Кое-как удается разлепить один глаз. Первое, что замечаю – на прикроватной тумбе стоит стакан воды.

Как здорово…

Тянусь за ним рукой, но что-то мешает. Движения сковывает.

Осматриваю себя и вижу прозрачную трубку, подсоединенную к моей левой руке. Из вены торчит катетер. А рядом с кроватью, в которой я лежу, стоит капельница с раствором внутри.

Еще и платья на мне нет. Вместо него надета пижама, которую еще выдают в больницах. А под пижамой – только трусы.

Что за дела?

Я резко выдергиваю катетер. Неаккуратно. Провоцируя небольшое кровотечение.

Морщусь от вида крови. Ненавижу ни то, как она выглядит, ни ее тошнотворный запах. Она ассоциируется у меня с чем-то плохим. Со смертью. Выкидышем.

– Ну вот вы и очнулись, – раздается мужской голос. Совсем близко, а справа от меня слышится возня. Шелестения.

Оборачиваюсь в сторону источника звуков.

Наблюдаю рядом с собой невысокого седовласого мужчину. Худощавого, с аккуратными бородкой и усами. На глазах очки с увеличительными линзами. Одет он в изрядно поношенный деловой костюм в крупную клетку.

Незнакомец передает мне стакан с водой, я беззвучно благодарю его, ошарашенно пялясь на него. Затем он становится над раскрытым чемоданчиком и поочередно напяливает на руки резиновые перчатки. Глаз с меня не сводит.

– Как вы себя чувствуете, Екатерина Андреевна? Вы помните, как оказались здесь? – добродушно интересуется он, наполняя шприц каким-то неизвестным мне веществом.

– Н-нет.

– Немудрено, вы проспали около суток. Вашему организму так проще было справляться со стрессом.

– Со стрессом? А… где я? – спрашиваю, но тот намеренно уходит от вопроса и подносит стакан к моему рту, поскольку сама я не в том состоянии.

– Ну что вы, пейте… пейте водичку. А то ведь без воды ни туды и ни сюды.

Отпиваю глоток. С усилием проглатываю воду – не лезет. Ни туды, ни сюды.

Между тем я с опаской озираюсь по сторонам. Напрягаю память, пытаясь отыскать в ней отрывки прошлого дня, которые могли бы поведать о том, что вчера произошло.

Я продолжаю обшаривать взглядом каждый угол комнаты. Просторной, мрачноватой, но довольно стильной. Тот, кто занимался дизайном комнаты, наделен безупречным вкусом.

Однако это место мне совершенно незнакомо. Я не бывала тут прежде.

Еще и окна занавешены плотными шторами, что не разобрать ни где я нахожусь, ни какое сейчас время суток.

– А что все-таки со мной произошло? – грубым голосом издаю, разгоняя пальцами боль в виске. Прочищаю горло. – И где мой муж?

Если бы со мной произошло нечто страшное, Матвей был бы рядом. Он не отходил бы от меня ни на шаг, пока я не очнусь.

Почему его нет, черт возьми?

– Не волнуйтесь. Вашей жизни ничего не угрожает, – отвечает мужчина. – У вас небольшое сотрясение мозга, а также ушиб грудной клетки. Но в целом картинка довольно позитивная, если учесть, что в момент аварии вы были не пристегнуты. Сейчас я поставлю вам обезболивающее, чтобы вы могли еще немного вздремнуть. А ваш муж, – старик хмурит седые кустистые брови. – Он скоро придет к вам.

Сердцем чувствую, старик что-то недоговаривает. Он лукавит насчет Матвея.

Порываюсь встать, чтобы отыскать свой телефон и позвонить Матвею, но тело не подчиняется. Слабость доканывает и я заваливаюсь обратно. А голову пронзают воспоминая прошлого дня.

Матвей не придет, потому что… вчера он захотел развестись со мной. Он изменил мне. И у него будет ребенок от любовницы.

А потом… Потом он чокнулся и просил меня забыть обо всем. Я уехала и… кажется, отвлеклась от дороги, из-за чего меня угораздило попасть в аварию.

Бо-о-оже!

Мне только что пришлось пережить все эти ужасы заново! Я вспомнила. Воссоздала всю картинку целиком. Ничего не забыла. Но на сей раз ни одна жила во мне не дрогнула.

Хорошо, что Матвея здесь нет, иначе его лживую морду я искромсала бы до неузнаваемости.

На нервах я сжимаю в ладони стакан, рискуя раздавить его силой своей ненависти. Подношу ко рту и крупными глотками выпиваю воду до последней капли.

– Так вы врач? – спрашиваю я, не замечая на мужчине белого халата. – Я что, попала в больницу? В какую? Мне нужно сообщить родственникам. Они меня наверное уже ищут, – лукавлю я, поскольку с родственниками я не общаюсь три года. Со дня свадьбы… У меня только подруги, с которыми я вижусь каждый будний день в своей фитнес-студии.

Мужчина насупливается, сдвигает одеяло в сторонку и проспиртованной ваткой протирает участок на моем правом бедре.

И тут вдруг закрадываются сомнения, поскольку для палаты больницы эта комната выглядит чересчур роскошно.

Так стоп.

А где мои вещи? Где моя сумочка? Там же телефон!

– Вы не в больнице и я не совсем врач, – сообщает старик загадочно, а затем щелкает по игле шприца. – Меня вызвал сюда уважаемый мною господин, чтобы я поставил вам укол. Вы сейчас находитесь в его доме. Полагаю, он уже известил ваших родственников о случившемся инциденте.

Мороз пробегает по спине. Сковывает сердце.

Что-то чешет старик. Ну точно недоговаривает. Ясно же.

– Что за господин? Кто такой? – ощущаю первую волну паники.

Незнакомец поглядывает на наручные часы и улыбается неестественно.

– Совсем скоро вы с ним лично познакомитесь. Но могу заверить вас, что он весьма добропорядочный человек. Он о вас позаботится. Уж поверьте.

А я разве просила заботиться обо мне таким вот образом?

– Послушайте, я ведь попала в аварию. Меня должны были увезти в больницу, а по факту привезли неизвестно куда! И что значит, вы не совсем врач? А кто тогда? – паника уже накрывает меня с головой.

– Ветврач, но прошу вас, успокойтесь. Вам лучше не нервничать сейчас! Уверяю, с вами все будет хорошо. Он присмотрит за вами, – говорит ветеринар, после чего ловко ставит мне укол внутримышечно, от которого я сначала ощущаю как тяжелеют мои голова и веки, а потом и вовсе проваливаюсь в сон.

Открываю слипшиеся глаза. Я все в той же комнате.

Тишина вокруг царит гробовая. Ни единого звука не слышно. Словно в этом доме все вымерли.

Вдруг ощущаю нечто странное. Лицо прожигает посторонний взгляд.

Я здесь не одна!

На периферии зрения мелькает что-то. Я замечаю движение сбоку от себя. Слышу ровное дыхание.

Присматриваюсь к темноте, к креслу, расположенному у окна. В нем восседает мужчина в расслабленной позе. Потирает ладонью челюсть, явно о чем-то размышляя. И эти плавные движения запястья рождают легкий отблеск, исходящий от циферблата его наручных часов.

Мужчина погружен во мрак. Свет от настольной лампы доходит лишь до его подбородка, проросшего густой, но ухоженной растительностью. А вот все, что выше него – мне не удается рассмотреть, но точно могу сказать, что это определенно не тот старик. Комплекция сильно отличается. Мужчина гораздо выше и крупнее ветеринара.

– Вижу, Катерина, ты уже проснулась. Как ты себя чувствуешь? – говорит мужчина, сделав выразительный акцент на моем имени.

Сердце екает, потому что так меня никто раньше не называл, кроме отца.

Его незнакомый рокочущий голос с необычайным произношением отскакивает от стен комнаты и рикошетит прямиком в сознание, закручивая в воронке.

Он знает мое имя, но я уверена, что не знаю этого человека.

– Кто вы? – спрашиваю я слабым голосом.

– Тот, в чью машину ты въехала вчера, – поясняет непринужденно и совершенно без упрека, все еще находясь в тени.

"О, ужас!" – мысленно стенаю я. Вот же угораздило!

– Ладно, а обращаться я к вам как могу?

– Дамир, – отделывается коротко.

Дамир… Что-то знакомое. Не так давно я слышала это имя.

Точно!

Его упоминал мой муж при телефонном разговоре. Как поняла, они должны были встретиться сразу после моего побега.

Наверное, отсюда он и узнал меня. Поэтому знает мое имя.

– Зачем вы привезли меня сюда? Может, потрудитесь объяснить… Дамир, – намеренно произношу его имя по слогам.