И тут же услышала странный ленивый голос:

– Теперь Найгерд… Ходят и ходят… Никакого покоя!

Он доносился из подо льда, но у меня не было уверенности, что остальные его тоже слышат. И я немного растерянно ответила:

– Я не Найгерд.

Мой собеседник хмыкнул так, что ледяная гладь озера дрогнула.

– Ври дальше. Твои друзья-человечки могут тебе поверить. Меня не проведешь – я чувствую, какая кровь в тебе. 

Я невольно оглянулась на Чейна. Парень и байланги продолжали наблюдать за мной. Даже Ингольф не отводил взгляд. Дух озера словно прочитал мои мысли:

– Эти меня не слышат. 

В голосе на этот раз прозвучало пренебрежение. А я осторожно спросила:

– Здесь был кто-то еще из Найгердов?

– Разумеется, – фыркнул дух. – Три века назад.

Я не сдержалась и удивленно хмыкнула. А дух продолжил:

– То Найгерды, то Лейфы… Найгаарды тоже шляются, все пороги истоптали… 

– Лейфы? – тут же переспросила я, хотя недовольство духа Найгаардами было важнее.

– Халла Лейф была здесь, – терпеливо пояснил он. – Разве ты не знаешь? На твоем кольце осколки камня, который я ей дал. 

Я опустила взгляд. Серебристый ободок не подавал признаков жизни и не стремился являть чудесную магию, даже когда нам угрожала опасность. Видимо, он и правда бесполезен. Но любопытство победило, и я продолжила расспрашивать духа:

– Ты ей дал? Зачем?

– Она попросила, – был ответ.

– А, что можно было просто попросить? – удивленно моргнула я.

– Иногда, – загадочно ответил дух. – А что, есть чего пожелать?

– Допустим.

Поколебавшись, я добавила:

– Хочу, чтобы мой отряд выбрался из этого места.

Дух язвительно сказал:

– Маловато вас для отряда.

– Остальные блуждают в твоих коридорах, – упрекнула я.

Он засмеялся так, что лед подо мной задрожал. А после этого раздался оглушительный треск. Я вздрогнула и впилась алчным взглядом в берег. Стены разошлись, открывая новый ход. Но из него никто не вышел. 

Дух продолжил разговаривать со мной:

– А что ты можешь дать мне взамен? 

Немного поразмыслив, я спросила:

– Что из того, что у меня есть при себе, ты согласен взять в качестве платы?

Я была готова почти к любому варианту, начиная от кольца или меча, до собственной жизни. Но меньше всего я ожидала, что в этот момент лед подо мной испарится, а ехидный голос произнесет:

– Достань до дна, и я исполню твое желание.

Вода была такой же ледяной, как и в тот день, когда я ныряла за Мистивиром. Меч завибрировал и сказал:

“Спокойно. Это старая формула магической привязки. Держись за меня.”

Я набрала побольше воздуха в грудь и сделала, как он сказал. Меч выплыл из ножен, и я крепко ухватилась за рукоять. После этого Мистивир камнем пошел ко дну, увлекая за собой меня. Он снова тянул из меня магию.

“Терпи, сила местного духа мешает мне”, – сказал меч.

В стороне мелькнуло что-то белое, но я не повернула головы. Не дышать становилось все труднее, и на мгновение я испугалась, что ничего не выйдет. Но в тот же миг мои пальцы коснулись камня. От холода свело все тело.

“Готово”, – сообщил Мистивир и потянул меня вверх.

Воздух в легких и силы закончились чуть раньше, чем я смогла добраться до поверхности. По иронии судьбы, в тот же момент подвела магия. Мистивир замедлился, и я почувствовала слабость. Но испугаться не успела. Я сразу же оказалась прижата к широкой мужской груди. Одна сильная рука обвила меня за талию, а вторая приподняла подбородок.

Нежные и прохладные губы прильнули к моим, запечатывая поцелуй и отдавая такой необходимый мне воздух. Наши головы оказались над водой, и только после этого Вест отстранился. Ему понадобилась всего лишь пара мощных гребков, чтобы дотащить меня до берега. 

Куратор закинул меня на большой камень, и только после этого выбрался сам. Сил подняться не было, но Вестейн рывком поставил меня на ноги и прижал к себе. Мокрая рубашка облепила его тело, через тонкую ткань я слышала бешеный стук его сердца. Вест держал меня гораздо дольше, чем позволяли приличия, да и я не шевелилась. Была счастлива, что он снова рядом. И в этот момент мне было плевать на то, что это видят другие адепты. 

Темная вода в разломе, через который мы выбрались, шевельнулась. А затем лед треснул, выпуская на волю хозяина этого места.

Он был огромным и сияюще-белым. Драконья голова с зубастой пастью и чуть изогнутыми рожками переходила в гибкое змеиное тело. Хрустальный гребень начинался надо лбом, шел вдоль всего туловища и заканчивался овальным плавником на кончике хвоста. Глаза сияли, будто два огромных топаза.

Это существо казалось воплощением самой зимы и мороза. Правда, играющее на хрустальном гребне солнце, напоминало о весне и звонкой капели. Даже не верилось, что ворчливый и ехидный голос, который я слышала, мог принадлежать настолько древнему и прекрасному существу. 

Адепты испустили восхищенный вздох. И потеряли дар речи, когда змеедракон задумчиво подпер подбородок хвостом и выдал:

– Только Аабергов мне в озере не хватало. Вообще, это древнее испытание было, и она должна была справиться сама. Ты зачем в воду полез? Нет, я понимаю, что ваш род любит купаться…

Вестейн в ответ только крепче прижал меня к себе и холодно сказал:

– Она моя… ученица. 

Дух захохотал так, что задрожали даже ледяные стены. А затем огромная голова двинулась в нашу сторону. Куратор дернулся, чтобы сложить жест призыва, но я перехватила его руки и прошептала:

– Не надо.

Ледяная вода ручьями стекала на камень, но холода я не чувствовала. Точнее, внутри меня поселился совсем другой холод. Тот, что дало мне прикосновение ко дну. Мистивир согласно завибрировал и, как мне показалось, что-то сказал Весту. Потому что куратор все же выпустил меня и развернулся к духу.

Змеедракон уже был совсем рядом. Я без страха заглянула в топазовые глаза и позволила зверю обнюхать себя. Из пасти показался раздвоенный язык, и на миг он коснулся рукава моей куртки. В том месте, где под ней скрывалось тщательно замазанное древо Аабергов. 

Дух удивленно хмыкнул и сказал:

– Даже так.

Только в этот момент до меня дошло, что мы с Вестейном в озере не только купались, но и целовались. И, похоже, его хозяин почуял родовую метку на моей руке… Или обе метки, потому что теперь он укоризненно смотрел на Веста. Куратор не дрогнул под этим взглядом, только вскинул бровь. Мол, что такого, ну целовался с ученицей, с кем не бывает?

Змеедракон еще раз хмыкнул и доверительно сообщил:

– Я еще в прошлый раз подумал, что не стоит иметь дела с Найгердами. Слишком вы упертые. 

После этого он взмахнул хвостом. Снова раздался оглушительный грохот. Стены на противоположном берегу озера разошлись, являя очередной проход.

– Выход там, – сообщил дух. – Надеюсь, ты меня больше не побеспокоишь. 

С этими словами он скользнул под лед. Вспышка – и поверхность озера застыла, снова стала идеально гладкой. Только пульсация напоминала мне о его хозяине.

Несколько мгновений царила звенящая тишина. После этого все адепты заговорили разом. Свейт протиснулся между мной и Вестом, подставляя теплые бока нам обоим. С другой стороны ко мне прильнула Стужа, от которой шло такое же сухое тепло.

Куратор приказал:

– Построиться! Осмотрите своих байлангов, обработайте раны, и в седла!

Гул тут же утих, адепты занялись делом. Эйнар и Сигмунд подошли ко мне. Одежда у обоих была потрепанной, на щеке Эйнара красовался короткий порез, обильно политый заживляющим средством. Сигмунд протянул мне дымящуюся кружку. Знакомый запах снадобья ударил в нос. 

– Обед, – улыбнулся он. – Ты на ногах еле держишься.

Я с благодарностью глотала концентрированный вариант супчика. Есть во время испытания больше не полагалось, только снадобья для поддержки сил и магии. Вестейн обошел Свейта, на ходу набрасывая куртку, и парни поспешно ретировались. Я заметила, что левая рука куратора двигается совсем плохо и прошептала: