– Меня зовут Элиза Эмсел. Я хотела бы видеть мистера Дэниелса.

– Вас ожидают? – без полагающейся в таких случаях любезности поинтересовался лакей.

Его начищенная до блеска туша выглядела нарочито недоброжелательно. Всем своим видом он, казалось, пытался дать понять, что снизошел до разговора с Элизой, лишь прикинув примерно стоимость ее платья; если бы цена Элизиного одеяния была несколько ниже, то ей непременно предложили бы зайти в дом с черного хода. В те времена для женщины, тем более для леди, считалось недопустимым являться с визитом к незнакомому мужчине без предварительной договоренности. Элиза и не думала считаться со всеми этими условностями и тем более пускаться в долгие разговоры с лакеями.

– Да, меня ожидают, – ответила она не допускающим возражений голосом.

Лакей поклонился и ввел девушку в роскошный холл в стиле рококо.

На мгновение, пораженная окружающим великолепием, Элиза забыла о цели своего визита. Высокий потолок с лепниной в форме правильных восьмиугольников поддерживали тонкие колонны, украшенные позолоченными завитками. Балюстрада роскошной, впечатляющих размеров лестницы, ведущей на второй этаж, была отделана изящными гипсовыми цветами и листьями, также покрытыми тонкой позолотой.

Повсюду стояла изысканная, темного дерева мебель. Пол был устлан персидскими коврами вишнево-коричневых оттенков с изображенными на них мифическими чудовищами. Холл соединялся с несколькими комнатами, не уступающими ему в богатстве отделки и меблировки.

И зачем только человеку, живущему в полном одиночестве, нужна такая роскошь? Рассматривая интерьер дома Дэниелса, Элиза раздражалась и злилась все сильнее, хотя прекрасно понимала, что в свете принято выставлять свое богатство напоказ. Но Риордан Дэниелс заведомо вызывал у Элизы неприязнь, более того, ненависть, поэтому его особняк казался ей вычурным и аляповатым. Она воспринимала его как глумление над памятью об отце.

– Прошу вас сюда, мисс. Соблаговолите подождать в библиотеке.

– Очень хорошо.

Элиза постаралась не выдать того изумления, которое охватило ее при виде сказочно роскошной обстановки: библиотека оказалась еще изысканнее холла. Похоже, всяк сюда входящий терял дар речи от восторга. Лакей холодно откланялся и вышел. Оставшись одна, Элиза принялась расхаживать по комнате, буквально утопая в ее великолепии, противостоять которому недоставало сил. Стены библиотеки были обиты сафьяном, под ногами лежали турецкие, персидские ковры, каждый из которых являлся настоящим произведением искусства и не мог оставить равнодушным никого, кто обладал хоть малейшим эстетическим вкусом. Кушетка же черного ореха с невероятно красивым расшитым балдахином и множеством маленьких подушек, обтянутых красным бархатом, вообще казалась музейным экспонатом.

А книги! Застекленные полки, упирающиеся в потолок, были сплошь заставлены кожаными корешками фолиантов. На столе лежал един из них. Элиза подошла ближе и прочла название: «Цивилизация» Ральфа У. Эмерсона. Ее ярость сменилась удивлением. Вор… мошенник… хищник… и вдруг читает такие книги?! Нет, это невероятно!

Но время шло, а Риордан Дэниелс все не появлялся. Однако он слишком долго заставляет себя ждать!

– Ну-с, чем обязан такому неожиданному удовольствию? Мне кажется, мы не были представлены?

Элиза услышала за спиной низкий, густой голос. Риордан вошел в библиотеку абсолютно бесшумно, Элиза обернулась в полном смятении, тем более что этот голос казался ей знакомым.

– Вы?!

– А, это вы.

Элиза несколько секунд, показавшихся ей часами, не могла оправиться от потрясения, а Риордан Дэниелс криво улыбнулся, отвесил насмешливый поклон и, бросив на нее лукавый взгляд, сказал:

– Могу я узнать, как вам удалось разыскать меня? Только не уверяйте, что вы пришли сюда бросить мне вызов на очередное состязание, ибо подобный азарт может толкнуть вас и на более безрассудные поступки.

И потом, я ведь, кажется, уже говорил, что в следующих скачках победа, вне всякого сомнения, за мной.

Элиза не могла оторвать глаз от человека, прикосновение руки которого до сих пор помнили ее пальцы. Но это не помешало ей ответить ему как можно сдержаннее.

– Увы, но вы заблуждаетесь относительно цели моего визита, – холодно отчеканила она.

– Тогда что же привело вас в мой дом? – Риордан Дэниелс был всерьез удивлен и заинтригован ее появлением.

– Вероятно, лакей невнятно назвал мое имя. Меня зовут Элиза Эмсел. Эмсел.

– Да, я знаю.

Улыбаясь, Дэниелс подошел к ней ближе. Он оказался еще выше, чем предполагала Элиза; рядом с ним она выглядела совсем маленькой. Горделивой осанкой и ростом молодой человек напоминал древнесаксонских королей со средневековых полотен. Это сходство подчеркивали крупные черты лица, массивный нос с горбинкой, и суровый, властный взгляд карих глаз. Но улыбка Дэниелса была на удивление мягкой и доброй, что никак не вязалось со всем его обликом и безмерно раздражало Элизу.

– Что значит «да, я знаю»? Можно подумать, вы ожидали найти здесь именно меня? И потом, я прождала вас целых полчаса, как какая-нибудь горничная, пришедшая наниматься к вам на службу!

– Я разбирал дела со своим адвокатом. Пожалуйста, успокойтесь. – В голосе Риордана Дэниелса до сих пор звучало крайнее недоумение.

– Нет, я не успокоюсь! Не надейтесь! Я – дочь Авена Эмсела. Я пришла сюда, чтобы сообщить вам о своем намерении вернуть принадлежащее мне по праву – все до последнего цента. И я заставлю вас ответить за преступление, которое вы совершили! Чего бы мне это ни стоило!

Глубокие черные глаза внимательно разглядывали Элизу; последние искры улыбки исчезли с лица Дэниелса.

– Это очень серьезное обвинение, мисс Эмсел. Я действительно имел деловые отношения с вашим отцом, но они были абсолютно законны. Просто так легли карты. В данном случае удача оказалась на моей стороне.

– Удача! Карты!

– Вне всякого сомнения, вы как и подобает благовоспитанной девушке из хорошей семьи, плохо разбираетесь в деловых отношениях между мужчинами… Но я уверяю вас, мисс Эмсел, произошедшее между вашим отцом и мной не выходит за рамки закона. Мистер Эмсел поставил не на ту карту… и проиграл. – Риордан Дэниелс пожал плечами. – В этом нет ничего из ряда вон выходящего, обычный риск при игре на деньги. Ежедневно на бирже такое случается с десятками, сотнями людей. Уверяю вас, здесь нет никакой трагедии. Вне всякого сомнения, ваш отец в скором времени отыграется и с лихвой вернет потерянное.

Элиза оцепенело смотрела на него, чувствуя, как к сердцу и к голове снова приливает горячая волна горя и отчаяния.

– Вы что же, хотите сказать… что ничего не знаете?

– Чего не знаю?

– Того, что мой отец умер.

– Что?!

– Он застрелился два дня назад.

Лицо Риордана Дэниелса покрылось мертвенной бледностью; невольно отступив на шаг от Элизы, он не сразу совладал с собой.

– Прошу меня простить, мисс Эмсел. Я большую часть времени провожу в конторе и не всегда бываю в курсе последних событий. Я ничего не знал об этом, даю вам слово…

Но Элиза, словно не слыша его, вдруг помимо своей воли разразилась громким плачем.

– Как… как вы могли ничего не знать? Об этом писали во всех газетах! Я не стану вас обвинять в глумлении над его кончиной – даже вы не в состоянии опуститься до такой низости. Но ведь вас не волнует его смерть, не так ли? Для вас отец – всего лишь очередная жертва!

– Какая жертва? Послушайте, мисс Эмсел, вы не в себе, вам надо успокоиться. Право слово, то, что вы говорите, несправедливо!

Риордан Дэниелс взял девушку за руку, и она неожиданно для себя почувствовала силу и доброту, исходящие от этого человека.

– Мне ужасно жаль, что произошло такое несчастье. Я и не подозревал, что ваш отец способен на такое. Он производил впечатление обычного биржевого игрока, и я подумал…

– Что вы думали? Разве вы вообще умеете думать? – Элиза отскочила от него, как от какого-нибудь карманника или головореза.