Волосы на моих руках встали дыбом. — Где же я был до этого?

Начинается паника. Неужели я убил Мирабеллу в пьяной ярости и не помню?

Антонио, должно быть, видит мое выражение лица, потому что качает головой.

— Я отнес ее в машину на рассвете. — Он смотрит на Джованни. — Когда это было?

Он пожимает плечами. — Наверное, ближе к двум-трем часам ночи. На улице было совсем темно.

Я провожу рукой по голове и вытягиваю шею. Слава богу. Не то чтобы это объясняло, где я мог быть в течение нескольких часов до этого. Я вспоминаю, но не помню, куда я ходил.

— Почему у тебя на костяшках маленькие порезы? Это со вчерашнего вечера? — спрашивает Джованни.

Но я не успеваю ответить, потому что лифт дзинькает и из него выходит канцлер Томпсон. Он явно недоволен. — Коста, ты должен пойти со мной.

Джованни и Антонио следуют за мной в кабинет канцлера, и он рассказывает мне, что они проверили записи с камер наблюдения за прошлую ночь, и на них видно, как я врываюсь в его кабинет и пользуюсь телефоном его помощника.

— Это был бы ваш третий удар, но после стрельбы…

— Вы знаете, кому я звонил?

Он пристально смотрит на меня, и я решаю, что сейчас не время вступать в борьбу за власть с этим парнем. Это только затянет получение нужной мне информации. — Пожалуйста, мне очень важно это узнать.

Он качает головой. — Я могу получить эту информацию, если вы хотите.

Я киваю. — С удовольствием.

Мы сидим в его кабинете, пока он разговаривает по телефону с IT-отделом. Примерно через пятнадцать минут он записывает номер и протягивает его мне через стол.

Я смотрю на Джованни и Антонио. — Мой дедушка. Вот кому я звонил.

Антонио смотрит на меня, стиснув челюсти. — Он мог бы натравить на Миру?

Я качаю головой, но могу ли я быть уверен в этом? Я много раз видел, как он был безжалостен, и она действительно убила его сына. Того, кого он выбрал в качестве преемника. Черт. Я не знаю.

— Могу я позвонить ему, сэр? — спрашиваю я ректора, и он поворачивает телефон в мою сторону.

Боже, я надеюсь, что пьяный я был так же чертовски заинтересован в том, чтобы никому не рассказывать о том, что она сделала, как и трезвый. Иначе у нас будет куча проблем. Больше всего у Мирабеллы.

МИРАБЕЛЛА

Дядя Марсело, Джоуи не говорит ни слова, пока ведет машину, но держит пистолет наготове, если я попытаюсь что-то сделать. Он поставил замки на окна и на детей, чтобы я не могла сбежать. Я несколько раз пытаюсь вступить с ним в разговор, чтобы понять, что он задумал, но он не отвечает.

По крайней мере, ему не нужна моя немедленная смерть, иначе он нажал бы на курок, как только я села в машину. Время — мой лучший друг сейчас. Оно дает мне шанс переломить ситуацию. Хотя я не уверен, что количество секунд что-то изменит.

Я слишком многого насмотрелась в этом мире. Если Марсело хочет меня убить, то это уже не страшно. Даже если мне удастся избежать этой попытки, будет еще одна, пока дело не будет завершено.

Туман настолько густой, что я понятия не имею, где мы находимся, но через полчаса он выезжает на асфальт небольшого частного аэропорта. Я почти уверена, что это тот же самый аэропорт, в который мы с Антонио прилетели в начале семестра, но трудно сказать, когда я едва вижу перед собой четверть мили.

После того как машина остановилась, Джоуи обернулся. — Попробуй что-нибудь сделать, и ты об этом пожалеешь.

Он вылезает с водительского сиденья и обходит машину спереди. Моя дверь распахивается, и он направляет на меня пистолет, вытаскивая меня за волосы с заднего сиденья. Я вскрикиваю, хватаясь за его руки.

— Заткнись, сука.

Маленькие капельки слюны попадают мне на лицо.

Я закрываю глаза, пока меня не вырвало на него. Он накажет меня еще больше, если я это сделаю.

Он тащит меня от внедорожника к самолету, потому что я не успеваю за его скоростью, пока он наматывает мои волосы на кулак. Я спотыкаюсь на первой ступеньке самолета, и он только сильнее дергает меня за голову, пока я не встаю на ноги.

— Сядь и не произноси ни слова, не двигайся ни на дюйм, если не хочешь умереть.

Он бросает меня на одно из кресел.

Я вскарабкиваюсь на стул и замечаю, что напротив меня кто-то сидит.

Лоренцо.

Что за черт?

Мой взгляд метался между ним и Джоуи, который недобро ухмылялся, когда меня осенило.

— Ты не должен был причинять ей боль, — огрызается Лоренцо на Джоуи. Затем он поднимается со своего места и садится рядом со мной, ладонью касаясь моего бедра. — Ты в порядке?

Прежде чем я успеваю ответить, из кабины появляется пилот. Он и глазом не повел на направленный на меня пистолет, что неудивительно. Он — пилот семьи Костаса и, вероятно, видел и не такое.

— У нас проблема, сэр, — говорит он Джоуи.

Джоуи переводит взгляд с меня на него. — Что за проблема?

— Мы не можем взлететь в такую погоду. Мы должны подождать, пока туман рассеется. Пилот ведет себя так, как будто меня вообще нет в самолете.

Я хочу крикнуть пилоту, что мой отец убьет его, когда узнает, что он является частью этого плана. Любой, кто способствовал моей смерти, будет мертв под гнетом моего отца.

Я прикусываю губу, чтобы не улыбнуться, потому что, возможно, для меня еще есть надежда. Как только отец поймет, что я не успела на его самолет в другом аэропорту, он задействует все свои силы и средства, чтобы найти меня. И я уверена, что Джоуи сейчас тоже думает об этом. Не говоря уже о том, что Лоренцо здесь и, похоже, хочет обеспечить мою безопасность. Это должно сулить мне хорошие перспективы.

— Сколько времени это займет? — спрашивает Джоуи.

Я резко вдыхаю, когда пистолет дергается в руке Джоуи.

Пилот тяжело сглатывает, явно не в восторге от информации, которую собирается сообщить. — По крайней мере, несколько часов, сэр, если прогноз погоды верен.

Это хорошая новость для меня. Все, что мне нужно, — это оставаться в живых достаточно долго, чтобы ребята моего отца нашли меня. Гарантий нет, но, по крайней мере, тогда у меня будет шанс не быть убитой. Хотя Джоуи, похоже, не слишком обеспокоен таким развитием событий, и это настораживает. Почему бы ему не захотеть удрать прямо сейчас?

Неважно, я постоянно говорю Марсело о том, что хочу стать настоящей частью семейного бизнеса. Теперь настало мое время доказать, что я этого достойна.

Джоуи переводит взгляд на пилота. — Держите меня в курсе, когда мы сможем вылететь.

Он кивает. — Я собираюсь отправиться в аэропорт, перекусить и поговорить с агентами. У них может быть больше информации, чем у меня.

Пилот не удостаивает меня даже беглым взглядом, когда проходит мимо меня, выходит из самолета и спускается по лестнице, ведущей на свободу.

Когда Джоуи обращает свой жестокий взгляд в мою сторону, я решаю, что лучшее, что я могу сделать, это попытаться разговорить этих двоих. По крайней мере, имея хоть какую-то информацию, я смогу понять, в каком тяжелом положении нахожусь.

— Что я здесь делаю? — спрашиваю я Лоренцо.

Джоуи смеется. — Правда? Может, угадаешь?

Я смотрю на него и пожимаю плечами. — Ты мне скажи.

Джоуи садится прямо напротив меня, держа пистолет на прицеле. — Лоренцо и ты. Мы хорошая команда, тебе не кажется? Лоренцо и ты.

От его садистской ухмылки у меня по позвоночнику пробегает дрожь, и я смотрю на Лоренцо. — О чем он говорит?

Лоренцо тянется к моей руке, и я позволяю ему взять ее, хотя бы для того, чтобы он был на моей стороне и я мог получить нужную мне информацию.

— Джоуи обратился ко мне с предложением работать вместе для достижения общей цели. Он хотел убрать с дороги Сэма и Марсело, чтобы стать лидером Костаса, а я не хотел, чтобы ты выходила замуж за Марсело. — Он сжимает мою руку. — Я же сказал, что ты моя, Мира.

Мои глаза расширяются. Все это время они работали вместе?

Я поворачиваю голову в сторону Джоуи. — Ты убил своего родного брата?