— Ближе давай! — шепчет Лия, поглядывая на дверь. — Тебе Диан странным не кажется?

— Нет. — Ён не любитель распространять слухи, потому делает шаг в сторону. — С чего ты вдруг им заинтересовалась?

— Он убийство Великого Гао расследует, — поворачивается она к компьютеру и открывает файл. — Не могу не проверить его! Я хочу быть уверена, что никто не испортит дело и виновный в смерти Гао будет наказан!

Бедняга! Ён тут же стирает с себя всякий след жалости к ней. Заметит, сочтёт оскорблением.

— Я тоже над делом работаю, — напоминает он.

— Да, но ты как на ладони, — кривится она. — А здесь! Ты только глянь!

Она указывает на фотографию, открытую на весь экран. Мальчик одиноко стоит у двери и смотрит в объектив. Довольно худой, хорошо одет, на вид лет девять — ничего особенного.

Ён озадаченно чешет затылок, но не приходит ни единой мысли, что сказать, чтобы от него отстали?

— Кто это? — сдаётся он.

Всё равно не отпустит, пока не выскажет всего, что хочет.

— Не узнаёшь? — Лия ухмыляется, будто поймала его на жестоком промахе. — Диан в детстве.

Ён присматривается внимательнее, но не видит ничего общего с тем Дианом, которого знает.

— У него другой цвет волос, — подмечает он. Мальчик на фото смуглее и темнее. Хотя гораздо важнее было следующее замечание. — И глаза…

— Совсем другой разрез и цвет, да? — подхватывает Лия. — Я ведь не сошла с ума, верно? Его переделали подчистую. Словно программу заново переписали.

— Ты уверена, что это он? — Теперь Ёну и самому интересно. Он склоняется ближе к экрану.

— Фото взято из архивов. Причём других нет, только это. Сама бы не поверила, если бы оно не было подписано. Я читала данные. Думала, может, было усыновление. Но ничего подобного. Вроде как в детстве он попал в аварию, тогда и проводилась первая операция. У него было много повреждений. Довольно странных, — задумывается Лия. — Что это за ранения такие, что пришлось из него совсем другого человека делать? По нему асфальтоукладочный каток проехал? Но это не последняя странность.

Что там ещё? Ён продолжает смотреть на экран, пока Лия не прыскает перед ним освежителем. Несколько капель попадает ему в глаза и нещадно их щиплет.

— Давай-ка не так близко, — ругается она. — И так дышать нечем, ещё и ты!

Ён извиняюще кивает и отходит. Глаза слезятся, промыть бы их, а то сплошной туман, но он упорно смотрит вперёд. Теперь там две фотографии: нынешнего Диана и Великого Гао.

— Ничего не замечаешь? — спрашивает Лия.

— Нет.

Что он должен заметить?

— Разве не похожи?

Если Лия хотела пошутить, то её задумка провалилась. Совершенно точно на него с экрана смотрят два разных человека. Как ей в голову пришло их сравнивать?

Молчание Ёна Лие не нравится. Она открывает рот, желая удариться в объяснения, но затем её посещает идея получше. Она берётся за мышку и начинает плавно ей водит.

Ён наблюдает за тем, как холодные бледные черты Диана накладываются на мягкое и доброе лицо Гао.

— Издеваешься? — выдыхает он.

Лицо Гао немного меньше, потому Лия увеличивает его. Теперь линии чётко ложатся одна на другую. Они, если не брать в расчёт, что губы Диана у́же и над переносицей заломы кожи напоминают о том, что он старше Ёна на четыре года, мессию же на все семь, а уголки глаз Гао приподняты чуть выше, одинаковые.

— Но… — Ён забывает слова, которые вертятся на языке, потому способен бормотать только что-то нечленораздельное.

По позвоночнику ледяной рукой проводит насильное осознание увиденного.

Как такое возможно? Какой человек захочет сделать себе лицо того, кого презирает, кого считает посмешищем? Обычно копируют, чтобы уподобиться кому-то. Что страшнее, до малейшей детали содрав внешность Гао, он ни капли на него не похож.

— А так? — Лия сметает последние крохи отрицания, с помощью программы заставив Диана с фотографии улыбнуться, установив в параметрах улыбку Гао.

Обычно лицо Диана выглядит так, будто он хлебнул из сточной канавы. Возможно, из-за этого и из-за холодной отстранённости, никто бы и не подумал сравнивать его с добродушным Гао.

Но теперь вынужденная улыбка, созданная программой, показывала копию, которую можно было бы спутать с оригиналом, будь она дружелюбнее.

— Что за жуть здесь творится? — шепчет Ён. — Зачем ты вообще их сравнивала?

— Не их, — вертит отредактированную фотографию Лия. — Я просто загрузила Диана в программу отождествления, чтобы посмотреть, есть ли схожие макеты лиц. Каждый хирург, знаешь ли, отличается своим стилем. Увидев его работу, сразу можно понять, что это он оперировал. Я хотела узнать, услугами какой клиники в последний раз пользовался Диан.

— А у него самого спросить?

Напрямую он навряд ли ответит, сочтёт вопрос глупым и недостойным внимания. Но никто не отменяет метод похвалы — скажи, что у него удачное лицо и уточни, где ему такое сделали. Обычная практика. Ён часто слышит подобные разговоры, хотя по понятным причинам сам в них не участвует.

— Да из него клещами ничего не вытянуть, — жалуется Лия. — А узнав хирурга, которому он обращался, я могла бы получить его фото до операции — они же их хранят, мол, до и после.

— Так тебе его и дадут.

— Уж я бы придумала, как заполучить какую-то фотографию! Не вчера родилась! Провернула бы с ней тоже самое, что и с этой, и далее по схеме. Потихоньку-полегоньку дошла бы до первоначальной внешности.

— То есть сравнила бы с фотографией из архива?

— Именно, — Лия серьёзна как никогда. — В итоге наткнулась на статьи о том, что Больга Враш запретила делать двойников Гао. И на фото самого Гао — со схожестью больше девяноста процентов. — Лия нервно барабанит пальцами по стопке папок. — Ты приглядывай за ним, пока я до истины докапываюсь. Нужно найти веские доказательства, чтобы потом, придя с докладом к Пону, воздух попусту не сотрясать, верно? Но точно же что-то есть? Чую неладное.

Ён ничего не успевает ответить.

— Долго ты тут торчать собрался? — слышит он за спиной голос Диана.

Лия в спешке закрывает окна одно за другим. Программа, фотография Гао…

Диан приближается к ним, но вовсе не узнать причину опоздания Ёна. Он протискивается между ними и берёт ключи от машины со стола Лии.

— За той явно никто не следил, пока ты занимался поисками убийцы, — сообщает он. — Вся в пыли и кто-то умудрился нарисовать на ней матерщину про наш участок. Че Баль! — Тот поднимается с места, скидывая наушники. Игра игрой, но о том, что на работе, он не забывает. — Помой! — Диан поднимает над головой карточку-ключ.

Че Баль озадаченно пялится то на карточку, то на Диана.

— Машину помой, — повторяет Диан.

— Почему я? — противится тот. — Это забота свинорылого.

— Он сейчас едет со мной. Ему некогда.

— А Лия?

— А чего Лия? — звонко отзывается та. — У меня зацепка по Холодной Луне! — Диан хмурится, слушая её объяснения. Волнение проскальзывает по бровям, по вздувшимся крыльям носа и застывает на губах, которые он кусает, чтобы успокоиться. — Сейчас уже выхожу. А чем можешь похвастаться ты?

— Не поделишься, что выяснила? — притихает Че Баль. — Вместе всё-таки работаем…

— Вместе? — хохочет Лия. — Чтобы её найти, мне пришлось аж в старый архив спускаться! — ударяет она по папкам на столе. — Пока я в них рылась, ты здесь в свои стрелялки играл. Но если так надо, то вот! Ищи! Запретить не смею! Либо потрать время на поиски того, что уже известно, либо бери ключ и вперёд!

Че Баль неохотно плетётся к ним, выхватывает ключ и, направляясь к выходу, задевает плечом Ёна.

— Детский сад! — мотает головой Лия и вдруг застывает.

Ён оборачивается, чтобы понять причину её ступора, и натыкается на взгляд Диана, прямиком направленный на экран. Там на фотографии стоит мальчик и упорно смотрит в объектив.

— Ты из-за этого нас задерживаешь? — спрашивает Диан.

— Знаешь, кто это? — шепчет Лия. Затем кашляет, прочищая горло, и повторяет более уверенно: — Узнаёшь?