— Не стоит, — вздохнул тот. — Джемс их не забирает. Ни одного со дня основания академии. А они все приходят и приходят. Я их складываю. Как можно выбросить? Вдруг передумает? Но вряд ли он захочет когда-нибудь прочесть все эти письма.

— А они… от разных адресантов? — все-таки рискнула спросить Марго.

— Сначала были от разных, — все же ответил Фаэр. — Но постепенно писать перестали, осталась только одна лори. Уж не знаю, кем она лору Майеру приходится, но пишет исправно раз в месяц.

— Жаль, что бесполезно.

— Да, жаль.

И ведь Маргарет знала: читать чужие письма нехорошо. Но как захотелось! Чтобы избежать искушения, она отошла от полки.

— Спасибо, лор Фаэр, — сказала хранителю этой башни. — В следующий раз я постараюсь заглядывать чаще, чтобы сразу забрать письмо.

— Рад слышать, лори Хейзел. Надеюсь, содержание вас порадует.

Марго вышла из почтовой башни, взглянула на конверт в ладонях, перевела дух. Затем ускорила шаг, чтобы поскорее вернуться в свою комнату и прочитать послание от Лираны.

С виду письмо было совершенно благопристойным. Марго не сомневалась: его прочитали до того, как отдали ей, хотя внешне никаких признаков взлома конверта не сохранилось. И все же в Бейлстоуне под контролем все и вся. Так почему сейчас должно быть исключение?

«Дорогая Маргарет, я счастлива, что ты благополучно начала работу в Бейлстоуне, — писала Лирана. — Наслышана об этой академии и рада твоему карьерному росту. Ты всегда добивалась своих целей. Хорошо, что так случилось и сейчас. У меня все хорошо, супруг, к сожалению, почти все время на службе. Однако он передает тебе привет».

Дальше следовала светская болтовня о людях, которых Марго и вовсе не знала. Однако особый счет букв позволил ей прочитать следующее: «Ты вляпалась. Сочувствую. По руководству академии: ректор из не самой выдающейся семьи, ни в каких историях не замечен. Единственное пятно на репутации их семейства: старший брат. У них разные фамилии. Джемс Майер — бастард отца Ноттингса, носит фамилию матери. Болтали даже, что плод насилия. Воспитывался в доме отца после смерти матушки, но официально так и не был признан. Вот он среди любимчиков мэ-лорда. О студентах: Стефан — сын младшей сестры мэ-лорда. Жил в глуши, в столице бывал редко. Эрик — сын одного из старых врагов мэ-лорда. Видимо, принят в Бейлстоун в качестве заложника. Мик узнавал о Торейне. По всем документам он мертв. Погиб вместе с семьей. Официальных обвинений нет, только слухи. Чем могу помочь? Береги себя! Лира».

Яснее не стало. Марго сначала хотела уничтожить письмо, затем решила: это будет выглядеть подозрительно. Если в нем нет ничего предосудительного, зачем от него избавляться? Маргарет запечатала конверт и положила в одну из книг, затем села на кровать и попыталась как-то уложить в голове информацию, полученную от Лираны. Первое — Аллен для всех мертв. Получается, официального приговора нет, как не было и суда. Что тогда было? Спектакль? Кого обвинили в смерти Торейнов? Или же признали несчастным случаем — вспышкой магии у их сына? Дело нечисто. И все указывает на то, что Аллен ни в чем не виноват.

Второе — непростые отношения Майера и Ноттингса. Они действительно братья. Только один законнорожденный и не очень-то известный в высшем свете, зато второй — бастард, которого выделял сам мэ-лорд. Почему? Из-за уникального ума? В том, кто руководит проектом Бейлстоун, Марго давно не сомневалась. Однако что тогда заставило младшего брата стать ректором академии и последовать за старшим? И почему ректор Георг, а не Джемс, который старше и опытнее? Странно… Только из-за сомнительного происхождения? Это вряд ли.

О Стефане Марго знала и так. Как и сказал Майер Ноттингсу, самый ненужный племянник. В своей глуши, видимо, пользовался авторитетом. Насколько помнила Маргарет, младшая из сестер мэ-лорда была замужем за лордом окраинных земель. Однако когда речь пошла о сохранении родовой магии, мэ-лорд решил рискнуть Стефаном, так как не имел сыновей, а племянника, вроде как, не жалко.

Письмо Лираны многое прояснило, но оставило больше вопросов, чем ответов. Надо поинтересоваться по поводу Ирвина Сейджа. Был ли он связан с Элеонор до приезда в Бейлстоун? Что о нем известно? Хотя, все еще можно попытаться получить ответы у самого Ирвина. Стоит обсудить с Алленом, что еще нужно узнать. Только они с Торейном до сих пор не разговаривали после того, как им со Стефаном сообщили «радостную» новость о привязке на троих. Странно, что Ал до сих пор к ней не пришел. Злится? А может, стоило бы поискать его на кладбище? Но уже поздно, до отбоя не успеть. Может, придет ночью?

С этой мыслью Марго легла, не став снимать платье. Вдруг и правда последует нежданный гость? Не щеголять ведь перед ним в сорочке! Свет погас, Маргарет легла в постель. У нее в голове царил полный сумбур, из которого выплывали отдельные, зачастую не связанные друг с другом мысли. А еще днем она успела выспаться, и теперь просто смотрела в темноту, прислушиваясь к тишине в соседней комнате. А она становилась прямо-таки звенящей. Проверить бы, но дверь уже заблокирована.

Вдруг раздался шум. Кажется, Аллен и Стефан снова ссорились. Видимо, тренировка у лора Хорта все-таки не дала желаемого результата. Парни выспались и теперь отчаянно делили территорию — ровно до того момента, как хлопнула соседняя дверь. Это еще что такое? Кто-то из них снес защиту академии?

— Торейн! Торейн, сволочь! — раздался теперь вполне себе различимый голос Стефана. — Открой немедленно!

Никто не ответил. Значит, защиту пробил Аллен. И не просто пробил, а вышвырнул Стефана в коридор, где, между прочим, небезопасно. Марго устало вздохнула. Они невыносимы! И что теперь? Надеяться, что Стефана не сожрут до утра? Или ждать, пока Майер услышит шум и расшвыряет обоих по углам?

И вдруг раздался скрежет. Марго замерла. Кто-то явно царапал когтями по полу. Замер и Стефан. Он перестал проклинать Аллена, судя по отсутствию шороха, даже не шевелился. Надо прорваться к нему!

Раздался отчаянный крик. Раз Аллен смог пробить защиту, значит, может и Марго. Она дернула на себя двери, поняла, что не получается. Тогда девушка закрыла глаза, представила, как ее тело становится прозрачным, и шагнула вперед. Препятствие она ощутила. Стало холодно, затем жарко. А когда Маргарет открыла глаза, она поняла, что стоит в коридоре, а на нее глядит… нечто. Настолько жуткое, что даже крик замер на губах. Это существо казалось пародией на человека: держалось на задних лапах. Все его тело покрывала густая шерсть, из пасти торчали кривые зубы, глаза горели алым, а когти… Когти были такими длинными, что царапали по полу. Существо приглядывалось к Марго, едва ли не принюхивалось. Стефан замер чуть поодаль. Он, казалось, и вовсе потерял возможность шевелиться. Его лицо искажал ужас.

А существо сделало еще шаг, втянуло носом воздух у самого лица Марго…

— Пошел вон, — раздался холодный голос, и впервые в жизни Маргарет была рада его слышать.

Майер появился из темноты коридора. Над его ладонью возник зеленоватый огонек, освещавший путь. Заместитель ректора пристально глядел на чудовище. Оно вдруг заскулило и поковыляло прочь, а Майер развернулся к Марго и Стефану. И сейчас он показался едва ли не страшнее изгнанного им монстра.

— Что вы делаете в коридоре после отбоя? — резко спросил он. — Забыли свод академии?

— Я поссорился с соседом, — тихо ответил Стефан. — Он выставил меня за дверь, и я не смог вернуться в комнату. А лори Хейзел…

— У лори Хейзел есть язык, чтобы ответить за себя.

— Услышала ссору между студентами и решила разобраться, — проговорила Марго. — Не успела. Свет погас, а потом появилось… вот это.

Майеру не стоит знать, что они с Алленом с легкостью гуляют сквозь стены. Пусть это останется общим секретом.

— Думаю, нам нужно пригласить третьего героя этой трагикомедии.

Лицо Джемса перестало казаться жутким. Он коснулся двери, за которой, ожидаемо, стоял Аллен. Торейн шагнул в коридор, серьезный и собранный. Да, теперь все в сборе.