Я еще раз посмотрел полет кота, потом взглянул вниз на пузырящуюся багровую бездну и сложил руки на груди. Раз уж ничего с этим поделать невозможно, придется заныривать. Нечто подобное я уже проделывал во время схватки с бесноватым Адольфом, собирался проделать и сейчас. Неизвестно, на какое время меня хватит, но, надеюсь, достаточно, чтобы успеть выбраться из этого кипящего озерца.

Чудовищный жар на мгновение заставил почувствовать боль даже нечувствительным Сумеречным Телом, но вскоре она отступила, оставив после себя лишь «приятное» покалывание. Поверхность кипящего каменного «озера» стремительно приближалась, и я вошел в него как опытный ныряльщик — с минимальным количеством брызг. Однако, этот факт не избавил меня от очередной потери сознания.

Тихое тягучее пение выдернуло меня из небытия. Было тепло и темно. Боли не было, лишь приятная истома разливалась по телу, будто я парил в невесомости.

— Зачем ты сделала это с ним, мать? — произнес суровый мужской голос.

Пение прекратилось.

— Так было нужно! — ответил старческий, чем-то неуловимо похожий на змеиное шипение.

— Кому нужно? — продолжал допытывался мужской голос. — Неужели ты думаешь, что этим сможешь изменить неизбежное?

— Я ничего не думаю, — прошелестела старуха, — я делаю что должно! Если есть хоть один ш-шанс, — старуха опять зашипела, теперь уже точно словно раздраженная змея, — я его ис-с-спользую!

— Но почему он, мать? Поч-чему? — в раздраженный голос мужчины тоже начали закрадываться ядовитые змеиные нотки.

— Твой рас-с-спрекрасный Чернобог, которого ты мне так навязчиво «с-с-сватал», ис-с-счез в самый нужный момент! А когда, наконец, ты сумел его найти — он развеялся прахом! А моё зелье уш-ш-ш-ше давно поспело! Простынет скоро, а других Дивных под рукой нет! Иные не выживут, даже Одарённые… Слишком с-с-с-слабы… А этот новенький… он интерес-с-сный… Крепкий… Отмеченный Печатью Повелителей Хаоса и Благодатью Великой Управительницы. Интерес-с-с-сно, что они в нём наш-ш-шли?

— Но ты хочешь дать ему такую Силу, мать… Такую Силу! — укоризненно произнес мужчина. — Даже у меня в былые годы такой не было! Могла бы для приличия хотя со мной посоветоваться! У меня тоже были планы…

— Твои планы подош-ш-шдут, с-сын! Если мы не решим проблему — наш-ш-ш мир мош-ш-шет вновь раствориться в Предвечном Мраке Хаоса!

— Но сможет ли он распорядиться этим Даром, как подобает?

— Это уш-ш-ше твоя задача — рас-с-столковать ему… А сейчас разбей шшшкорлупу, Ящер — он уш-ш-ше с-с-с-созрел!

Весь разговор я слушал, пребывая в каком-то странном состоянии — ни жив, ни мертв. Словно гребаный кот Шредингера в закрытом ящике. Пока его не откроешь, узнать состояние пресловутого кота не представляется возможным.

Судя по имени, мужской голос принадлежал некоему Ящеру. Мне, со слов Кощея, был знаком лишь один носитель подобного имени — Повелитель Пекла, Всесильный князь Навьего Царства.

А вот женский? Я задумался, перебирая в памяти истории Кощея о самых первых днях молодого мира, созданного неким Всевышним. Одним из первых Дивных Существ, сотворенных Создателем всего сущего, была Мать — Сыра Земля. Да-да, все Первые Творения Всевышнего обретали разум и невиданную мощь. Даже такие странные…

Эта самая Мать — Сыра Земля была истинным Хтоническом Существом, в самом прямом смысле этого слова. Ведь «хтонический» в переводе с древнегреческого — это олицетворяющий собой дикую природную мощь земли. А в русских былинах она наших богатырей Силушкой неимоверной наделяет.

Однако, как и у всех мифических существ, у нее было еще одно имя — Мать Змеиха. Прародительница всех гадов и мать Ящера была плоть от плоти самой Земли, вернее, сама была Силой, олицетворяющей Землю, недаром её сыну покоряются земные недра. Никто и никогда не знал, где находится убежище Матери Змеихи. Кощей же, так и вовсе думал, что она давно уже окаменела в глубинах своих подземелий. Ан нет, старушка еще жива и вовсю помыкает собственным «дитятей», которое единолично правит всем подземным царством.

Что-то громко хрустнуло, и мою темницу залило кровавым светом. Я почувствовал, что легкость, секунду назад наполнявшая меня, куда-то исчезла. Если бы я мог в этот момент взглянуть на себя со стороны, то бы ужасно удивился: в остатках гигантского яйца, среди кровавой слизи и осколков толстой скорлупы беспомощно барахталась большая «ящерица».

Я с трудом поднял большую голову, болтающуюся из стороны в сторону на длинной тонкой шее, но не смог долго удерживать её на весу. Моя тяжелая голова шлепнулась обратно в кровавые сгустки. Но я не сдавался, раз за разом пытаясь преодолеть земное притяжение. И с каждым разом у меня получалось все лучше и лучше. Вот только Магия до сих пор не хотела работать, хотя я чувствовал, что в данный момент полон ей, как никогда до этого.

— Он жалок, мать! — презрительно скривился худощавый мужчина средних лет. Теперь я мог его хорошо рассмотреть.

— Думаешь, ты лучше выглядел? — язвительно фыркнула маленькая старушка, доставая меня — маленького народившегося дракончика из яичной скорлупы.

— Ладно, не будем об этом! — поспешно согласился Ящер, примирительно выставляя перед собой руки.

— То-то же! — довольно отозвалась Мать Змеиха, бросая меня в большой котел, в котором клокотала густая вонючая жижа.

Старуха вновь принялась что-то напевать, помешивая варево большой костяной ложкой. От этого свистящего пения меня пронзала нестерпимая боль, которая странным образом доставляла еще и неимоверное наслаждение. Огонь под котлом то вздымался до высокого потолка пещеры, то опадал, заставляя варево то кипеть интенсивнее, то снижать свою активность.

Старуха пела долго, а Ящер все это время стоял тихо неподалеку и наблюдал за действиями матери. Змеиха задействовала настолько Сильные Чары, о которых я даже и не подозревал. Она тянула Силы из самого сердца Земли посредством Магического Огня. Я чувствовал присутствие этих Сил, что постепенно концентрировались в котле и впитывались моим новым телом новорожденного Змея.

Наконец старуха закончила петь и опустила руки. Её дряблая морщинистая кожа стала стремительно разглаживаться, а тело раздуваться. Вдруг кожа лопнула, под ней проступили роговые чешуйки. Тело старухи удлинялось. Свободное пространство пещеры стремительно уменьшалось.

— Такой ты мне нравишься больше! — восхищенно произнес Ящер, разглядывая свернувшееся на полу пещеры чудовище.

Мать Змеиха довольно свистнула и в один глоток осушила содержимое котла. Затем облизала меня лиловым раздвоенным языком и подвинула мордой молодого дракончика поближе к Ящеру.

Дело с-с-сделано! — прошипела она, выпуская воздух сквозь ряд острых игольчатых зубов, усеивающих жуткую пасть. — Иди, с-с-ын, я х-х-хос-сю отдош-ш-ш-нуть!

Чудовищное тело обернулось вокруг столба огня, бьющего из недр земли и огромные фасеточные глаза затянулись мутной пеленой. Неожиданно и на меня навались чудовищная сонливость, противиться которой у меня не было сил.

Я уже и не помню, когда так сладко спал. Проснулся я напротив огромного, грубо вырубленного прямо в «дикой» скале, камина, в удобном большом кресле. К слову сказать, я вновь был в своём привычном виде основательно «побитого молью» старика, а не каким-то желторотым дракончиком.

Напротив меня в точно таком же удобном кресле воседал щуплый плешивый человек — но я знал, что это просто личина, на самом деле передо мной одно из самых древнейших существ нашего мира — Ящер. Ни Титаны, ни Асуры, ни Боги не сравнятся с ним в древности своего рода. Он появился на Земле, по совместительству являющейся еще и его матерью, когда людей и в планах у Создателя не было.

Яростное пламя, громко завывающее в камине, совсем не нуждалось в «пище». Магический Огонь прорывался из каких-то немыслимых и потаенных глубин Земли, ведомых только Матери Змеихе. Это нестерпимый жар щедро даровал Повелителю Кощного Царства потоки своей Магической Силы. Как ни странно, я тоже ощущал обильный прилив Сил.