— Эти самые модульные комплексы русские инженеры весьма изобретательно переоборудовали в своеобразные оборонительные кольца, опоясывающие на данный момент всю планету. Надо отдать им должное — работали они быстро и эффективно. Пока мы, а точнее вы, уважаемые коллеги, — тут он кивнул в сторону Джонса и Уоррен, — занимались изматывающими боями с Северным и Черноморским космофлотами противника в системах «Бессарабия» и «Таврида», имперские конструкторы не теряли времени даром. Они сумели разместить на этих орбитальных кольцах внушительное количество мощных стационарных орудий, а также интегрировали в оборонительную систему множество палубных импульсных пушек, которые предусмотрительно демонтировали с поврежденных в прежних сражениях кораблей…
Закончив свою речь, Дэвис сделал широкий жест рукой, словно дирижер, готовящийся начать исполнение сложной симфонии. В ту же секунду в центре конференц-зала, прямо над столом, возникла детализированная голографическая проекция планеты Никополь-4 и окружающего ее космического пространства.
Изображение поражало своей реалистичностью и точностью. В центре парила величественная сфера планеты желто-красного цвета, очерченная широкими полосами атмосферных вихрей. Вокруг планеты, словно искусственные кольца Сатурна, располагались три концентрических орбитальных пояса, состоящих из тысяч соединенных между собой модулей.
Каждый модуль представлял собой массивную конструкцию неправильной формы, утыканную многочисленными антеннами, сенсорами и, что самое важное, орудийными башнями. Эти импровизированные боевые платформы были соединены между собой мощными силовыми кабелями и коммуникационными мостами, образуя единую сеть планетарной обороны.
На поверхности многих модулей можно было разглядеть отчетливые следы спешных модификаций — свежие сварные швы, наспех приваренные бронеплиты и установленные дополнительные орудия. Некоторые секции явно были собраны из частей поврежденных ранее космических кораблей, что придавало всей конструкции несколько хаотичный, но от того не менее грозный вид.
Между орбитальными кольцами сновали многочисленные мелкие объекты — ремонтные дроны, челноки снабжения и патрульные истребители. Их движение создавало впечатление кипучей деятельности, словно гигантский улей, готовящийся к отражению нападения.
На дальних подступах к планете виднелись россыпи зеленых точек — символическое обозначение приближающихся имперских кораблей адмирала Дессе и императора Константина. Их строй выглядел потрепанным, но все еще грозным.
Голографическая проекция передавала не только визуальную, но и тактическую информацию. Вокруг ключевых объектов мерцали полупрозрачные сферы, обозначающие зоны поражения различных систем вооружения. Пересекающиеся поля огня образовывали сложную трехмерную сеть, наглядно демонстрируя, насколько плотной и эшелонированной была оборона Никополя-4.
Американские адмиралы, чесали затылки и изучали эту впечатляющую картину. Даже видавшие виды космические волки они не могли сдержать восхищенных возгласов, оценивая масштаб и сложность оборонительных сооружений противника.
Дэвис выдержал драматическую паузу, позволяя присутствующим в полной мере осознать серьезность ситуации, затем продолжил свой доклад, указывая на отдельные элементы голограммы:
— Как вы можете видеть, леди и джентльмены, задача предстоит нам не из легких. Русские превратили мирный до этого Никополь-4 в настоящую твердыню. Каждое из этих орбитальных колец — это по сути и по характеристикам одна космическая крепость, способная выдержать серьезный обстрел и нанести значительный урон атакующим кораблям. А их там три, и все они объединены в единую систему, координирующую огонь. Прорыв через такую оборону потребует значительных усилий и, вероятно, повлечет за собой серьезные потери с нашей стороны…
Адмиралы 1-го космофлота в отличие от Уоррен и Джонса, вальяжно развалились в креслах с видом превосходства над двумя командующими-неудачниками. Их позы и выражения лиц явно демонстрировали чувство некой избранности, присущее офицерам главного ударного соединения АСР. Эта негласная иерархия флотов, где 1-й космофлот традиционно считался сливками военно-космических сил, была давней и болезненной темой для командиров других подразделений.
Контр-адмирал Ди Сенна, командующий дивизией «Джерси Блюз», особенно выделялся своей надменной осанкой. Он то и дело бросал снисходительные взгляды в сторону Элизабет Уоррен и Нейтена Джонса, словно намекая на их второсортность по сравнению с элитой 1-го космофлота. Остальные комдивы 1-го «ударного» тоже не отставали, демонстрируя своим видом, что именно они — истинная ударная сила АСР, а остальные так, вспомогательные подразделения не больше…
Это извечное противостояние между различными флотскими подразделениями АСР было притчей во языцех. Офицеры 1-го космофлота искренне считали, что именно на их плечах держится вся мощь Республики, в то время как прочие флоты лишь путаются под ногами. Подобное отношение часто приводило к трениям и конфликтам, особенно в совместных операциях. В прочем по небольшой войне между 4-ым и 6-ым космофлотами мы уже об этом прекрасно знаем…
— Ну и, конечно же, не забывайте о «Севастополе» — крепости, которую русским удалось вытащить из «Тавриды» и которая также в ближайшее время, хоть по нашим разведданным и находится пока на пути к центральной планете, но совсем скоро с одной из групп идущих на ремонт кораблей прибудет на орбиту и своим присутствием серьезно усилит оборону противника, — между тем продолжал говорить Дэвис, игнорируя невербальные баталии своих подчиненных между собой. — В итоге мы получаем серьезную занозу в заднице в виде оплота «раски» на орбите столичной планеты. И поверьте мне, господа, эта заноза может оказаться куда болезненнее, чем кажется на первый взгляд. «Севастополь» — это не просто крепость, это символ стойкости русских, их непоколебимый дух, воплощенный в металле и энергетических щитах. Его присутствие на орбите Никополя-4 может многократно усилить боевой дух защитников планеты.
— Не понимаю, к чему вы клоните, сэр? — задал вопрос контр-адмирал Ди Сенна. В его голосе сквозило едва уловимое раздражение, словно сама необходимость задавать уточняющие вопросы казалась ему ниже своего достоинства.
— К тому, что в данный момент мы не пойдем к Никополю-4, как бы вам этого не хотелось, адмирал, — внимательно посмотрел на своего комдива Коннор Дэвис оценивающим взглядом из-под бровей. В его глазах читался вызов, словно он ожидал и даже желал услышать возражения.
— Но, это крайне неразумно, — отмахнулся контр-адмирал, переглянувшись со своими товарищами и видя в их глазах поддержку. — Сейчас «раски» ослаблены и дезорганизованы. Самое время сесть им на хвост и разогнать всю эту шайку у центральной планеты, не дав им прийти в себя. Каждый час промедления играет им на руку, позволяя укрепить оборону и перегруппироваться. Неужели мы упустим такой шанс нанести решающий удар?
Пока Ди Сенна излагал свою позицию, Элизабет Уоррен и Нейтен Джонс обменялись удивленными взглядами. Они были поражены тем, как вальяжно и почти дерзко Ди Сенна разговаривает сейчас с Дэвисом, словно не опасаясь возможных последствий. Уоррен слегка приподняла бровь, безмолвно выражая свое изумление такой смелостью. Джонс же вздохнул и едва заметно покачал головой, явно считая поведение Ди Сенны неразумным и даже опасным.
Остальные командиры тоже заметно напряглись, ожидая реакции Коннора Дэвиса на столь явный вызов его авторитету. В воздухе повисла почти осязаемая напряженность.
— Ты хочешь поспорить со мной, Горацио? — командующий посмотрел на своего адмирала так хмуро, что Ди Сенна машинально выпрямился в кресле, ловя на себе суровый взгляд «Мясника» и прекрасно зная этот взгляд. Взгляд, который заставлял даже самых отъявленных храбрецов чувствовать себя неуютно.
— Нет, сэр… — ответил Ди Сенна, мгновенно растеряв свою прежнюю уверенность. Его голос заметно дрогнул, а глаза заморгали как у нашкодившего школьника.
