Брассье пишет: «Мануэль Деланда в своей книге "Интенсивная наука и виртуальная философия" предложил гениальную реконструкцию делезианской имманентности. У Делеза, говорит Деланда, мы имеем дело с материалистическим «планом имманенции», доиндивидуальным континуумом потоков энергии материи на разных этапах своей индивидуации. Сам план имманенции не имманентен сознанию, но при этом не строится из объектов; она имманентна только «самой себе». Деланда утверждает, что главная обязанность онтологии Делеза – индивидуализировать [to individual], то есть делать индивидов реальными [actual] в пространстве и времени. В этом континууме имманентности есть только конкретные индивиды, но существуют они в разных пространственно-временных масштабах, на различных стадиях индивидуации. Задача делезианской онтологии – выявить доиндивидуальный континуум процессов индивидуации. Это значит, что Делез не начинает с восприятия индивидов в качестве ready-made сущностей (то есть объектов). Напротив, задача делезианской метафизики состоит в том, чтобы выявить процессы индивидуации, посредством которых и конституируются индивиды. Именно поэтому индивидуация характеризуется виртуальностью и интенсивностью, тогда как индивиды – актуальностью и экстенсивностью; и это различие является основополагающим для деландовской реконструкции» [Брассье 2014а].

Я привел этот отрывок целиком, для того чтобы показать, как в современной философии не учитывается проблема отношений (или событий), которые могут осуществляться в пространственно-временной конфигурации. К ней же Деланда и Делез, как оказывается, относят и индивидуацию. Она есть то, что актуализирует индивида из доиндивидуального.

Субсистенциализм радикально избегает и отношений, без которых невозможны пространство и время, и пространства и времени, без которых невозможны отношения. Также он признаёт возможной индивидуацию за пределами пространства и времени.

Нам говорят: неважно, что вы постулируете. Если это нечто существует в id quod est, то оно не может быть абсолютно автономной структурой, без которой невозможна индивидуация. Даже виртуальный план объектов есть всего лишь особенная часть id quod est. Как говорит Брассье, «философская задача всегда заключается в том, чтобы выявить или извлечь виртуальную проблемную структуру, которая обусловливает структуру актуальности». Поэтому нам необходимо начинать с поиска абсолютно автономных объектов, которые в моем случае могут только лишь субсистировать [благодаря самим себе].

Событие у Хармана есть различие между тем, что существует в событии, и тем, в чем событие существует. То есть он и события, и восприятия рассматривает как части внутри целого, которое не может быть отождествлено ни с одним из них [Харман 2013]. Будучи научным философом Харман исследует объекты-сущности, принадлежащие id quod est. Его аналитика объектов, таких как Гражданская война в Америке и Ост-Индская компания, более относится к историческому материализму, чем к философии. Внутри id quod est трудно постулировать объекты лишь на основании их взаимодействий с другими. Воспринимается или не воспринимается мир, субсистенциализм нисколько не беспокоит, потому что объект определяется к существованию не восприятиями, а субсистенциями, без которых нет никакого существования.

Если событие суть индивидуальное сущее, то образуется сначала «объект», куда включаются события, зависимые от него. Это существующее сначала «объектное» и изучает научная философия. У нее подобной объектностью бывает to ti en einai. Когда научный философ говорит, что объект существует раньше своей сущности, тогда он тем самым открывает вопрошание, что значит «существование объекта», которого нет как индивидуального сущего? Скорее всего, «существование объекта» здесь по сути то, что не определяет эту самую сущность, которой предписано просто следовать за существованием. И тогда сущность объекта инкорпорируется в существование ровно так же, как объекты в существующее после них событие. На самом деле существования (existencia) недостаточно для того, чтобы определить существование чего-то. Экзистенция означает «выход наружу» из чего-то. Эту транскрипцию alethia в контексте аутентичности (подлинности) экзистенциализм прибрал к рукам, не подозревая доказательной слабости такой позиции. Экзистенция здесь полагает сначала саму себя как потенцию, но не как объект или субстанцию, под-лежащую вещи. Экзистенциально, следовательно, означает и «всегда открытый раньше» некоторого сущего, которое было открыто восприятию того, «что было после». Значит, экзистенциально все то, что уже было, чего уже нет. Открыть нечто как истину, то есть открыть бывшее, но не настоящее, а тем более будущее.

Но дело не в том, как люди воспринимают объекты, а, наоборот, как объекты воспринимают людей. Если человек воспринимает огонь как очаг, тепло и прочее, то огонь воспринимает человека потенциальным топливом, предметом, который имеет свойство гореть. Домашний кот для человека не то же самое, что человек для домашнего кота. Отношения восприятия между двумя объектами оказываются (1) двойственны и (2) сами являются двойственным объектом. Выражаясь словами Залты, которые он использует как парафраз из Парменида Платона: «Если есть две различные F-вещи, то существует форма F, к которой они обе относятся». Саму эту дуальность отношений объектов (diversus) я здесь разбирать не буду. Нет нужды забегать вперед и погружаться в проблемы диверсологии, которые я рассмотрю в следующей книге. Кратко лишь скажу, что подобное происходит не потому, что имеется различие во мнениях-объектах или восприятиях-объектах, и не потому, что мнения-объекты и восприятия-объекты фундированы внешними формами-объектами, и даже не потому, что огонь открывается дровам, а потому, что и восприятия-объекты, и мнения-объекты, во-первых, объекты, во-вторых, они субсистенциальны; то есть каждое мнение-объект – это мнение объекта, который субсистирует [благодаря самому себе].

Следовательно, все объекты обладают одним и тем же [благодаря самому себе], поскольку они субсистируют. Субсистенция, однако, не претендует на роль сущности и не является субстанцией. Если помешанные смотрят на здоровых как на помешанных, а здоровые на помешанных – как на здоровых, то мы находимся внутри пространства id quod est, где постулирование наличия сущностей оказывается тем, что лишено истинности. С другой стороны, субсистенция [благодаря самому себе] не может быть ложной, она не возбуждает никакого бивалентного противоречия в строе всеобщих индивидуаций. Помешанный смотрит на объекты как помешанный не [благодаря самому себе помешанному], а просто автономно – благодаря самому себе или благодаря другому, поскольку титул «помешанный» является конститутивным свойством. Субсистенция [благодаря самому себе], напротив, решительно уклоняется от любой эссенциалистической доктрины.

Глобальная индивидуальность (persona ficta) id quod est поэтому некоторым образом должна «быть» субсистенциальной в том смысле, что подобная субсистенция может позволить себе абсолютную автономию. Id quod est вполне себе возможно представить ААО «Id quod est» равно таким же, как и ААО «Апокалипсис» или что-нибудь такого же рода. В таком виде субсистенциализм движется в русле формализма, который Харманом характеризуется так: «…всякий объект должен в общем и целом рассматриваться в качестве автономной единицы, отделенной от своей среды» [Харман 2023, 88–89].

Если иметь в виду свободу вымысла, то возможно высказать массу утверждений относительно абстрактных объектов. Если из этой массы некоторое утверждение случайным манером выскажет истину, то из этого далеко не следует, что мы способны познать истину посредством вымысла. Субсистенциалист может возразить обращением внимания на то обстоятельство, что таким способом познанная истина не более чем игра воображения, поэтому на самом деле все случится не так, а иначе. Антиреалист на это ответит, что дело вовсе не сводится к тому, что и как произойдет в реальности, а к тому, что свобода вымысла не может быть онтологически ограничена, следовательно, мы можем познать и то, как будет иначе, значит, любая истина познаваема. С подобными антиреалистическими аргументами читателей знакомит Теннант в книге «Укрощение истины» [Теннант 2024].