В чувственных поцелуях Коула были нежность, страсть и настойчивость. Он проник в сладкую глубину ее рта, понимая, что она не в силах противиться его воле и желанию. Аманда откинулась, и Коул осторожно опустил ее на землю, продолжая целовать. Потом он коснулся губами ее подбородка, шеи. Аманда вся напряглась, подавшись к нему. Она чувствовала, как горячие пальцы Коула пытаются расстегнуть пуговицы на кофточке, как обжигает кожу его жаркое дыхание.

– Нет… – почти простонала она, пытаясь слабо сопротивляться, когда Коул обхватил ее грудь, освобожденную от одежды, и прильнул к ней губами.

Волна безумного желания захлестнула ее. Аманда поняла, что погибает. Она заставила себя подумать о том, что они в уединенном месте, совершенно одни во власти разгорающейся страсти. Ее охватила паника: чем же это кончится?! Аманда попробовала мягко отстраниться от Коула.

– Не надо. Я не могу… – Она встала на колени.

– Не бойся, – Коул не выпускал ее из объятий. – Я не сделаю тебе больно, – прошептал он, лаская губами ее маленькое ухо.

– Нет, я не могу… не могу…

На Коула будто вылили ушат холодной воды. Он сообразил, что действует чересчур быстро, разжал объятия и немного отстранился.

– Извини, я увлекся, – он замолчал, глядя ей прямо в глаза. – У тебя еще никогда не было мужчины? – мягко спросил он.

Аманда отвернулась.

– Нет.

Она была девственницей. «А чего он, собственно, ожидал?» Коул тряхнул головой, словно пытаясь отогнать жар ощущений, который только что испытывал, держа Аманду в объятиях. Он не помнил, чтобы так страстно желал какую-либо другую женщину.

– Для тебя является важным сохранить себя для будущего мужа? – спросил он безо всякого сарказма.

Кровь толчками пульсировала в теле Аманды.

– Это – то, чего бы хотел священник? Коул провел рукой по лицу.

– Возможно. Но… хм… я – не твой исповедник.

«Он прав», – подумала Аманда. Умелые ласки пастора говорили о достаточном опыте в обращении с женщинами. Однако Аманда не была близко знакома с другими священниками. Может быть, и они такие же, только скрывают.

– Не совсем… чтобы… я берегла себя, – ответила она смущенно. – По правде сказать, я не думаю о замужестве. Я хотела бы испытать любовь… с кем-нибудь… После твоего первого поцелуя мне хотелось, чтобы им стал ты.

Это было честное признание, и его сердце гулко забилось. Коул видел, что Аманда из тех женщин, которые не станут притворяться и жеманничать.

– Тогда в чем дело?

– Не знаю. Боюсь, наверное. Я ведь тебя совсем не знаю.

Коул положил руки ей на плечи и заглянул в глаза.

– Не бойся. Обещаю» я не сделаю тебе больно.

– А если я откажусь?

Коул вел чрезвычайно трудную для себя борьбу между желанием плоти и рассудком, прекрасно понимая, если он хочет обладать этой женщиной, то не должен вынуждать ее ни к чему. Он отступил назад и опустил руки.

– Если ты так хочешь…

– Да, – тихо ответила Аманда. – Да, я так хочу.

– Хорошо. Давай собираться в дорогу, – он заставил себя отвернуться. Так или иначе, в дороге возбуждение пройдет.

Не глядя на него, Аманда нагнулась и стала собирать все в сумку, пока Коул готовил лошадей. Грудь сжимало, а в мыслях был полный сумбур. «Что она делает? Такое романтичное место, тихое, вокруг никого нет. У нее была возможность, о которой она столько мечтала. Постичь тайны любви… Когда еще такое повторится?!» Аманда посмотрела на напряженную спину Коула, который развязывал веревки. Он перекинул поводья через голову лошади и ласково погладил ее по шее, когда она тряхнула гривой. Аманда видела его сильное тело, крепкие плечи, узкие бедра… Если быть откровенной, то она с первой же встречи желала близости с этим человеком. Отчего она такая нерешительная?! Боится показаться неумелой? Боится, что он плохо о ней подумает? Или она сама станет думать о себе плохо?

Коул повернулся в ее сторону, улыбнулся, и… снова у Аманды закружилась голова и задрожали ноги. Он подвел к ней лошадь. Держась рукой за луку седла, Аманда поставила одну ногу в стремя. Его руки обхватили ее за талию, чтобы поддержать. Как только Коул дотронулся до нее, она сдалась…

Коул стоял, ожидая, когда она сядет в седло, но Аманда развернулась, обняла его за шею и поцеловала в губы. Сначала Коул удивленно вздрогнул, потом поднял ее на руки. Огонь желания снова охватил его. Не разрывая объятий, они опустились на землю.

Коул тяжело дышал. Его губы нашли ее лицо, шею, плечи, а руки ощущали нежную тяжесть груди под тонкой блузкой.

– Я хочу тебя, – прошептал он отрывисто. – Я очень тебя хочу.

Аманда не могла говорить, только чувствовала все его тело, теплоту губ, жаждущих ее, и больше ни о чем не думала. Она сама расстегнула блузку и не мешала ему обнажить грудь. Аманда выгнулась под ним и прижалась к его нетерпеливым губам. Она забыла обо всем на свете, и находилась только во власти своих чувств и желаний. Одежда снята и отброшена в сторону, прохладный воздух холодит кожу. Коул ласкал ее бедра, его горячие пальцы касались самого сокровенного, женского… И Аманда страстно отдалась ему.

Коул сжимал ее в объятиях, целовал, ласкал до неистовства. Она стонала и извивалась под ним, изнемогая от страсти, пока не раздался ее отчаянный крик. Она почувствовала, как он полностью овладел ею. На какое-то мгновение Аманда почти потеряла сознание от боли, но потом прижалась к нему со всей силой, сливаясь с ним в единое целое. И наступил тот миг величайшего блаженства, о котором она все время мечтала.

Коул расслабился и вскрикнул, так как она еще раз крепко прижалась к нему, не желая отпускать. Медленно, как откатывается волна, огонь страсти угасал. Они еще были вместе, губы их слились в благодарном и восхищенном поцелуе, Утомленный, он повернулся набок, не отпуская ее от себя, и коснулся губами волос.

– Я не сделал тебе очень больно? – прошептал он.

Аманда тихо засмеялась ему в ухо:

– Немного, когда меньше всего ожидала этого.

Волосы ее рассыпались по плечам. Коул взял в руку длинную прядь и стал накручивать на палец.

– Знаешь, ты очень темпераментная женщина.

– Я боялась, – она смущенно улыбнулась, – показаться неумелой.

– Ты была чудо!

– А ты был очень… – она помедлила, – …опытным.

– Опытным?

– Да, – засмеялась она. – А я считала, что священники невинны.

Коул уткнулся лицом в ее плечо.

– Это – миф. В конце концов, я здесь жил и работал несколько лет, а ковбои очень земные люди. А потом я считаю, что прежде чем молиться небу, нужно узнать и кое-что на земле.

Аманда подняла голову, положила ладонь на его щеку и посмотрела в глаза.

– Знаешь, ты отличаешься ото всех, кого я знала.

На сей раз смутился Коул:

– Это – комплимент?

– Да, – ответила Аманда и нежно поцеловала его.

Она провела пальцем по его щеке, подбородку, красиво очерченным губам и подумала о том, как дорог сейчас ей этот человек. Она резко села, обхватив руками колени.

– Ты не считаешь это… грехом?

Коул облокотился и думал, что ей ответить.

– Не понимаю, почему нужно называть грехом влечение друг к другу и то наслаждение, которое мы испытали?

Аманда закинула руки за голову. Она, пожалуй, могла бы согласиться, если близкие отношения включали бы в себя еще и какие-то обязательства. Аманда пока не представляла, как сегодняшнее событие отразится на их будущем, если об этом вообще теперь можно говорить. Но сейчас весь мир казался таким добрым, красивым, и этого было вполне достаточно.

Ее взгляд блуждал по его обнаженному телу. Особый интерес вызывала та его часть, которая доставила необыкновенное наслаждение.

– А ты знаешь, какое у тебя красивое тело? – в ее глазах сверкали шаловливые искры.

Коул рассмеялся:

– Так я – не первый мужчина, увиденный тобой в таком виде?

– Нет. Мой отец был врачом, я же говорила. Но ты, определенно, самый… самый красивый.

– О, спасибо, мэм.

Коул слышал это не раз, но никогда не обращал особого внимания на подобные слова. Он дотянулся до блузки и набросил ее Аманде на плечи. Аманда улыбнулась его заботливости и внезапно спросила: