то сохранить остатки былой чести и достоинства…

Коммандер громко расхохотался скрипучим лающим смехом и вновь повернулся к своим приунывшим офицерам. В глазах его откровенно полыхал огонь предвкушения скорой расправы:

— Что ж, раз уж наши дорогие русские друзья столь великодушно, по доброте душевной избавили нас от необходимости гоняться за ними по всему сектору — грех не принять с распростертыми объятиями сей бесценный, истинно царский подарок судьбы! — провозгласил Кайто, победоносно вскидывая подбородок.

— Боевая тревога! Расчетам слушать мою команду: Приготовиться к залпу! Посмотрим, сколько они продержаться после наших подарочков…

В этот самый миг, когда коммандер Кайто, преисполненный самодовольства и предвкушения легкой победы, уже отдавал своим подчиненным грозные команды к началу расправы над обреченными русскими кораблями, случилось нечто из ряда вон выходящее. Молодой оператор сканирующих систем, тот самый въедливый паренек, и до этого не раз привлекавший внимание своего командира к нестыковкам в поведении противника, вновь резко вскинул голову, оторвавшись от мерцающих индикаторами пультов. Его веснушчатое лицо приобрело землистый оттенок, а в широко распахнутых глазах плескалась неподдельная растерянность пополам с ужасом.

— К-коммандер Кайто, сэр… — неуверенно промямлил энсин, вжимая голову в плечи, словно ожидая немедленной вспышки гнева со стороны вышестоящего начальства. — Тут… Тут какая-то жуткая, необъяснимая ерунда творится у нас за спиной, глубоко в тылу нашего построения… Системы засекли множественные пуски неопознанных объектов… Умоляю, взгляните сами на экраны, пока не поздно!

Криптояпонец, на лице которого за долю секунды отразилась целая гамма противоречивых чувств от брезгливого недоумения до ледяной ярости резко обернулся всем корпусом и впился немигающим взглядом в голографические проекции тактических дисплеев, заполнившие собой всю переднюю стену рубки. То, что он увидел на трехмерных схемах космического пространства, заставило его покрыться холодным потом, мгновенно позабыв о самоуверенной браваде.

Со стороны Никополя-9, оставшейся за кормой стремительно несущегося вперед американского авангарда, сейчас разворачивалась воистину чудовищная, апокалиптическая картина. Казалось, будто планета ощетинилась сотнями огненных игл, яростно извергая в безмолвный космос новые и новые группы ярко-алых росчерков. Эта завораживающая своими масштабами иллюминация, более всего напоминающая фейерверк невообразимой мощи, на самом деле являла собой ни что иное, как массированный залп гиперзвуковых ракет, стартующих из укрытых до поры стартовых комплексов русских.