Однако полдня бегом – и само по себе испытание. Пришлось щеголять военной выучкой, что Дон приобрёл в киношках про спецназ и Великую Отечественную. Он стонал, но терпел. Он гордился собой: той стойкостью в испытаниях, какой за собою сроду не подозревал. Нет, хлюпаком он никогда не был. И собственной физической подготовке – как раз на такие случаи – уделял немало времени. Однако до профессионалов ему, как до Земли на ядре Мюнхгаузена. С Лэти примерно та же история: сжала зубы, сцепила кулачки и терпела до последнего. Уважение нового боевого товарища оба заслужил честно. Даже несмотря на то, что половину пути малышка проехала на закорках Пайдара.

Обойдя стороной пару крестьянских поселений, под вечер добрались до городка, что стоял на подступах к столице округа Бает. Тот – по меркам Империи – не претендовал на первую десятку. Зато Бесоль был торговой развязкой. Через него товары из двух западных имперских портов расходились по соседним округам. Собственно, он являлся одним большим постоялым двором, созданным исключительно для торговцев. Человек несведущий мог бы решить, что затеряться в этакой круговерти людей можно с лёгкостью. Но его жители кормились с торговцев. И на самом деле, знали в лицо почти всех. Появление на улицах Бесоля молодого арма со товарищи не могло не привлечь внимания.

Отдавая должное сему факту, гостиницы и постоялые дворы пришлось отменить. Но отдых был нужен категорически: им ещё всю ночь работать. Да и заправиться не мешало, так что Фуф повёл отряд на конспиративную квартиру своего личного подполья. На окраину городка, где скромные домишки не прельщали даже возничих из торговых караванов. Поэтому, каждый гость в них был на вес золота: его привечали всем, чем могли. И всячески оберегали от соглядатаев, коли в том нужда. А у Фуфа, судя по всему, такая потребность появлялась периодически. Недаром девчонки моментально разглядели в нём коллегу своего обожаемого стабилизатора: алкаша и бабника.

В голове подпольщика Тарьяса – мастера-уникума – царил прямо-таки спортивный интерес ко всему, чем можно занять мозги. Он был из тех, кто «на все руки». За свои сорок лет умудрился побывать учеником аж целых трёх лучших мастеров города: кузнеца, кожевенника и плотника. А по малолетству и ещё некоторых других. При всём его многогранном таланте и трудолюбии долго мириться с дурным характером Тарьяса умел не каждый. Он даже семьи не завёл. Потому-то Фуф, в своё время, и положил на него глаз, хотя хибару мог выбрать и покрепче. Великий мастер умел многое, но лишь тогда, когда хотел.

– Стало быть, так, – приступил он к делу, когда отмывшись и набив животы, бродяги подсели к раскочегаренному очагу. – В крепость Баета пока не ходите. Этот прыщ заявится со дня на день. Все говорят, будто он сосватал двум сынам каких-то сказочных красоток. Будто сам Аркат их одобрил.

В полутёмной комнате, где клочья света беспорядочно метались по стенам и лицам, этот верзила – ростом почти с арма – выглядел жутковато. Приставь к его лохматой башке – с кособоким конским хвостом на затылке – рожки и получишь натурального гоблина из компьютерной игры. С такой рожей и фигурой он был обречён обзавестись скверным характером: для самозащиты от злобы недалёких и презрения более одарённых умом.

– Мы в курсе, – хмыкнул Фуф, массируя ножки разомлевшей Лэти.

– Так, чего ж тебя опять туда понесло? – скривился Тарьяс. – Он же тебя пристукнет, коли поймает. А уж его сынки тем паче. Ты ж двоим единолично рыло начистил. Да ещё принародно. Да без оружия – чистый срам. На тебя указ вышел. Мол, коли, кто тебя увидит, так немедля бежать в крепость. Награду посулили серьёзную. Кто ж устоит-то?

– Как здорово, – поздравил соучастника Дон. – Что ты там мычал о конспирации?

– Не мельтеши, – пренебрежительно отмахнулся Пайдар и поинтересовался: – Тарьяс, а что, эти придурки в крепости?

– Ну, старший-то с женой у тестя гостят. Те, кому ты морды бил, пару дней назад мимо проехали. Эти со скуки куда угодно попрутся. Бает их в последнее время посадил на цепь. Никуда от дома не отпускал. Коли жить хотят, до приезда невест должны обернуться. Заморыш-наследничек, надо думать, остался на хозяйстве, – бесстрастно скрипел мастер, уставившись на огонь неподвижными глазами.

– Ну что ж, – усмехнулся Фуф, – отличный расклад. Хотя жаль. Я бы по этим мордам ещё разок проехался.

– А это без нас, – сухо отбрил Дон. – Если зудит, ступай своей дорогой. А мне шума не надо. Я не герой. Я нормальный. И дай ей спокойно поспать, – кивнул он на задремавшую Лэти. – А то она на стол не заберётся, не то, что на стену.

И тут же представил себя штурмующим крепостную стену. В смысле, ползущим по верёвке наверх. Лазанье по канату на школьной физре раздражало его больше, чем все остальные кони с брусьями.

Едва окончательно стемнело, они выбрались из Бессоля.

– Смотри под ноги! – строго приказал манипулятор гадючке.

Та согласно кивнула и поскакала рядом зайчиком. Через час они сидели в густых зарослях кустарника по стеной крепости Бает. Дон увидал её и возненавидел одновременно. Так и знал, что старый параноик может чувствовать себя дома лишь за подобным сооружением. А рядом ещё этот качок раздражает своей невозмутимо профессиональной рожей скалолаза. Убил бы! Неслись сюда, как угорелые, а ему хоть бы хны. Собирается лезть на стену прямо в толстой кожаной куртке. Хорошо хоть броню оставил в карете под сиденьем. А может?..

Они засели подальше от крепостных ворот. Те были наглухо закупорены, словно с минуты на минуту здесь ожидали вторжения свирепых воинственных орд. Блок идентификации давал неутешительный прогноз: то ли выйдет достучаться до сторожей сквозь ворота, то ли дятел бесполезно отстучит себе мозг. Всё зависит от того, как далеко засели сторожа. Будь это возможно в принципе, Дон бы решил, что «эрудит» насмехается. Но, в одном он прав: слишком неверный результат для таких затрат по времени. Придётся отрабатывать альпинистский вариант взятия крепости.

Пайдар выбрал кусок высоченной стены, на который собирался взобраться – пришлось обойти чуть ли не половину крепости. Дон так и не понял сути его манёвра, если стена везде одинаковая. Кто бы мог предположить, что арм способен удивить манипулятора больше двух раз? Но пустых вопросов он не задавал: изначально предполагал, что воровство – непростое ремесло. А обносить такую хату и вовсе хлопотное дело.

– Ну, я пошёл, – сообщил Фуф, покосившись на угловые башни. – Не скучайте. Сверху свистну.

– Не надо. Я слежу, – машинально брякнул Дон.

– Да? Вообще-то я пошутил.

Кабы не арм, он бы всё сделал абы как

Его восхождение по отвесной стене впечатляло. Армы могли прожить сто лет – если никто не пытался испортить им здоровье. А могли и сто тридцать – бывали случаи – и при этом всё ещё крепко стояли на ногах. Вон, тому же Баету девяносто восемь, а эта сволочь бегает, как новенький. Пайдар в свои тридцать с хвостиком был крепок и ловок, как юноша. А ведь его сверстники из прочего люда в такие годы уже на ломоту в костях жалуются. Он же полз по крепостной стене прытким тараканом – не понять, как и цеплялся за почти несуществующие щели. Правда, стена не совсем отвесная. Но угол, под которым она уходила вверх, был неприятно мал.

Дон присел на камушек в десятке шагов от неё. «Ищейка» обнюхивала площадку боевого хода за зубчатым бруствером. Там – как и полагается – бродили сторожа, хотя отсутствие хозяина обрадовало их ровно на половину личного состава. Да и та половина не горела энтузиазмом, однако вниз изредка поглядывала. Дон держал боевой ход и правую угловую башню. Лэти застила глаза тем, кто засел в левой. И Фуф спокойно продвигался вверх, не обращая внимания на сонную болтовню над головой.

Подъём вверх по сброшенной верёвке был ровно такой мутотенью, как Дон себе и представлял. Арм был столь любезен, что навязал на ней узлов. Да и помогал гадам, осторожно вытягивая наверх метр за метром. Уже втаскивая Дона на бруствер меж зубцов, Фуф с лёгкой иронией покосился на парочку стражников, ползущих прямо мимо него.