— Лори глупа, как и этот… — огрызнулась Яэль.

— Знаешь, — не позволил договорить ей, — если хочешь оставайся здесь, а мне пора проведать Шедоу, — Яэль показалось, что Даррен начал тараторить, сощурила глаза, — в последнее время плохо себя чувствует. Хорошо? Увидимся!

Даррен под пристальным взглядом Яэль лавируя словами вышел из комнаты. Только тогда он смог вздохнуть полной, как ему казалось, свободной грудью.

Быстро спускаясь по лестнице — размышлял: Гема, Лори, Яэль, я…Тай… Дора, все мы были близки, отстаивали интересы друг друга, защищали и делали гадости, ладно, шалости в адрес профессоров и директрисы. Так мы хотели выразить свое мнение, в бунтарский период взросления и осмысления своего собственного «я».

Будучи еще студентами, наши отношения были сродни семейным. Разные конечно существуют семьи, но наша была дружная и очень сильная. Мы мечтали о многом, остались в академии, в надежде на то, что именно мы сможем стать новой опорой.

Первое время после выпуска каждый из нас занимался тем, что ему было интересно и близко: Гема, как истинная волчица, и гроза сознающих, занималась охраной замка и прилежащих территорий; Тай, как самый старший, занял крошечную должность в Министерстве сознающих, а самая младшая Яэль мечтала быть всегда рядом с ним, она не разделяла с нами мнение навсегда остаться в замке, быть запертой, она хотела увидеть другой мир, хоть и знала, что он принадлежит людям; временами помогала тетушке Ведьме в кондитерской и мечтала, как можно скорее покинуть родные земли.

Я иногда читал общие лекции в разделе магии и заклинаний, иногда навещал Дору, одновременно с этим занимался наукой, экспериментируя и соединяя химические элементы, их реакции с магией и заклинаниями, закрывшись на все замки в подвале академии, где оборудовал свою лабораторию. Лори лавировала между нами, интересуясь всем и сразу, надевая маску улыбки и обаяния, задавала огромное количество странных вопросов, тут же помогая и проявляя интерес ко всему, что ее окружало, переживая утрату Доры, что не смогла побороть свою сущность — обезумев.

…в одно лето все изменилось. Мы перестали разговаривать, проводить долгие вечера на озере, смотря на звездное небо.

Гема сбежала никому ничего не сказав, позже погиб Тай при странных обстоятельствах под завалами старого города, поговаривали, что Лори обезумела и заперлась в подвале кондитерской несколько месяцев, никого к себе не подпуская, не видя солнечный свет, а потом она как не в чем не бывало появилась в первый учебный день, в мантии, объявлена, как претендентка на высокую должность в правлении академии.

Выпятив свою грудь вперед Яэль объявила о намерение стать главой академии и участвовать в предстоящем бале.

…нас, что прокляли? Я бы знал, — тут же отмел предположение Даррен. — Сейчас, судьба или кто бы то ни был сделали из нас чужих.

Годы, проведенные в академии и обстоятельства, заставили ряды друзей не то что поредеть, а совсем исчезнуть.

Иногда, очень редко, как сегодня Яэль могла появиться и потребовать «поддержки», за утрату Тая и приобретенное одиночество, сорванных планов, что требовало быть голым. Благо об этом никто не знает и не узнает…надеюсь.

***

— Эй, человечишка, — мелодичный голос Лори был слишком громким для все еще поврежденных ушей Гина, корчась от боли он не открывал глаза, но уже находился в сознании, слыша шепотки всех, кто собрался вокруг него. Лори похлопала Гина по щекам.

«Ты настоящий молот, Лори, но я не хочу быть твоей наковальней. Прекрати уже!», — мысленно взмолился он.

— Он же человек, как на него может полноценно действовать силы других? — послышался другой женский голос.

«Этот голос мне тоже знаком, дрожащий будто не в чем не уверенный, но точно смелый голос Авроры».

— Глупая? — фыркнул Ноа, вскидывая в негодовании руки. — Представь, что у тебя есть сила, но ты не можешь ей распоряжаться в полной мере.

Аврора и Лори неотрывно посмотрели на Ноа, слушая каждое его слово.

«Ты долго валяться собираешься? — обратился Солей, — я все еще жду свое яблоко!».

Гину казалось, если бы Солей был человеком, то он бы стоял над ним и непрерывно топал ногой, нервно ожидая момента, когда Гин откроет глаза, чтобы высказать все, что накопилось в душе.

— Представь, что тебе дали золотую, самую ценную монету в мире, но ты не можешь до нее дотронуться, — не унимался Ноа. Гин уже потерял нить повествования.

— Да замолчи ты, умник!

«Лори устала слушать его болтовню», — закрытыми глазами комментировал Гин, продолжая молча лежать на полу.

— Что произошло? — процедил Гин сквозь зубы, медленно открывая глаза. Он попытался подняться, сил хватило только на то, чтобы опереться на стену и тут же сесть, хватаясь руками за голову.

— Банши, — фыркнула Аврора, — ужасные и импульсивные создания, такие эмоциональные, кричат по любому поводу. Лори быстро зыркнула на нее, явно посылая мысленно злобные ругательства.

«Где-то я об этом уже слышал».

— Почему она кричала? — спросил Гин, Лори тут же посмотрела прямо в глаза Авроре.

«Гипнотизирует? Зачем? Аврора болтушка, она и без песни все расскажет или Лори хочет, чтобы та держала язык за зубами. Зачем? Студенты — сплетники, Гин и без них все узнает, рано или поздно».

— Этот человек еще жив? — выдал Даррен, проходя мимо вальяжной походкой, он дернул уголки рта, чувствуя себя в полном удовлетворении от ситуации, — Что произошло?

— Онор, — медлила Лори.

— Ведьма из «синих», — пояснил Ноа, — она на несколько курсов младше… на самом деле, она никудышная ведьма, даже своим колдовством не может размешать сахар в кружке чая…

— И? — все еще не понимал Гин к чему ведет Ноа. Даррен внимательно слушал, хмуря брови, будто предполагая худшие варианты.

— Она пропала, — пояснил Ноа.

— Да, возможно банши почувствовала это, может увидела беду, того хуже ее смерть, а они в таких случаях всегда кричат, что глаза хочется вырвать, когда, чувствуют опасность, — Лори не отставала и добавила конкретики в разговор.

— Скорее так, что выцарапать себе мозг хочется, — добавил Гин.

«Очередная жертва? — Гин смотрел прямо перед собой, не моргая, размышлял, — Мне жаль бедную Онор, учитывая то, что она по словам Ноа — слабая ведьма, почти беззащитная, но это происшествие, возможно поможет мне. Даст новую зацепку. Направит?».

Гин перевел взгляд на Лори, ему очень хотелось, чтобы она почувствовала его, поняла. Чтобы она увидела шанс начать с новой силой искать следы его сестры. Две пропажи случайность или совпадение?

— Когда пропала моя сестра, банши тоже кричала? — спросил Гин продолжая смотреть точно в глаза Лори; он вспомнил, как она завораживала его песней в кондитерской, какая славная была мелодия; ее хотелось слушать, восхищаться и петь о любви в ответ.

Даррен подавил улыбку, слухи оказались действительностью.

— Я... я не помню, — Лори сомневалась. Она понимала к чему клонит парень. Девушка пыталась сосредоточиться, чтобы вспомнить тот самый день. Она отрицательно кивнула, — не помню, — более уверенно добавила она.

— А кто твоя сестра? — поинтересовалась Аврора, все это время она не переставая гладила Гина по голове, считая, что это ему обязательно поможет, как микстура при температуре.

Гин продолжал неотрывно смотреть на Лори. Каждый из них сомневался, стоит ли вводить в курс дела остальных. Нужно ли им знать, кто он и, кто его сестра... возможно была. Никто не решался нарушить повисшую тишину.

Поняв, что Гин приходит в себя и обретает силы, Лори и Ноа отстранились, но продолжали смотреть, пытаясь контролировать ситуацию. Аврора не отступала и продолжала поглаживать Гина. Даррен державшийся на расстоянии, внимательно смотрел на всех.

«И не забудь яблоко!», — напоследок добавил Солей о котором уже забыл Гин.

***

Уже глубокой ночью Гин лежа в своей постели, слушал ровное посапывание Ноа, смотря в потолок.