Сам предок ни за что не посчитал бы Менделеева или Чернова «соратниками». Учителями — да! Он гордился знакомством с ними. Поэтому члены семьи Воронцовых ходили к другому памятнику, расположенному на маленьком семейном кладбище. Этот не давил размерами, а предок на нём изображался в натуральную величину, сидящим и ещё вполне молодым. Одет в простой универсал, поза усталая и глаза прикрыты. Дед говорил, что эскиз памятника исполнен по фотографии, сделанной в самом начале Великой войны.

Леночка стояла тихо и смотрела на памятник, а Лёша любовался молодой женой. Одежды, подходящей для здешнего климата, они в путешествие не брали, и потому уже в Карелии закупились меховой одеждой. Новая соболиная шубка и шапочка из песца шли Леночке необычайно!

— Ты смотри, он как будто всем своим видом выражает: «Я сделал всё, что мог!» — вдруг проговорила Лена, поразив мужа своей прозорливостью. Воронцов-младший как раз и закончил читать мемуары на описании собрания, где была сделана памятная фотография. И потому точно знал, что именно это Юрий Анатольевич и ощущал.

Немного даль, что теперь читать остальное придётся урывками и изредка. Но ничего, он пождёт. Семья важнее!

— Именно так, милая! — нежно ответил он. — Ты угадала. Он сделал свою часть работы, оставив потомкам и ученикам довершать.

Она загадочно улыбнулась, потом сняла меховую варежку, взяла его ладонь и прижала к своему животу.

— Думаю, уже можно сказать. У нас тоже будет, кому продолжить, милый!

Примечания и сноски к Эпилогу:

[1] На десятый день после начала Первой Мировой войны Совет министров Российской Империи отменил действие Договора о торговле и мореплавании от 29 января 1894 года, вместе с конвенцией 1904 года и торговым договором с Австро-Венгрией 1906 года.