― Там паук, ― говорит она в качестве объяснения.

Моя кровь застывает. Меня мало что пугает в этом мире, но пауки? Да, я не связываюсь с этими жуткими ублюдками. По-моему, все, у кого есть восемь ног, прилетели из космоса или еще откуда-нибудь.

Я вскакиваю на кофейный столик рядом с ней так быстро, что она отшатывается и теряет равновесие. Я протягиваю руку, обхватываю ее за талию и прижимаю к своей груди. К моей голой, мокрой груди.

Мои руки дрожат. От того, что где-то рядом паук, я готов найти спички и сжечь здание дотла. Охотники за привидениями на самом деле существуют? Может быть, они смогут прийти и уничтожить маленького засранца?

― Где… ― Я сглатываю. ― Где он? ― выдавливаю я, мои глаза прикованы к земле.

― Я не знаю. О боже! Отвали от меня. ― Она упирается ладонями в мою грудь и толкает меня.

Я делаю крошечный шаг назад, создавая между нами как можно больше пространства на этой небольшой поверхности. Я сканирую территорию в поисках существа, которое, скорее всего, пришло за мной ― без сомнения, нанятое моим бывшим тренером, ― но я его не вижу.

― Ты не можешь бояться пауков. Ты должен его убить, ― говорит Алия.

― Я? ― Я показываю на свою грудь. ― Ни за что на свете я не подойду к нему. Где бы он ни был.

― Он забрался под диван, ― говорит она мне. ― И я его не убью, так что придется тебе.

Я открываю рот, чтобы ответить, когда слышу треск, а затем мы оба летим вниз, когда наша импровизированная платформа рушится под ногами. Я снова протягиваю руку и ловлю ее, чтобы она не упала на задницу. Не задумываясь, я подхватываю ее, бегу к кухонной стойке и забираюсь на нее, удерживая свою няню на руках. Алия вскрикивает, и я клянусь, что от этого звука я почти глохну.

Отлично, теперь я даже не смогу услышать, как паук приближается ко мне. Они вообще издают звуки?

― Отцепись от меня. Отпусти, ― шипит Алия, и я убираю руки с ее талии. ― Тебе нужна какая-нибудь одежда. Перестань прикасаться ко мне, когда ты голый.

― Обычно женщины хотят, чтобы я к ним прикасался, милая. Это еще веселее, если ты тоже голая. ― Я подмигиваю ей.

― Фу, и этого никогда не случится, ― говорит она. ― Ты должен найти и убить этого паука. Мы не можем оставаться здесь весь день.

― Я и близко к нему не подойду.

― Отлично. Я позвоню одному из своих братьев. ― Она улыбается, и в ее глазах появляются искорки смеха. ― Это будет все равно что убить двух зайцев одним выстрелом, потому что, когда они придут и увидят тебя здесь со мной, голого, они сначала будут стрелять, а потом задавать вопросы. После они разберутся с пауком, и я смогу жить дальше, как будто этого дня никогда не было.

Я даже не знаю, как к этому отнестись.

― Я не боюсь твоих братьев, ― говорю я ей. ― Я профессиональный хоккеист. Драки ― моя работа.

― О, ты первый. ― Она смеется. ― Кажется, ты так и не услышал, как меня зовут. ― Она протягивает руку. ― Я Алия. Алия Монро, ― повторяет она, и тут до меня доходит. Эта фамилия. Наконец-то я ее узнал.

Черт меня побери. Алия Монро, дочь моего нового босса, Джейкоба Монро. Человека, с которым я подписал контракт и который владеет моей новой командой. Но это не все, кем он является. По слухам, он лидер канадского криминального подпольного мира. А те братья, о которых она говорила, один из них ― мой новый товарищ по команде. Да, не так я планировал начать свою жизнь в Ванкувере.

― Ладно, я убью его. Но не потому, что боюсь твоих братьев, ― ворчу я.

― Как скажешь, ― мурлычет она, похоже, чрезвычайно довольная собой.

― Я убью его, потому что не хочу, чтобы мой новый босс возненавидел меня в первый же день. Этого… ― Я указываю между нами. ― …никогда не было.

Глава третья

Алия

Я сижу на кухонной стойке и наблюдаю, как Лиам неуверенно идет по коридору, демонстрируя свою обнаженную спину. Господи, что это за спина! Мускулистая, с нее все еще стекает вода. Я не могу поверить, что только что получила место в первом ряду, чтобы оценить все, что представляет собой Лиам Кинг.

И я имею в виду все. Каждый дюйм его наготы теперь запечатлен в моей памяти. Он возвращается в гостиную с хоккейной клюшкой.

Хоккейной клюшкой.

― Ты что, не мог накинуть на себя что-нибудь, пока был там? ― спрашиваю я, не в силах оторвать взгляд от его члена. Это чертово произведение искусства. Оно заслуживает того, чтобы его оценили, ведь так?

― Ты хочешь, чтобы этот паук сдох или что? ― выпаливает он в ответ.

― Да. Но хоккейная клюшка? Как ты собираешься убить его этим?

― Единственное, чем я могу работать лучше, чем с клюшкой, ― это член, на который ты, похоже, не можешь перестать пялиться.

Когда я поднимаю взгляд на его лицо, он подмигивает мне.

― Я надеюсь, что паук подпрыгнет и укусит его, а яд заставит его распухнуть и отвалиться, ― говорю я ему.

― Это буквально самая грубая вещь, которую мне когда-либо говорили, ― хмыкает он, выглядя при этом уязвленным. Он смотрит на пол. ― На самом деле он не может подпрыгнуть и укусить меня за член, верно?

Я пожимаю плечами.

― Неисповедимы пути господни.

― Ты злая. Чертовски милая, но все равно злая.

Я сижу и смотрю, как он отодвигает диван в сторону. Паук все еще там, просто смотрит на меня. Ладно, возможно, не на меня.

Лиам поднимает клюшку и обрушивает ее на восьминогую тварь. Убедившись, что он мертв, он бросает клюшку на пол, подходит к другому дивану и падает на сиденье.

― Ты в порядке? ― спрашиваю я его.

― Ни в малейшей степени, ― отвечает он мне.

Я замечаю, что у него дрожат руки. Я чувствовала, как они дрожат, когда он держал меня, но теперь, похоже, ему действительно нехорошо. Его грудь быстро поднимается и опускается.

Я спрыгиваю с кухонной стойки и открываю холодильник. Я позаботилась о том, чтобы к его приезду он был заполнен. Я беру бутылку воды и протягиваю ему.

― Выпей это.

Он берет воду и выпивает всю бутылку одним глотком, после чего снова смотрит на меня.

― Знаешь, если ты действительно хочешь, чтобы мне стало лучше, ты могла бы присоединиться ко мне в том душе, который я так и не успел принять. ― Он ухмыляется.

Я опускаю взгляд на его все еще эрегированный член.

― Ммм, заманчиво, но я, пожалуй, откажусь. У меня нет желания подхватить герпес на этой неделе. Может, в следующий раз. ― Я выхватываю пустую бутылку из его рук и выбрасываю ее в мусорное ведро. Повернувшись к нему лицом и положив руки на бедра, я добавляю: ― Ты должен быть на льду в пять утра. Мой совет? Если не хочешь провалить свой последний шанс, не опаздывай.

С этими словами я уверенно шагаю в холл, наслаждаясь стуком своих каблуков по мраморному полу. Затем я беру свою сумочку со столика у входа, нажимаю на кнопку лифта и жду.

Ненавижу квартиры с лифтами. Они портят весь тот эффект, который я пыталась произвести своим решительным уходом. Пока я жду, когда откроются двери, волоски на моем затылке встают дыбом, и я понимаю, что он смотрит прямо на меня. Как бы мне ни хотелось повернуться и еще раз взглянуть на него, я этого не делаю. Когда двери, наконец, решают избавить меня от страданий, я вхожу в лифт, поворачиваюсь и нажимаю кнопку «G» ― гараж.

Я улыбаюсь ему, а он в ответ смотрит на меня с выражением шока на лице. Думаю, он не привык к женщинам, умеющим владеть собой.

― Вот как выглядит самоуважение, ― говорю я ему, как только двери закрываются.

Только когда я сажусь в машину и отъезжаю от его дома, мои плечи наконец-то расслабляются. Я вздыхаю и молча проклинаю отца за то, что он поставил меня в такое положение. Никогда в жизни мне так не хотелось послать все к черту и совершить что-то совершенно безрассудное.

Этим «чем-то» был Лиам Кинг.

Очень надеюсь, что парень научится надевать одежду. Если нет, то это будет долгий сезон, и, честно говоря, я не уверена, что мой вибратор справится с этой задачей.