— Следи за своим языком, — лаю я. — И объясни.

– Мы прибыли на границу, как и планировали, только для того, чтобы один из людей Рамиреса передал нам сообщение о том, что эта предательская сволочь нашла другого покупателя. Я пытался дозвониться до Белова, но он не отвечает на звонки.

– Мой брат сейчас занимается другим вопросом. У тебя еще есть парень Рамиреса?

– Да.–

— Сломай ему ноги, — выплевываю я. – Заставь его говорить. Я хочу знать, кому досталось то, что должно было принадлежать мне.

– Уже сделал. Это был Артем Волошин. Он предложил Рамиресу скидку в сорок процентов.

Чертовы украинцы. Я думал, что мне надоело иметь дело с этими придурками два десятилетия назад.

– Это еще не все– , — продолжает Николай. – Один из моих ребят поймал дилера Артема в Вест-Тауне на прошлой неделе.

— И ты говоришь мне это только сейчас?

Дверь моего кабинета внезапно распахивается, и внутрь врывается моя жена, покрасневшая и тяжело дышащая, как будто она бежала сюда с головокружительной скоростью.

– Что вы наделали?– — задыхается она, ее глаза растеряны и горят.

– Я тебе перезвоню.– Я бросаю телефон на стол и поднимаю руки вверх, защищаясь. – Что бы это ни было, это был не я. Клянусь, малыш.

Я понятия не имею, что могло так ее расстроить, но я знаю, что это не может быть что-то, что я сделал. Я бы предпочел отрубить себе руки. И ноги. Перережь себе горло. Мне придется обдумать правильный порядок, но настроение останется прежним.

– Вы послали Сергея убить сицилианца Васи!–

Ой.Ну, думаю, это был я. – Этот придурок не ее. Де Санти - киллер, который похитил и держал нашу дочь в заложниках более двух месяцев. Ты на самом деле не ожидал, что я отпущу это?

Нина мчится через комнату. – Пожалуйста, Роман. Тебе нужно позвонить Сергею и сказать ему, чтобы он прервался.

– Точно нет.–

— Василиса в него влюблена, котик. Схватив мою рубашку в горсть, она практически тыкается носом в мой. – Вы отзываете Сергея. Сейчас!–

– Что? Нет, она не может в него влюбиться.

– Она планирует вернуться на Сицилию!– Нина кричит мне в лицо, тряся меня. – Я пытался убедить ее сказать тебе правду, но она боялась, что ты поступишь именно так!–

Я смотрю на жену, пока внутри меня бушует огненная буря. Моя малышка не может влюбиться в проклятого Де Санти, не так ли? Я уже организовал ужин, пригласил своего бухгалтера и сказал ему, чтобы он привел с собой сына. Мальчик работает в отделе делопроизводства дома престарелых. Хороший, надежный парень. Ровесник Василисы. Не гребаный наемный убийца, живущий на другом континенте.

— Нина, детка, она просто в замешательстве.

– Она ни черта не запуталась! Она любит его!– Моя милая маленькая женушка теперь ревет так громко, что я боюсь, что окна могут разбиться. – Вы не можете этого сделать! Ее отец не может убить человека, которого она любит! Это уничтожит ее, Роман! И это уничтожит тебя!–

– Вася заслуживает хорошего человека. Кто-то, кто будет охранять ее.

– Разве ты не понимаешь? Она не хочет хорошего. Она хочет его. И он все это время защищал ее. Даже когда ты не мог.

Я хмурю брови. – О чем ты говоришь?–

– Торговый центр. Взрыв двадцать лет назад. Рафаэль Де Санти — человек, который спас жизнь нашей дочери!–

Это . . . это невозможно. Но . . . Ох блин. Как бы мне ни хотелось опровергнуть слова Нины, я каким-то образом знаю, что это правда. С того момента, как я встретил Де Санти более десяти лет назад, я всегда задавался вопросом, что с ним случилось. Я так и не установил связи.

Вася.

Я вскакиваю со стула и хватаю телефон.

Стрелка спидометра зависла над отметкой в сто миль в час. Я сильнее нажимаю на педаль газа, лавируя между другими машинами на дороге. Сейчас пять минут седьмого. Самолет Рафаэля только что взлетел. Без меня. Не имеет значения, я полечу первым коммерческим рейсом, на который смогу попасть, как только узнаю, что человек, которого я люблю, в безопасности. Еще есть время. Мой дядя предпочитает работать по ночам. Я делаю успокаивающий вдох, но воздух внезапно попадает в мои легкие, и я почти врезаюсь в идущую впереди машину.

Разница во времени. Я забыл про чертову разницу во времени! Сицилия опережает Чикаго на семь часов. Там сейчас два часа ночи. Нет нет нет!

Уличный фонарь передо мной становится красным. Я сильнее нажал на газ. С боковой дороги приближается пикап, и я едва его не замечаю, пролетая через перекресток. Наш район находится всего в миле отсюда. Я снова звоню Рафаэлю. И опять.

Нет ответа.

Нажимая на тормоза на подъездной дороге, меня так трясет, что я едва могу открыть дверь машины. Я не закрываю ее, просто бегу, поднимаясь по каменным ступеням к входной двери по две за раз.

Дверь папиного кабинета приоткрыта. Я захожу внутрь и смотрю на отца. Слова застряли в моем сдавленном горле. Папа стоит рядом со своим столом, прижав телефон к уху. Мама стоит перед ним, сжимая его рубашку.

– Сергей. Глубокий голос моего отца нарушает тишину. – Прервать.

С моих губ срывается сдавленный звук облегчения. Я откидываюсь спиной к стене, потому что мои ноги готовы подкоситься. Мои глаза пристально смотрят в глаза отца. Он все еще держит телефон у уха. Мышцы его челюсти напряжены, а брови нахмурены.

– Мне он нужен, Сергей. Понимаешь? он лает и опускает трубку.

Я даже не дышу, ожидая, что великий Роман Петров скажет что-нибудь.

– Папа?– Я хнычу.

Мой отец глубоко вздыхает, опустив глаза. Избегая смотреть на меня.

на 15 минут раньше

Мой телефон звонит, как только я снова включаю его и как раз в тот момент, когда я тянусь к входной двери. Имя пилота загорается на экране. Я смотрю на свои наручные часы. Пять минут второго.

– Мы готовы к взлету, босс.

– Хорошо.– Я киваю, хотя он меня не видит, затем жду. Я не могу заставить себя попросить подтверждения того, что я уже знаю.

– Она не пришла. Мне очень жаль, босс.

Засунув телефон обратно в штаны, я направляюсь на кухню. Мои шаги звучат глухо в огромном пространстве, отражаясь эхом от стен, этот звук жуткий в темноте дома. Я не зажигаю лампы, пересекая комнату. Лунный свет освещает мне путь к холодильнику.

Некоторые говорят, что пить красное вино холодным, а не комнатной температуры — кощунство. Мне всегда казалось, что такой вкус довольно пресный. Взяв из холодильника стакан на ножке, а затем бутылку, я прохожу через гостиную и останавливаюсь на пороге террасы. Сколько раз я заставлял этих рабочих красить эти французские двери? Четыре? Пять? Ребята, конечно, наделали при этом много шума. Как я им приказал. Все для того, чтобы моя веспетта могла чувствовать себя как дома.

Забавно, как я провел более двадцати лет, зарабатывая кучу денег, строя свою империю. Все время я был убежден, что это принесет мне счастье. Слишком поздно я понял, что все это было не чем иным, как пылью на ветру. Все мое богатство не могло помочь мне достичь того, чего я хочу больше всего. Любовь Василисы. Точно так же, как ни одно из дорогих украшений, которые я ей подарил, никогда не вызывало улыбки на ее лице, в отличие от глупых рисунков, которые я для нее нарисовал. И вот я на вершине своего успеха, владею очень многими вещами. . . Но не обладая ничем ценным.

Теплый ветер дует мне в лицо, когда я выхожу на террасу и сажусь на шезлонг в дальнем конце. Крошечные огни далеких рыбацких лодок разбросаны по темной глади моря, мерцая на волнах. Я наливаю себе бокал вина и наблюдаю за ними.

— Становишься безрассудным в старости, Де Санти? — говорит мужской голос из тени слева от меня.

– Похоже на то. Я откидываюсь назад и делаю глоток вина. – Был долгое время. Как жизнь, Белов?

– На самом деле все было вполне нормально. Пока какой-то ублюдок не решил похитить мою племянницу. Он выходит из темноты и опирается спиной на перила, скрещивая руки на груди. Сияние луны отражается от пистолета, который он держит.