–Ме-е-едленно падает ядерный фугас… –Пропел Алексей.

–Стоп оба. –Виктор встал между ними, упершись руками в середину груди каждого. –Уймитесь, горячие финские парни. Дим, Алекс прав. Что мы можем сделать?

Дмитрий молчал.

–Лех, мне тоже твои шутки не нравятся. –Сказал Виктор. –В том городе люди были, которые нам ничего плохого не сделали. И не только мужики взрослые, но и женщины, и дети. Оба вы правы, в чем-то. Потому предлагаю вот что. Возвращаемся на Весту, и каждый идёт своей дорогой. Каждый. Дим, не хочешь быть дружинником, оставайся на планете. Или уходи на Землю. Золото тебе отдадим, все. Жди нас на Земле. А мы тут подумаем, что можно сделать.

Дмитрий смолчал. Промолчал и Алексей, он вдруг стал почему-то задумчив.

–У нас ещё одна планета. –Сказал Виктор. –Потом возвращаемся на Весту. Думаю, найдем удобное время, и решим, что же…

–Внимание! –Ожили громкоговорители. –Внимание по отсекам! Объявляется десятиминутная готовность к высадке. Цель – Сервантес, столица Окраинной Республики. Занять город, сопротивление подавить, обеспечить безопасность грузового транспорта.

–Вот это да-а-а. –Протянул Алексей. –Мы же союзники!

–Нет. –Сказал Виктор. –Никакие не союзники. Барон взял плату за то, чтобы уничтожить войска Европейского Союза. Он их уничтожил. Все республиканские войска сейчас грабят европейцев, Республику некому защищать. Делай что хочешь.

–Что стоите, нам уже в ангаре быть надо! –Воскликнул Дмитрий.

В отсеке натолкнулись саржа.

–Где вас носит! –Сарж Дон был очень зол. –Проверить снаряжение, быстро! И отчитаться!

Тажик и Карик уже стояли в полной готовности по стойке смирно вдоль стены.

–Сарж, так точно, сарж!

–Внимание! –Как-то неуверенно сказали по трансляции. Повисла пауза, слышалось дыхание говорившего, словно он тщательно подбирал слова на чужом ему языке. –Любое сопротивление подавлять решительно, но не допускать мародерства и лишнего насилия в отношении мирных местных жителей. Инфраструктуру не разрушать, беспорядки среди местных по возможности пресекать.

Сарж Дон глянул на решетку динамика, словно ожидал, что она сейчас отрастит ноги и убежит вдоль по стене. Но лишь на миг, потом лицо его приняло обычно бесстрастное выражение. Приказ и приказ, их было много, и много еще будет. Да, странный приказ, ну и что? Не исполнять, что ли?

Необычность происходящего заметил не только сарж Дон.

–Сарж, позвольте вопрос! –Выступил вперед Тажик.

–Давай.

–Что значит лишнее насилие? А если он мне что отдавать не будет, то я что, не могу его… Ну, того?

–Действовать по обстановке. –Медленно сказал сарж Дон. –Три копуши, вы готовы уже? Пять минут ещё, или останетесь чистить самый грязный Нифль на этом корабле, клянусь корнями Великого Древа!

–Так точно, сарж! –Виктор встал в строй, застегивая на себе амуницию. Чуть позже него в строй встал Дмитрий и Алексей.

–Тогда всем занять места согласно боевому расписанию. –Сказал сарж. –Пошли, что встали! Надеюсь, что высадке никто препятствовать не будет.

Высадке никто не препятствовал. Воздушная кавалерия и катера разошлись широким фронтом над Сервантесом, выискивая очаги сопротивления, мчались на полной скорости, маневрировали, каждую минуту ожидая, что вот-вот начнется…

Но все тихо. Не шевельнулись купола на больших зенитных башнях, возвышающихся над городом, не вылетели им наперерез перехватчики, не потянулись вверх следы зенитных ракет.

Как оказалось, в разгромленном посольстве Европейского Союза хранились много интересного. Захваченный посол в обмен на гарантии безопасности для себя лично выдал адреса сенаторов Окраинной Республики, на всякий случай хранившиеся в посольстве, и по этим адресам заранее направились катера с десантными партиями. Собранные ими на экстренное заседание сенаторы поняли текущий момент совершенно верно, и разродились совместным заявлением к войскам и полицейским частям с призывом не оказывать сопротивления, сложить оружие, не допускать лишних жертв. Заявление было молниеносно транслировано по радио.

В захватчиков не прозвучало ни единого выстрела. Полиция заперлась в участках, армейские части, оставшиеся в городе, сделали вид, что их нет, граждане попрятались по домам, избегая показываться на улице. Никто не хотел становится героем в заранее проигранной войне.

И начался грабеж.

С грохотом взорвали ворота хранилищ, откуда совсем недавно отгрузили сорок тонн редких металлов, обещанные президентом Остином за помощь в войне. Теперь сюда же, в уже знакомые координаты, снова приземлялись грузовые катера. Ценных металлов, очищенных и упакованных в слитки, тут оказалось куда как больше. Хранилища нужно было выскрести до дна.

Специальные команды грабили городские музеи и частные коллекции, искали ценности. Новая Европа была достаточно развита, чтобы ювелирные изделия местных мастеров нашли свой спрос на межпланетном рынке, да и в запасниках музеев могли оставаться вещи времен Федерации…

Про дворец дона президента тоже не забыли, туда приземлились два больших катера со строительным оборудованием, и сейчас роботы долбили кладку, пробираясь в подземелья, где, по словам пленных сенаторов, хранилось нечто прям очень ценное, что президент никому не показывал.

Небо над Сервантесом расчертили инверсионные следы взлетающих и садящихся катеров, грабеж шел полным ходом.

–Они же даже не сопротивляются. –Пробурчал Тажик. –Сарж, почему так?

–А зачем им? –Удивился сарж Дон. –Личное имущество местных нам не интересно, за редким исключением, нет у них ничего. А умирать за имущество богатеев никто не спешит. Мерзкий мирок, надо признать, каждый сам за себя живет.

–Я думал, будет бой.

–А ты не доволен? В бою могут и убить…

Они миновали реку, и внизу потянулись ровные ряды богатых особняков, перемежаемых парками, стенами, бассейнами с фонтанами, беседками и колоннами, увитыми цветущим плющом. Парочка катеров тяжело, с видимым перегрузом взлетела неподалеку, и взяли курс на «Неустрашимый».

Чуть правее их курса в небо потянулся бледно-серый дымок, заплясали алые отблески на стенах и крышах.

Они подлетели поближе.

Во дворе богатого поместья пылал огромный костер, пламя жадно пожирало деревянные обломки. Ворота поместья валялись посреди парка, поверх них стоял угловатый грузовик с открытой кабиной и широким кузовом. В кузове громоздились как попало сложенные мешки, перевязанные сверху обычными веревками.

Изнутри особняка слышались крики, грохот, звон бьющегося стекла.

Крики вдруг стали громче, из парадного входа, украшенного колоннами, вывалилась толпа народу. Аборигены, одетые в узкие брюки, рубашки, жилетки и все, как один, в шляпах-котелках.

Наверх они не глядели, и потому не заметили висящие в воздухе над ними мопеды. Спускались по роскошной лестнице, весело переговаривались друг с другом, сыпали шуточками, волокли с собой туго набитые мешки. Расстояние было не таким уж и большим, но Виктор не понимал ни слова, эти люди говорили с ужасающим акцентом, словно пережевывали кашу во рту.

–Пальните кто-нибудь по скотине. –Приказал сарж. –Огонь на поражение.

Очередь хлестнула по стене дома, прошлась по колоннам, расколола богатую лепнину. Стрельба для мародеров оказалась неожиданной, вверх они не смотрели, опасности оттуда не ждали, но реакция у них оказалась на высоте.

Мешки с награбленным полетели в разные стороны, а местные, пригибаясь, бросились кто обратно в дом, а кто во двор, ища укрытие. Да только мешали они друг другу, устроили давку в дверях, а выскочившие на открытое пространство пытались скрыться в кустах окружающего поместье парка, не понимая, что это совсем не преграда для прицельных систем мопедов.

Виктор, совершенно не думая о том, что делает, клал мародеров одного за другим, крутясь на мопеде, Алексей обработал пулеметным огнем парадный вход, а Тажик изрешетил грузовик с награбленным добром.

Автомобили в качестве топлива использовали продукты перегонки нефти, похоже, что бензин. Одна из пуль повредила топливный бак, другая высекла искру, вспыхнул огонь, жадно лизнул кузов снизу, добрался бака, где ещё оставалось топливо. Грузовик взорвался, выбросив клуб черного дыма и ярко-алого пламени.