— Кочевники у новых соседей с векселями работать умеют, но практики у них маловато! — со вкусом излагал Рабинович. — Сами продают все только за живые деньги либо скотом рассчитываются. Изредка товарами высокой ликвидности…

— Какими именно? — тут же уточнил я.

— Опиумом, например. Курят его там немногие, но применяют для обезболивания. И потому китайские торговцы нередко платили наркотиками. Чаем, табаком и пряностями. Годятся и ходовые лекарства. Ваши же стрептоцид, аспирин, зелёнка… Ценят настойку на корне женьшеня. В качестве совсем мелких денег могут применять гвозди, проволоку или прутки железа. Последнее время в ходу были ваши дождевики и галоши. Ну и разумеется, боеприпасы.

— Понятно. Значит, брать векселя они не привыкли. А платить ими?

— Вот! Вы уловили самую суть! Они считают плату векселями разновидностью мошенничества. Причём, что особенно приятно, они думают, что это они нас дурят.

Я грустно улыбнулся про себя, вспомнив, как в «лихие девяностые» множество людей охотно продавали пресловутые ваучеры буквально за гроши. Да ещё и радовалось, что удалось «пустую бумажку» за «живые деньги» продать! Да и чуть позже по городам России ушлые ребята за гроши же скупали «никчемные» акции. А люди потом наивно удивлялись тому, что «предприятия вдруг чужими стали»! Это что же, я таким же путём иду?

— Мы для пробы попробовали старую схему предложить, когда вожди племен, главы родов или вообще князья авалистами выступают. Так бросались, как голодные рыбы на пустой крючок. Совершенно непуганый край. Не понимают, что вексель порой пострашнее револьвера бывает!

Я понимающе кивнул. Именно из-за похожей схемы Полтора жида в своё время прибыл на Крит. И она прекрасно работала, давая высокие нормы прибыли, пока не разбилась об меня. Но вспоминать об этом не стоит. «Прощено и забыто!» Да и не в курсе большинство людей, даже из ближнего круга, об этих деталях наших биографий. Важно, что схема работает, и что сейчас она будет «на светлой стороне Силы».

— По кредитам там всё ещё интереснее! — поддержал деда Марк. — Представляете, взрослый кочевник в среднем съедает в год не меньше шести пудов мяса да пуда полтора сала. Причем предпочитают конину, на худой конец — баранину. Летом пьют много молока и едят молочные продукты. Но при этом почти не видя овощей, фруктов, сладостей. Ягод едят мало, только то, что соберут в степи. И зерна потребляют не больше трёх-четырёх пудов в год. Разумеется, это — привычная им диета. Но питаются они так не потому, что им нравится, а потому что продать мясо им почти некому. Соответственно, и товаров они покупают самый минимум. Даже из еды.

— И что же в этом хорошего? — удивился Тищенко. — Денег нет, покупать товары им не на что… Да и населения, как я понимаю, немного?

— Позвольте, Олег Викторович, я расскажу вам одну притчу! — первым ответил Семецкий. — Два коммивояжера от обувной компании по очереди попали на остров в океане. Один сбежал в первый же вечер и рассказал, что делать там нечего, все ходят босиком, на обувь спроса нет! А второй тут же радировал: «Тут все ходят босиком! Срочно шлите два парохода с обувью! Перспективы колоссальные!!!»

Все посмеялись, даже те, кто эту притчу давно знал. Причём не из вежливости! Уж так умел Семецкий рассказывать анекдоты и травить байки!

— Убедим мы их! — резюмировал Семецкий. — Будут растить и продавать нам коней, сдавать молоко на молокозаводы, баранину на производство консервов, шерсть и кожу… А наши там понастроят железных дорог, обводнят часть пустынь и будут взамен везти им рис и перловку для плова, табак, чай, лекарства, сахар и сладости… вырастят на месте морковку и прочие овощи… И продадут множество галош, дождевиков и топлива.

— Именно так! Им, чтобы стать богаче, не хватает хорошего сбыта, дешевых товаров и хороших поливных земель. А мы им поможем это преодолеть! Уж что-что, а железные дороги строить и организовывать полив наш Холдинг хорошо научился!

Семецкий довольно заулыбался, Тищенко даже коротко хохотнул. Остальные тоже довольно закивали! Как говорится, «сам себя не похвалишь…» Но ведь чистая правда, что приятно!

— И в результате, что характерно, не только мы денег наживём, но и они станут жить лучше! — подвёл итоги я. — с врачами, школами для детей, с полноценным питанием… И пусть не зажиточно, но существенно богаче, чем раньше!

И переключился на «сладкую парочку» одесситов:

— Только вот не пойму я, почему вы оба от такой сладкой полянки раньше времени сбежали?

Рабинович крякнул смущенно, подумал, и сформулировал ответ:

— Мы там Николая Ивановича встретили.

— Что⁈ — почти хором вскричали мы с Семецким. — Он же по Турции специалист! Что ему там-то делать?

— Вот и мы удивились! Только… Вы же знаете, наверное, туда вместе с российскими частями и иностранные волонтёры зашли! Так вот они почти все из ведомства Николая Ивановича были!

Семецкий исподлобья зыркнул на слишком разговорившегося одессита, но промолчал. И даже сделал неопределённый жест рукой, мол, чего уж там, продолжай.

— В какой-то момент, говорят, китайцы ухитрились троих таких волонтёров в плен взять. Начали допрос, интересуются личностью и гражданством. Первый и отвечает: «Ангел Хилко́в, подданный Османской империи!» И паспорт показывает. Они ко второму! Оказалось — «Армен Акопян. Подданный Османской империи». И тоже паспорт турецкий суёт. А третий в ответ спросил: «Я-таки сильно извиняюсь, но ви с какой целью интересуетесь?» И у него тоже турецкий паспорт нашли. Ну, китайцы рукой махнули, и направили этих неожиданных иностранцев к начальству в тыл. Дескать, сами решайте, что с ними, такими красивыми делать!

— И что? — весело поинтересовался я.

— Так не доехали! — всплеснув руками ответил Марк. — Перехватил кто-то!

Я глянул на Семецкого. Ага, поня-я-ятно!

— Нам Николай Иванович, понятное дело, ничего не сказал. Не положено! А вот штабс-капитана Алексея Ухтомского командиры этих волонтеров тихо предупредили, что им велено тут дела сворачивать да в Одессу выдвигаться. Вот мы и рассудили: человек, всю жизнь поддерживающий борьбу с османским игом, вдруг требует, чтобы обученные передовым навыкам военного дела армяне, греки, болгары и наши соплеменники к середине лета собрались в Одессе. А при этом Турция уже воюет с Италией. Вернее, защищается от неё.

Ну да, снова понятно. Самое время кому-то из соседей попробовать освободить ещё немного земель, давно и плотно оккупируемых турками. И такие добровольцы точно на этой войне пригодятся.

— Интересно, кто ещё нападёт на турок? Болгары? Сербы? Черногорцы? Или греки? — поинтересовался я вслух.

— Скорее всего, это будет союз! Может быть даже, что общий! — тихо ответил мой тёзка. — Все вы видели карту.

Это да, карту я видел. И офигел. Было от чего! Вы тоже офигели бы! Ничего привычного![1] От Стамбула к западу до самого Эгейского моря тянулся узкий «турецкий рукав», занимающий современные мне Албанию, Македонию и ещё часть земель. К югу от этой «кишки» была Греция, а с севера — Черногория, Сербия и Болгария. Да сама география говорила, что если ударить, как следует, да всем вместе, то у турок земли в Европе существенно поубавится! А может, что и вообще не останется, включая столицу. Греки-то много веков мечтали освободить Константинополь!

— Интересно, соответствующий союз уже оформлен? — спросил я, не обращаясь ни к кому конкретно. — Или наш общий друг узнал обо всём загодя?

Но тут все отмолчались. И Юрий коротко пожал плечами. Понятно, никто не знает[2].

— Я-таки думаю, что эта война делает для всех для нас, тут присутствующих, большие и интересные перспективы! — твёрдо сказал Полтора жида.

— Для того и готовились! — тут же ответил Семецкий. — Нам есть, что обкатать. Лёгкие пулемёты сами по себе поменяют тактику. А есть еще броневики, тягачи, самозарядная винтовка Токарева[3]! Опять же самолёты. Да и у противника, в отличие от Японской войны, тоже будут и миномёты, и гранаты, ручные и винтовочные. Надо опыта набираться!