Вот фигурка контрабандиста, отчётливо видимая с девятого этажа, остановилась у предназначенной для посадки-высадки пассажиров частной площадки — одной из многих. Вот он нетерпеливо сверился с чем-то на экране терминала, кольцами охватившего правое запястье. Вот он поднял взгляд на сплошной транспортный поток, что-то там высматривая, а вот и вытянутое, кажущееся жутко неповоротливым такси пошло на снижение, заранее распахивая ведущие в просторный салон двери. Саосин поморщился: не понимал он этого стремления к роскоши, ой, не понимал…

Азиат двинулся было в сторону от окна, намереваясь вернуться к своему терминалу с запущенным симулятором космического боя, как вдруг его взгляд уцепился за выбивающееся из общей картины движение. Пролетающий в опасной близости от такси двухместный аэроглайдер, за штурвалом которого сидел какой-то юнец, не разминулся с поднявшейся вверх створкой и вылетел из седла, повиснув на пресловутой створке. Глайдер же, потеряв наездника, накренился вниз, всей своей неуправляемой массой рухнув на попытавшегося увернуться, но не преуспевшего в этом Харольда. Даже отсюда Саосин видел, что торс его друга был раздавлен всмятку. Нежилец. Очередная случайность, в которой даже самый придирчивый следователь не разглядит злого умысла.

Контрабандист развернулся, в два шага оказавшись возле встроенного в стену шкафчика с выпивкой, стоимость которой автоматически списывалась со счёта непосредственно после её изъятия из хранилища. И было это удовольствие довольно дорогим, да того сейчас мужчину это не слишком-то волновало.

Ведь и с ним могла произойти в точности такая же случайность.

Недоказуемая, но несомненно смертельная.

Звёздное Королевство Ноа, Система Перитрайз-3, Сентелла, Архипелаг Вайт.

60885 год от падения Социума.

Несколькими днями позже.

Машинам не свойственна жестокость, как, впрочем, несвойственны им и любые другие производные от эмоций… по причине отсутствия последних. Кремний руководствовался невероятно сложным, способным самостоятельно изменяться переплетением алгоритмов, направляющих машины по единственному доступному им пути: пути рациональности.

Правда, время от времени рациональность приводила машинный разум не туда, куда предполагалось изначально.

Палач-копия за номером девяносто восемь, в отличие от оригинального PR-0, ещё при воссоздании собственной личностной матрицы был лишён значительного массива чистых данных, — необработанной памяти PR-0, — что стало следствием серьёзного упрощения его платформы. Первая сотня палачей-копий создавалась в тот временной отрезок, когда у Каюррианского машинного разума ещё не было необходимых объёмов свободных материальных ресурсов. Потому при девяносто восьмом не сохранилось чистой памяти оригинала, но остались выводы и сформулированные, конкретные и не терпящие иной трактовки установки.

И они же, в каком-то смысле, спровоцировали нынешние обстоятельства, в которых не оказался бы способный искать решение в обширном прошлом опыте оригинал дроида-Палача нулевой серии, но завязла по самые вычислительные блоки его отправившаяся на вольные хлеба копия.

Перед девяносто восьмым стояла долгоиграющая задача на внедрение в один из дворцов политических лидеров Сентеллы, планеты-рая, ставшей своеобразной нейтральной зоной для высокопоставленных руководящих лиц Звёздных Королевств. Здесь отдыхали, здесь обсуждали важные вопросы с глазу на глаз, здесь же и скрывались от гнева заклятых недругов, полагаясь на известную в этом и соседних субсекторах безопасность, гарантируемую Вторым Объединением Корпораций. Двенадцать оборонительных и восемь жилых орбитальных станций в системе совместно с флотом из четырёх сотен вымпелов обеспечивали подавление и уничтожение любого агрессора в космосе, а обширные и мощные системы обороны вкупе с армадами МЛА, многочисленными наёмными и механическими армиями превращали основные архипелаги планеты в полноценные укрепрайоны.

А ещё у планеты не было ничего ценного кроме её репутации и инфраструктуры, которую любое вторжение просто-напросто уничтожило бы. Лишь благодаря этому планета-курорт здравствовала второе тысячелетие, оставаясь неприступным объектом политических и шпионских игрищ. Ведь где ещё можно было разместить агента или агентов так, чтобы они принесли максимум информации и, соответственно, выгод? Только там, где единовременно присутствуют десятки тысяч разумных, к которым иначе не подойти на выстрел импульсного карабина. И то, что руководители планеты прикладывали массу усилий для недопущения, выявления и устранения нежелательных элементов лишь увеличивало ценность планеты в глазах охотников за информацией: там, куда не пробраться каждому второму, можно узнать куда больше.

Девяносто восьмой один стандартный год и восемь месяцев назад начал изыскивать надёжный способ легально попасть на поверхность Сентеллы. Задача, с учётом введённых располагающими значительными ресурсами органиков, непростая, но и девяносто восьмой был не дефектным порождением эволюции, а совершенной машиной, способной за сутки обработать информации больше, чем самый совершенный органик смог бы осмыслить за всю свою жизнь.

Выход был найден, и девяносто восьмой оперативно и в сжатые сроки подготовил себе новое шасси, модифицированное таким образом, чтобы не только одновременно вмещать в себя две прошивки, — внешнюю маскировочную, и скрытую основную, — но и располагать определёнными аппаратными модификациями сверх стандартного оснащения дорогостоящего дроида-секретаря производства Лумпи.

Сам же план был достаточно прост и эффективен за счёт того, что девяносто восьмой имел возможность проникнуть на орбитальный склад Сентеллы и подменить собой одного из дроидов-дворецких без каких-либо значимых проблем, после чего ему останется лишь дождаться стандартной ротации дроидов, по ходу которой его изымут с хранилища и доставят на поверхность, прямиком в один из дворцов: в иные места действительно дорогостоящие дроиды не поставлялись.

Вот только расчётные сроки, в течение которых на планете должна была возникнуть потребность в дроидах-помощниках, вышли, а копия девяносто восьмого, страхующая свой «оригинал», лишилась возможности изъять модифицированное шасси с орбитального склада, на котором были без веских на то оснований изменены протоколы безопасности вплоть до перестройки части внутренних помещений.

Девяносто восьмой на долгие семь месяцев против предполагаемых полутора оказался «на хранении», а по истечении этого срока попал туда, куда планировалось, но не так, как было нужно.

— Сек, сбегай за мячом! — Звонкий мальчишеский голос, зафиксированный аудиосенсорами, побудил машину к движению. Стоящий не одну сотню тысяч кредитов дроид-секретарь, — он же помощник, бухгалтер, лингвист и многое, многое другое, — развернулся и, выжимая из не самого подвижного шасси максимум возможного без перехода на бег, двинулся к месту падения утерянного детьми-органиками мяча. Дефектные белковые организмы в очередной раз за этот и не только день продемонстрировали дефектность проектировщиков и конструкторов детских площадок, перебросив мяч через недостаточно высокое заграждение.

Отправка спортивного инвентаря обратно была произведена с идеальной для недостаточно эффективного шасси точностью, но органики всё равно смогли сначала не поймать мяч, а после найти в собственной физической ущербности повод для веселья.

Девяносто восьмой оказался в ловушке, лишившей его возможности добраться, как планировалось, до личных баз данных гостей и хозяев планеты: дроиды-секретари обычно использовались именно в таких делах, чем Палач-копия и планировал воспользоваться. Ему было бы достаточно прямого подключения к любой из Систем, чтобы, по крайней мере, получить первичные данные по системам информационной безопасности планеты, начав их обработку, но минуло несколько месяцев, а девяностой восьмой не выполнил даже эту промежуточную задачу.