— Старайтесь ограничиваться СМС-ками.

Сартава свой номер тоже даёт, но уже без ограничений. И уже понимаю, с кем чаще всего буду общаться на первом этапе. Несколько офигевший от таких поворотов скачу на обед, желудок уже к стачке готовится.

31 августа, понедельник, время 13:10.

МГУ, Главное здание, сектор В, комн. 1646 л.

Возвращаюсь в свою комнату. После обеда, поэтому балую себя лифтом. Я урвал себе маленький одноместный пенальчик. Восьмиметровый, зато индивидуальный. Когда договаривался с комендатурой, вышло очень забавно.

— Одноме-е-естную? — протянул усатый завхоз на моё пожелание. — Только на шестнадцатом этаже такие остались. Согласен?

Интуиция заставила сделать вид, что задумался, хотя на самом деле чуть не запрыгал от восторга. Сбежал вниз, вернулся прыжками назад, вот тебе и разминка! Это тебе не жалкий восьмой.

— В башнях одноместные есть?

— Нет. Они слишком большие. Но если станете доктором наук или хотя бы кандидатом… — мужчина весело подмигивает.

— Хорошо, давайте на шестнадцатом, — вздыхаю горестно, и комендатура торопливо оформляет мне пропуск.

Потом в разговорах выясняется, что самые популярные этажи начинаются с третьего и заканчиваются на уровне пятого-шестого. Хороши так же с седьмого по девятый. Молодому человеку нетрудно допрыгать без всякого лифта, выше — уже в тягость. Не все настолько тренированы, как я. Ещё до высших этажей лифта долго ждать. Именно лифтами объясняется популярность с седьмого по девятый. Те, кто живут ниже, часто не заморачиваются ожиданием и спускаются по лестнице. К тому же при спуске лифты заполняются на каждом этаже в часы пик, и с пятого этажа уже можешь и не влезть.

Поэтому комендант считает, что развёл меня, неопытного и зелёного, а я полагаю, что наоборот, я обвёл его вокруг пальца. Это хорошо, каждый получил максимум того, что хотел. Редко такое бывает.

— Привет, — из соседней комнаты блока выруливает перец лет двадцати.

Явно старшекурсник. Хотя здесь все старшекурсники, магистраторы и аспиранты. Плечистый, высокий и прилично сложенный. Высоким его считаю, потому что заметно выше меня. В смысле роста я пока малокалиберный, за лет прибавил пару сантиметров до ста семидесяти трёх. А сосед на полголовы выше.

— Я — Леонид, пятый курс.

— Физик?

— Да, а ты разве нет?

— Космические исследования, четвёртый курс, Виктор Колчин. Ты должен был обо мне слышать, — тут же выпучиваю глаза на его невежественную реакцию: — Ты что⁈ Совсем в стороне от культурной жизни университета и столицы⁈ Ну ты даёшь! Ты знаешь, что за мои автографы настоящая битва идёт? И-э-э-х, темнота!

О, чуть не забыл его лапу пожать, которая повисла передо мной. Радость общения с новым соседом прерывает телефон. Номер с высшим приоритетом. Лана.

— Здравствуй, Ланочка! — не сдерживаю восторга.

— Привет, Вить, — голосок слегка растерянный. — А ты где?

— Я нонче в Главном корпусе как старший и белый человек.

— О, я тоже, — слышу некий отблеск радости.

Короче, мы сговариваемся встретиться в кафе на первом этаже.

Смотрю, любуюсь. Причёску чуть укоротила и подвесила длинный локон сбоку, глухая светлая блузка, серая юбка чуть выше колен. Аккуратненькие туфельки-ботиночки на ножках в бежевых колготках. Ничего особенного вроде, но съел бы на месте. Без соли.

Из глубин памяти выплывает образ Алисы, лукаво подмигивает и, качнув тяжёлыми грудями, исчезает. Беру Свету за руку, ожидая реакции. Не отдёргивает, позволяет увести в кафе и усадить за столик. За мороженым и кофе делимся новостями.

— Наталья Евгеньевна по местному телевидению обратилась с просьбой помочь собрать команду на столичные конкурсы.

— И как?

— Пока не очень, но она не унывает. А у тебя там как?

Догадываюсь, что слово «Березняки» она произносить не хочет.

— Весело. Председатель вдруг решил от конефермы избавиться, молодёжь на дыбы встала. Пришлось ему идти на попятную.

— Без тебя небось не обошлось?

— Ланочка, как же я могу такое веселье пропустить? Да ни за что!

— А как твои?

— Сын? — уточняю после паузы, Света соглашается опусканием ресниц. — А чего ему? Круглый, весёлый, очень на моего брата похож. Чуть не обоссал меня разок, но куда ему. Покушение не удалось.

Света явственно сдерживает улыбку.

— Помогать им будешь? — глядит с какой-то строгостью.

— Ага. Договорился с ребятами. На мои деньги двух коней купили, они будут из этой суммы ей ежемесячно по пять тысяч выплачивать.

— Всего пять тысяч⁈

— Ланочка, ты деревенской жизни не знаешь. У них огород, куры, корова. Там чисто на еду этих пяти тысяч им как раз на месяц всем хватит. К тому же у бабушки пенсия, у Алиски — декретные и пособие на ребёнка. Папахен, если что, обещал подстраховать. Не, в материальном плане у них лучше, чем у меня.

Заканчиваем с лёгким полдником, так же непринуждённо взяв её за руку, — опять не сопротивляется — веду Лану к себе. Радость от общения с ней отражается сиянием лица. Несколько глуповатым, как оцениваю, приметив собственное отражение в застеклённой двери кафе.

Света же глядит на меня как-то непонятно. Тоже рада, но старается притушить своё ликование и будто удивляется ему. И вроде недоумевает от самой себя, почему руку не отнимает. Х-ха! Мой искин достиг такой мощи, что может расшифровывать мотивацию женщин. Объяснить её достоверно и окончательно — нет. Не настаиваю, стараюсь нацеливать искин только на задачи, в принципе имеющие решение.

В блоке наталкиваемся на соседа Лёню.

— О, какая девушка! — на непосредственное восклицание Света неуверенно улыбается.

— Я — Леонид, физфак, пятый курс, — сосед протягивает лапку для пожимания.

Пресекаю нарушение этикета. Для начала отбрасываю его руку.

— Ты всё не так делаешь. Так не положено. Видишь неизвестную тебе девушку в сопровождении знакомого, попроси представить, — ожидающе смотрю на Лёню.

Тот смотрит с непониманием и с лёгкой обидой.

— Скажи: «О, какая девушка! Витя, представь нас!» — и поторапливаю: — Ну же! Давай!

— Так эта… я ведь уже представился, — бормочет парень.

— Не считается. Без моего разрешения с моей девушкой ты знакомиться не можешь. Прав таких нет.

Не дожидаюсь исполнения инструкций, открываю дверь, завожу Свету в свою келью. Следом протискивается Лёня со своим глупо восхищённым лицом, обращённым к девушке.

— А можно к вам в гости?

— Нет, Лёня, нельзя.

— Почему? Что такого?

Показываю слегка обалдевшей от моего соседа девушке на кровать и стул — выбирай место и падай. Затем поначалу мягко захватываю кисть Лёни и резко выворачиваю. Тот вскрикивает и сгибается от боли.

— Щас объясню, Лёнь, почему и что, — приветливо говорю в исказившееся гримасой лицо и выволакиваю его в тамбур.

— Витя! Только сильно его не бей, пожалуйста! — беспокоится Света.

Вот за это спасибо! За непоколебимую веру в меня. Вталкиваю Лёню в родную комнату.

Когда отпускаю, вижу, как обида превращается в злость. Придётся принимать меры. В виде нескольких ударов, а точнее, тычков в особые точки. Присаживаюсь рядом с лежащим в позе эмбриона парнем.

— Ты тут совсем, что ли, одичал? Первый раз за полгода девчонку увидел? М-да… придётся заняться твоим воспитанием, ты как будто из первобытной пещеры вчера прибыл. Значит, так. В ближайшие три часа я тебя не вижу и не слышу. Всё понял?

Молчит. Больно щёлкаю по носу и повторяю вопрос. С чувством глубокого удовлетворения воспринимаю кивок. Возвращаюсь к себе.

— Не повезло с соседом? — девушка проявляет сочувствие. — Ты там не убил его?

— Не держи меня за серийного маньяка, — бурчу. — Повезло не повезло, это как рассудить. Будет бычить и наглеть — сделаю из него грушу для битья.

Сажусь на кровать рядом с ней. Одна только её близость заставляет испариться остатки злости и поднимает настроение. Снова начинаю улыбаться. Протягиваю руку: