— Тогда придумай что-нибудь сама! — уставился я на неё, — У тебя будет десять-пятнадцать лет!

— Эк… — подавилась криком девушка, выпучиваясь на меня в ответ.

Вот что значит невнимательно слушать.

Хотя, где «Фелиция» и где «придумать»? Когда мы с лордом читали её романы, я с таким трудом сдерживал себя от еще одной серии пыток по отношении к этому существу. Удивительная незамутненность сознания.

Вернувшись в тело, я чуть было не провалился в сон. Было очень хорошо, но мне, а вот девушке, делавшей массаж, как-то наоборот. Она трясла безвольно дрыгающимися кистями и смотрела на меня с надутым видом. Пришлось даже идти на поклон к Пиате, узнавать, что любят высшие эйны. Всё-таки, как оказалось, бедняжка эйна мяла меня почти три часа. Надо будет её отблагодарить потом.

Не успел я выпить чашку кофе, чтобы взбодриться, как зазвонил разговорник.

— Кейн, — голос Дракариса, раздавшийся из динамика волшебного аппарата, был напряженных, почти жестким, — У нас проблемы. За тобой охотится ракшас.

— Что? — револьвер как-то рефлекторно очутился у меня в руке, без участия сознания.

— Его зовут Ссарж. Ты его знал как Николаса Линкольна, — продолжал мой собеседник, — Мы думали, что он сейчас без тела, как Маркер, как Уолш, но эта тварь возродилась буквально половину суток назад. Опросила пару знакомых и… решила, что она опаздывает. Не успевает. Сейчас он идёт за тобой, может быть уже близко! Берегись!

— Драка…

— Кейн, у тебя нет времени! Он близко! — выплюнул в трубку телокрад, — Я способен на многое, но не контролировать тех, кто внезапно воскресает в мире живых, делает неверные выводы, а затем рвется в бой! Разберись с ним! Слушай, что я тебе скажу…

Слушал я уже на ходу, лихорадочно быстро довооружаясь. Первое, что приходило на ум при слове «ракшас» — скорость. Эта безумно быстрая тварь на моих глазах оторвала голову джинну одним ударом лапы, преодолев несколько разделявших их метров менее чем за секунду! И всё это не просто так, а в момент преображения, движение ракшас начал в облике Николаса Линкольна, бывшего владельца «Континенталя»!

Скорее всего, он дополнительно хочет расквитаться со мной за отель…

— Костя! — в комнату Азова, где он с Красовским и Пиатой дожидался окончания моих «собеседований» с агентами Общества, я ворвался ураганом, — Быстро на Ларинен! Здесь опасно! Вы тоже!

— Мы? — с шипением и лязгом встал Петр Васильевич, на чьем лице начала расцветать улыбка, — Да никог…

— Петр! Ты сам знаешь, что нас ждет! Ты должен выжить! — неохотно выкашлял я, глядя, как подскочивший Азов орёт сиреной, созывая эйн, и одновременно открывает портал.

Лицо питерца перекосило досадой, но тут же разгладилось. Ловко крутнув с перехватом аркхавн, оскалившийся отморозок заявил:

— А вот хрен! Тебя это тоже касается! Итак, что происходит⁈

Напряженная Пиата тоже замерла, внимательно слушая. Один Костя молодец, сгоняет своих блондинок в портал как заправский пастух, но ушами тоже стрижет.

— Скоро сюда припрется тварь, двуногая, размером с меня, — попытался вкратце объяснить я, — Сильная и очень-очень быстрая. Она придёт за мной. Хотите помочь — спрячьтесь этажом выше.

— Насколько быстрый? — деловитый вопрос от Пиаты, разрывающей подол своего длинного домашнего платья. Видимо, чтобы удобнее было бегать.

— Невероятно быстрый. Уходите! Я подготовлю ловушки, а когда явится — ударите в спину! Оставьте мне ревнительский револьвер от брони! Постараюсь дать сигнал из него!

План. Плана не было. Сбежать с Азовым на Ларинен ни разу не план, я тогда полностью потеряю контроль над ситуацией. Отель буквально окружен агентами Общества, я уверен, что далеко не все из них смирились с резким отказом к переговорам и, как минимум, затаились неподалеку. Убежать — отдать инициативу что им, что гребаному ракшасу, а что тварь может выдумать…

Выпроводив парочку из номера и убедившись, что портал к эйнам закрылся, я принялся максимально быстро баррикадировать холл и коридоры номера мебелью, создавая из неё завалы. Стулья, кушетки, скамеечки, вся легкая и незаметная дрянь летала в моих руках, создавая у входа завал. Его я, когда кончился легкий хлам, начал подпирать тем, что мог подтащить для укрепления баррикады. Пара соф, диванчик, ковер, стол… всё это громоздилось совершенно нерациональным образом, но деваться было некуда.

— А меня попросить⁈ — рядом со мной появилась злая и возмущенная Фелиция.

— Я в тебя чуть не выстрелил… — процедил много чего переживший от этого фокуса я, — Могла бы предупредить!

— Уйди, я сама! — подняв руку из чистого выпендрежа даймон телекинезом принялась подтаскивать и распределять вещи.

— Удержать газ в комнатах сможешь, если двери закрою? — в голову мне пришла очередная идея.

— Тряпками забью, — кивнула брюнетка, сосредоточенно хмуря брови и дирижируя летающими вещами.

— Пойдет!

Восемь комнат, имеющих окна наружу. Восемь заклинаний «тумана диких грез». Это близко к полностью опустошенному резерву, но у меня, к счастью, есть время, чтобы адаптироваться к внезапным изменениям в мироощущении.

— Что еще сделать можно⁈ — приспособив кучу полотенец, азартно осведомляется девушка.

— Укуси меня! — говорю я ей.

— Что⁈

— Кусай! Как будто ты на меня злишься!

Подпрыгнув, девушка вцепилась мне зубами в плечо, а потом еще и потянула себя вниз телекинезом, имитируя живой вес. Было больно, отрезвляюще больно. От этой освежающей боли, смывшей начальное отупение резко лишившегося маны организма, я начал быстрее соображать.

Даймон сейчас как ресурс. Я могу ее попросить использовать остатки наших запасов энергии, чтобы попытаться задержать тварь телекинезом, хватит лишь одной пули с каваром, чтобы успокоить ракшаса, но ставить всё на один удар, тем более что кавар не палочка-выключалочка, а вещество…

— Фелиция, постой на шухере, — решился я, — Предупреди, когда оно появится.

— Хорошо!

Снаружи ракшас не подберется, побоится соваться в наполненные серым туманом комнаты. Значит, только сквозь баррикаду и на меня, ждущего в коридоре. Иначе никак.

— Внезапный левиафан!

Даже такое «дешевое» заклинание дергает мои кишки, зато фонтанчик воды, вырвавшийся из паркета посреди составленной даймоном баррикады, позволяет покрыть её и пол льдом. Может, поможет. Выжать что-то еще из ситуации невозможно.

Стою, жду, напряженный как пружина. В одной руке гримуар с активированным Щитом, в другой револьвер. Брать ревнительскую «дуру», чтобы подать сигнал Пиате и Красовскому, мне банально нечем. Извините, это не обман, это переоценка ситуации.

— «Идёт!», — мысленный вопль брюнетки гремит в ушах, после чего дверь в номер просто вырывается вместе с рамой, отшвыриваясь куда-то вбок, а ко мне в гости залетает еле различимый силуэт.

Я выпускаю все шесть пуль со всей возможной скоростью, плюя на то, что они, скорее всего, вопьются в дерево наваленной мебели, а не поразят цель. Шанс куда лучше, чем без шансов, а так я еще успею выхватить второй револьвер!

Не успеваю. Ракшас, этот огромный гуманоидный кот, он вовсе не безмозглое животное, он телокрад и путешественник между мирами, охотник за одной из самых могущественных вещей во всем Иггдрассилей. Он не ломится сквозь баррикаду, а отправляет её всю в меня чудовищным силовым толчком, сопровождая его бешеным коротким рёвом!!

Щит позволяет мне уцелеть. Принимая на него научившуюся летать мебель, я сильно впечатываюсь спиной в стену торца коридора. Удар силен, но недостаточно, чтобы выбить из меня дух, успеваю выхватить револьвер. Осталось поднять оружие и…

Не сразу понимаю, что удар деревяшками — это не всё. Телекинез, незримая сила, магия, та хрень, которой поганая кошка, прекрасно сейчас наблюдаемая мной, сдвинула в меня всю эту прорву дерева, она продолжает действовать, продолжает давить на меня, отгибая в сторону Щит и свободную руку!

Ракшас, выпрямившийся во весь немаленький рост, оскалился. Здоровенная поджарая тварь, покрытая серым мехом, далеко не таким плотным, как у нормальных кошек. Выглядело существо так, как будто бы снежный барс решил эволюционировать в человека и застрял на середине процесса. Не так уж и страшно, но чуть-чуть мерзковато.