— Это было не так уж и сложно, правда?

Глава 12

Истон

— Уф, — проворчала Джемма.

Я высунул голову из-за двери стойла, чтобы посмотреть, что происходит. Она подняла тюк за бечевку и пыталась поднести его к кормушке Спрайт.

— Нужна помощь?

— Нет. — Она бросила на меня предупреждающий взгляд. — Я могу сделать это сама.

Я поднял руки, посмеиваясь, когда она зашаркала по полу.

Месяц назад она едва могла поднять тюки на дюйм. Те квадратные тюки были маленькими по сравнению с теми, что мы использовали для скота. Мы держали их на чердаке для лошадей, когда они не были на пастбище. Они весили около семидесяти пяти фунтов (прим. ред.: примерно 34 кг.), и таскать их за тонкую красную бечевку было нелегко. Но она каждые выходные работала со мной в конюшне и постепенно наловчилась.

Руки Джеммы окрепли, как и ноги, и весь ее организм. Я знал это, потому что видел, как напряглись ее мускулы в те ночи, которые я проводил в ее постели в хижине.

Когда она уложила тюк, на ее лице появилась гордая улыбка, она достала из кармана «Лезерман», который я одолжил ей сегодня утром, и разрезала бечевку. Затем она положила сено в кормушку для Спрайт, прежде чем отнести часть в пустое стойло Пепси.

Я позволил ей покормить лошадей, а сам наводил порядок в стойлах, чего не делал уже много лет, потому что нанял для этого рабочих. Но сегодня утром я отпустил Рори с кем-то из парней и вместо того, чтобы работать в конюшне он помогал готовиться к дневной поездке в фургоне.

За последний месяц он провел много субботних дней с другими сотрудниками. Не только потому, что это давало ему больше возможностей для выполнения других задач, но и потому, что это давало мне возможность поработать наедине с Джеммой.

Если бы время, проведенное с ней, означало разгребать завалы, я бы назвал это победой.

Приближался День благодарения, и курорт был заполнен до отказа. В основном мы обслуживали сборища охотников, но были и гости, приехавшие сюда на недельный отдых. Мы организовали поездки на фургонах, чтобы они могли полюбоваться пейзажами Монтаны, попивая какао или сидр с шипучкой. Вскоре к нам должны были прилететь семьи, которые собирались провести здесь каникулы, наслаждаясь коттеджами и шале, а также блюдами, приготовленными известным шеф-поваром.

Тем временем, по традиции, моя семья собиралась поужинать у бабушки с дедушкой.

И мы с Джеммой, как и в течение всего месяца, делали вид, что мы коллеги и, в лучшем случае, друзья.

Если моя семья и догадывалась, что я несколько раз в неделю приезжаю к Джемме, никто об этом не упоминал, а значит, они не знали. За исключением моей матери, Гриры не отличались тактичностью.

Так что мы с Джеммой соблюдали приличия, когда встречались в лодже в течение недели. Я не останавливался, чтобы поговорить с ней на стойке регистрации. А по субботам, когда все остальные были дома, у нас была своя рутина. В пятницу вечером мы устраивали семейный ужин, ограничиваясь разговорами и делая вид, что не замечаем друг друга. Затем я уходил первым, но вместо того, чтобы идти домой, отправлялся в хижину. К приходу Джеммы у меня уже вовсю горел камин, и я обычно лежал голый в постели, ожидая, когда она присоединится ко мне. По утрам в субботу мы вместе пили кофе, а потом я придумывал несколько заданий, которыми мы могли бы заняться вместе.

— Ладно, я закончила. — Джемма появилась в дверях стойла, вытирая перчатки о джинсы.

На улице было холодно, воздух пронизывал мороз, а земля была покрыта пушистым слоем свежего снега. Но от усердной работы на лбу у нее появился легкий румянец, а щеки раскраснелись.

Она сняла свою темно-синюю зимнюю куртку, которую заказала несколько недель назад, после того как я в течение часа без устали читал ей лекцию о зимах в Монтане. Поверх черной футболки с длинными рукавами она накинула одну из моих фланелевых рубашек, чтобы не слишком испачкать одежду.

Ее волосы были собраны в беспорядочный узел, потому что она не помыла их утром, когда мы вместе принимали душ. На ней не было ни капли косметики, а к ботинкам прилипло несколько соломинок — еще одна покупка, на которую я ее уговорил.

Стоя там, свежая и расслабленная, Джемма остановила мое сердце. Черт возьми, она была прекрасна.

— Ты когда-нибудь думал о том, чтобы заменить складское помещение в конце конюшни на то, что находится посередине? — спросила она. — Это сэкономило бы количество подходов.

— Э-э… нет. — Это стойло в конце конюшни всегда использовалось как кладовка. И теперь я не мог понять, по какой причине оно всегда было там. — Но я так и сделаю.

— Просто идея.

Джемма весь месяц подбрасывала идеи. В том, как она это делала, всегда было больше любопытства, чем назойливости. Но она смотрела на вещи так, как не смотрели остальные. И до сих пор я принимал каждую идею, которую она предлагала.

— Что дальше? — спросила она.

— Это. — Я схватил ее за фланель и затащил в пустое стойло, прижавшись губами к ее губам и прижав ее к стене.

Она застонала, ее руки в перчатках скользнули вверх и обхватили мою шею, когда она открыла рот, чтобы впустить меня внутрь.

Мой язык скользнул по ее языку и стал лизать длинными, плавными движениями. Я наклонился к ней, мой член набух, когда она схватила меня за задницу и притянула ближе.

— Истон, — голос моей матери эхом разнесся по огромному пространству.

Я мгновенно оторвался от Джеммы, втянул в себя воздух и вытер губы.

Джемма поджала губы, чтобы скрыть улыбку, приложила палец к губам и прислонилась к стене. Спряталась.

Меня тошнило от этих гребаных секретов.

— Истон?

— Да, — отозвался я, хмуро глядя на Джемму, пока та пряталась в стойле. — Привет, мам.

— Привет. — Она лучезарно улыбнулась. — Как ты сегодня?

— Хорошо. — Секунду назад мне было лучше. — Что случилось?

— Да так, ничего. Я забрасывала на кухню еще несколько яиц и увидела твой грузовик, вот и решила зайти поздороваться.

— Рад, что ты зашла. Доброе утро. — Я подставил локоть, чтобы она могла взять меня под руку. Затем я повел ее по центральному проходу. — Что ты задумала?

— Ничего. Я…

— Привет!

Мы с мамой обернулись на голос Кэт и увидели, как она заходит внутрь, помахав нам рукой.

С каких это пор конюшни стали таким популярным субботним местом? Обычно я был единственным, кто работал по выходным, не считая Кэтрин. Но она обычно оставалась в офисе. Все остальные, кто вышел на пенсию, работали с понедельника по пятницу.

Мама тут же отпустила мою руку, чтобы обнять Кэтрин.

— Доброе утро, милая.

Кэтрин поцеловала маму в щеку.

— Я как раз направлялась к тебе, но увидела твой джип. Вчера, когда я ездила в город, у них была специальная акция на цветы, поэтому я захватила для тебя пару букетов. Твои любимые персиковые розы.

— Ха. — Мама рассмеялась. — Великие умы. Сегодня утром я первым делом отправилась в магазин и купила этот красивый букет из роз, который, как я думала, тебе понравится.

Пока они смеялись и говорили о цветах, я взглянул в стойло, где пряталась Джемма. Она могла выйти. Могла притвориться, что работала. Но она оставалась в тени.

— Мы сто лет не катались вместе, — сказала мама Кэт. — Давай запланируем поездку на этой неделе.

— Я бы с удовольствием.

— Ты не могла бы зайти ненадолго? — спросила ее мама, и она кивнула, когда они вместе направились к двери.

Если бы я их знал, а я знал, они проведут остаток дня у мамы дома. Она заманивала Кэт к себе, обещая угостить кофе с печеньем, а затем уговаривала остаться и помочь испечь пирог или поработать над каким-нибудь проектом. Это был день матери и дочери, ведь мама удочерила Кэт, так как всегда мечтала о дочери.

Я стоял и смотрел им вслед, пока они не скрылись за дверью.

— Все чисто.

Джемма вышла из стойла, и ее яркая улыбка погасла. Она перевела взгляд на дверь, откуда доносился звук хлопающих дверей машины Кэтрин и мамы. Когда она посмотрела на улицу, выражение ее лица стало отсутствующим.