Вот же… Твою дивизию. Не дают нам хоть немного восстановить страну. Только исчез, державший всех в страхе Фриг, как «вороньё» кинулось терзать ослабленное государство. Наверное, так всегда происходит - сильный пожирает слабого. Но в данном случае ничего этим «падальщикам» не обломится. Надо будет, со всей серьёзностью показать, на что способен рассерженный, единорог, который красовался на знамени королевства Тронвальд.
На этот раз я решил взять с собой братьев-магистров, всех гвардейцев, и бо́льшую часть охраны дворца. В общей сложности нас набралось почти пятьдесят человек. Колючий тоже был с нами.
Столица осталась на попечении бургомистра и двух девушек: моей королевы, и принцессы Амелии.
Робин Пуд, собрав человек тридцать своих земляков собирался отправиться с нами, но я его оставил для защиты и охраны Норгвуда.
На другой день с утра мы помчались на запад.
За двое суток пути к нам присоединились ещё пять баронов со своими людьми, и наше войско возросло до полутора сотен. Мне было радостно, что нас не оставили в опасную минуту, а поспешили на помощь, хотя и небольшими силами. Значит есть надежда, что королевство восстановится.
Вражеские войска мы обнаружили вечером. Наши разведчики доложили, что захватчики из Фенидора, встав на ночёвку, разбили лагерь у небольшого озера. Здесь была почти вся кавалерия и три сотни пехоты.
Я собрал совет.
Почти все бароны в один голос говорили, что надо напасть перед рассветом, потому что днём враги просто сметут нас. Но я решил иначе. Нам надо было устроить «показательную порку»! И поэтому мной было отдано распоряжение скрытно занять холм, расположенный недалеко от неприятельского лагеря и ждать утра, дав, за одно, отдохнуть нашим небольшим силам.
Как только поднялось солнце, наш отряд выстроился на возвышенности. Мы с братьями встали в середине. Солнце из-за наших спин хорошо освещало противника, а ему приходилось щуриться, чтобы увидеть, кто это пытается преградить дорогу. Наконец, как следует рассмотрев нас, со стороны врага раздались смех и грязные шуточки.
Ну-ну, шутники, посмотрим, кто будет смеяться последним.
Я с магистрами вышел немного вперёд и спокойно глядя на ряды хорошо вооружённых и, закованных в броню всадников, и солдат пехоты, громко сказал:
- Во избежание ненужного кровопролития, предлагаю вам бросить оружие, снять доспехи и оставив лошадей, ЖИВЫМИ (на этом слове я сделал ударение) отправиться домой.
Смех оглушительной волной накрыл ряды противника. По-моему, ржали даже лошади.
Алекс хмыкнул и стал щёлкать пальцами, что-то нашёптывая.
Хохот в стане врага не прекращался, кто-то из солдат согнулся пополам, хватаясь за живот, кто-то упал на землю и катался по ней суча ногами. Некоторые всадники свалились с лошадей и не в силах подняться тряслись от смеха. Через мгновение смех стал превращаться в судорожные всхлипы, и вдруг сразу смолк.
- У них есть чародей, - тихо сказал Алекс и откинув полу плаща достал посох.
Солдаты противника стали приходить в себя, но с земли поднялись не все. Десятка полтора пеших и конных врагов осталось лежать не шевелясь.
Раздалась команда и сомкнув ряды, строй, ощетинившихся копьями солдат, двинулся на нас. Рыцари на фланге тронули коней.
И вдруг у меня за спиной раздался звук, от которого даже подмышками зашевелились волосы.
Я с испугом оглянулся. Перед строем наших бойцов стоял Колючий и подняв морду к небу выл… Нет, не так… ВЫЛ!!!
Твою дивизию! Я смахнул пот с лица. Алекс с братом смотрел на волка совершенно безумными глазами, до белых костяшек на пальцах сжимая посохи. Кто-то из нашего сводного отряда бежал на холм, стараясь оказаться, как можно дальше, от страшного зверя. Но большинство остались на местах, в том числе и наши гвардейцы. Они хоть и переглядывались в испуге, но стояли на месте сжимая в руках длинные пики.
В войске врагов была похожая картина. Передние ряды пехоты, бросив оружие, так ломанулись назад, что просто посбивали стоящих у них за спиной товарищей. Лошади, вставая на дыбы, сбрасывали всадников и топтали их ногами, никакого строя уже не было, бежала перепуганная толпа обезумивших людей. Но через мгновение зазвучал горн, солдаты, испуганно озираясь, поднимали брошенное оружие и занимали своё место в строю.
Ну что же, мы показала врагу, что можем, враг показал, на что способен, пора и за мечи взяться.
Я развёл руки в стороны, показывая сверкнувшие на солнце клинки. Магистры разошли от меня в стороны, их посохи засветились голубоватым светом.
В это время из-за строя пехоты сверкнула молния и я едва успел прикрыться сферой, в которую, разбрызгивая огненные брызги ударил разряд.
- Чародей ваш, - обратился я к магистрам, - а мне придётся провести акцию устрашения.
Соединив мечи, и получив огромный двуручник, я шагнул вперёд. Мне навстречу двинулась шеренга копейщиков, очень напоминавших строй греческой фаланги. Их длинные копья выступали далеко вперёд, не давая, как им казалось, приблизиться к воинам. Но из-за моей спину метнулась чёрная молния - это Колючий, поднырнув под пики, врезался со всех своей дури, в первый ряд пехоты. Некоторые копья ткнулись в землю, другие задрались вверх, из-за того, что державшие их солдаты повалились на спины, и в этот пролом шагнул я, крутанув, со свистом своим цвайхендером.
Как оказалось, я шёл не один, за моей спиной шли гвардейцы и другие солдаты нашего отряда. Они прикрывали мне спину, не давая меня окружить. Но этого можно было и не делать, потому что мой меч проделывал такие просеки в рядах врагов, что окружать меня было некому.
Раздались щелчки арбалетов и в меня ткнулись три-четыре болта.
«Ах вы паразиты!» - Я прикрыл рукой лицо и рванувшись вперёд одним взмахом «скосил» пятерых стрелков. Эх, раззудись плечо, размахнись рука! Теперь мне стало понятно, что означают слова из былин про богатырей, – «где махнёт – там улица, отмахнётся – переулочек!»
Я был уже весь в крови и кровь вокруг лилась рекой. Вокруг раздавались крики, ругать и стоны. Колючий метался вокруг меня, и приходилось аккуратнее махать мечом, чтобы не зацепить его.
- Колючий, прикрой наших гвардейцев, - заорал я, перерубая очередные копья вместе с головами, телами и руками тех, кто их держал.
И вдруг я почувствовал, что ноги мои стали заплетаться, и мне с трудом удалось сохранить равновесие и не упасть.
- Магистры! – Мой рёв был слышан над всем полем.
В тот же момент справа и слева от меня промелькнули два огненных шара. Один разметал последний ряд пехоты, а второй ударил в человека в длинном сером плаще и высокой шапке, который что-то плёл в своих пальцах. Братья застали чародея врасплох, и он не смог отбить огненный снаряд. Заорав, маг развернулся и бросился к озеру, но ещё один шар, ударив в спину, сбил его с ног и он, кувыркнувшись несколько раз, остался лежать, полыхая жарким пламенем.
Вражеская пехота дрогнула и кинулась бежать, бросая оружие. Некоторые падали на колени и поднимали руки вверх.
Я резко развернулся, - «А что там конные рыцари?» А они ещё и не вступали в битву! Оказалось, что заплетать ноги могли и наши магистры. Кавалерия всё ещё топталась на фланге, стараясь продвинуться к нашим бойцам, которые рубились с остатками вражеской пехоты, которая, впрочем, уже бросала оружие и сдавалась.
Пока братья «мочили» вражеского чародея, конница сумела немного приблизится к ним, но, как только колдун упал, они вновь обернулись в сторону рыцарей и смогли сдержать их атаку. Давалось это магистрам тяжело и силы их таяли.
Я поспешил на помощь, и послав вперёд воздушный кулак, сшиб на землю с десяток всадников.
- Колючий! - закричал я, увидев, что волк кинулся разбираться с кавалерией. – Лошадей береги! Они нам ещё пригодятся!
И волк начал вышибать всадников из сёдел. Но вот кто-то звонко рубанул мечом по чёрным колючкам, и, хотя пробить не смог, но зверь, грозно рыкнув, отскочил.
- Постой, я с ними поговорю. – произнёс я, подходя к рыцарям, и махнув рукой магистрам, чтобы они перестали сдерживать лошадей.
