Под шумные овации я поставил ноги на землю.

— Братан! Уважаю! — баклажаноносый подскочил ко мне самым первым и принялся трясти мне руку. — Водочки под блинчик, а? Васян метнется!

— Спасибо, я до двенадцати не пью, — засмеялся я.

— Вот ты дурак, а! — Ева оттерла мужика в сторону и обняла меня. Зашептала на ухо. — Я так испугалась, когда ты там наверху был…

Вокруг началась суета, Марфушенька-душенька что-то победное голосила над ухом, а деловитый мужик в косоворотке хлопал меня по плечу. И не только он, часть тусящих вокруг зрителей тоже норовила меня поздравить, пожать руку и сказать, какой я молодец.

Я поежился и двинул одеваться. Положил рядом со своей верхней одеждой призовую коробку, не спеша ее пока что вскрывать. К этому моменту к столбу подошел следующий претендент, и большая часть зрителей оставила меня в покое. Остались только самые любопытные. Из тех, кому не терпелось узнать, что за призы выделил спонсор.

— Ну что, это же сапоги? — смеясь, спросила Ева, заглядывая мне через плечо.

— Почти, — ответил я. — Написано «модные кроссовки». Эй, господа распорядители, как мне этот приз получить?

— Сейчас сделаем! — «косоворотка» запустил лапищу в объемистый угловатый мешок и достал оттуда обувную коробку. — Вот! Держи свой приз! Кроссовки отличные, сам бы носил!

— Размер тридцать восемь, — прочитал я и фыркнул. — А опции «выбрать размер» у вас не предусмотрено?

— Вот ты зануда, волосатый! — заржал «косоворотка». — Девушке своей подари. Девушка, у тебя какой размер ноги?

— Тридцать седьмой, — ответила Ева.

— На шерстяной носок отлично будет! — заявила Марфушенька. — Бери давай, не капризничай!

Спорить не хотелось. Вообще было неважно, что именно за приз мне выдали. Прикол-то был в самом достижении. Которое я в прошлой жизни так и не совершил, хотя когда был мелким пацаном, много раз сам себе обещал.

Мы с Евой подошли к эстраде как раз вовремя. Пока я лазал на столб и разбирался с полученным призом, кристинин приятель уже привез «ангелочков», те успели выгрузить инструменты и дотащить их до места. Толкиенисты, по крайней мере, часть их, пришли еще раньше. Я сверху видел, что они забили себе площадку в той части парка, которая примыкала к колесу обозрения. Кто-то из них уже даже начал стукаться мечами и накинул поверх зимней одежды псевдосредневековые плащики. А упитанная Галадриэль с девчонками сбились кучкой и что-то обсуждали.

Голос Ширли мы услышали издалека. Цебрер «Пинкертонов» была явно чем-то недовольна, о чем и сообщала всему окружающему миру со всей возможной экспрессией.

— … только с разрешения рок-клуба! — Ширли топнула ногой.

— И с чего мы должны его тебе предъявлять? — вперед выступила Кристина и гордо вздернула свой точеный кукольный подбородок. — Ты кто вообще? Директор парка?

— Это ты кто такая, что тут выступаешь? — напирала Ширли. — Участвовать в праздничном концерте можно ис-клю-чи-тель-но с разрешения рок-клуба. А у вас есть такое разрешение, а? Макс, ну ты же знаешь правила!

— Так концерт с шести часов вечера, — сказал я, останавливаясь рядом с Кристиной. — А сейчас еще только полдень. Какая тебе разница, что мы тут делаем?

— Вот вы обнаглели вообще! — взвизгнула Ширли и покрутила головой, пытаясь найти кого-нибудь, кто бы ее поддержал. — С кем вы вообще согласовали ваше выступление?

— А с чего ты взяла, что мы вообще выступаем? — вклинился в разговор Бельфегор. — Может мы просто на праздник пришли.

— С инструментами? — прищурилась Ширли.

— С чем хотим, с тем и ходим, — пробубнил Бегемот. — Я когда был маленьким, на масленицу всегда своего плюшевого медведя таскал.

— Мог бы и не уточнять, что ты идиот, — скривилась Ширли. — В общем так. Сейчас я иду к директору парка и…

— И что? — усмехнулся я.

— И потребую объяснений! — Ширли уперла руки в бока. — Почему к выступлению допускают каких-то… каких-то…

— Привет, Ширли, — со стороны «блинного» ряда к нашей честной компании приблизился Конрад. Слегка навеселе, явно только что замахнул пару стопок, на голове — смешная красная шапка с помпоном. В руке — надкусанный блин. — Чего шумим?

— «Ангелы» будут выступать сегодня, представляешь⁈ — снова сиреной заголосила она.

— Ну и что? — нахмурился Конрад.

— А то! — всплеснула руками Ширли. — Кто им разрешение выдал⁈ Программу концерта утвердили еще до Нового Года. И их там не было!

— Так концерт с шести часов, — пожал плечами Конрад. Сунул в рот оставшийся блин, вытянул из кармана носовой платок и вытер руку. И только потом протянул ее мне. — Здорово, Вовчик!

Ширли выдала длинную матерную тираду. Макс закатил глаза и отвернулся. Бельфегор захихикал. Астарот сделал морду кирпичом.

— Ширли, как тебе не стыдно, тут же дети вокруг, — укоризненно покачал головой Конрад.

— Женя клятвенно обещал, что вас не будет сегодня на концерте, я лично спрашивала! — Ширли снова ринулась в атаку. — По какому праву вы здесь?

— Детка, ну что ты так шумишь, — поморщился Конрад. — Сегодня праздник, у всех хорошее настроение должно быть.

— А ты вообще почему здесь? — напустилась на Конрада Ширли. — Или ты тоже выступаешь?

— Выступаю, — кивнул Конрад. — Но не здесь, а у дворца спорта вечером. А сюда пришел блинов пожрать и… Слушай, а какое тебе дело, вообще, что я здесь делаю? Ты мне кто?

— Да просто меня бесит, что какие-то выскочки плюют на правила рок-клуба, хотя… — Ширли аж затрясло от злости. — Все, я иду к директору!

Она круто развернулась на каблуках и торопливо помчалась вдоль скамеек к выходу. Но пройдя несколько шагов остановилась и снова повернулась к нам.

— Если вы думаете, что это вам вот так просто сойдет с рук, то… — Ширли ткнула пальцем в мою сторону. — То вот конкретно тебе я обещаю очень крупные неприятности. Очень!

Она снова повернулась и удалилась.

— А это кто вообще такая? — недоуменно спросила Кристина.

— Забей, — махнул рукой я. — Истеричка просто.

— Так вы с этими рыцарями что ли выступаете? — спросил Конрад, кивнув в сторону Беса со товарищи, которые как раз достали и разложили свои мечи.

— Они выступают, а мы музыкальное сопровождение, — сказал я.

— Вот ты жук, а! — засмеялся Конрад и хлопнул меня по плечу. — И не подкопаешься же, формально ты ничего не нарушил.

Я пожал плечами.

— Но Ширли все равно поднимет хай до небес, готовься, — Конрад хмыкнул и оглянулся в ту сторону, куда ушла наша скандалистка. Видно ее уже не было, затерялась где-то в толпе.

— Да я же как тот пионер, — пожал плечами я. — Всегда готов.

— Программа начинается через полчаса, — сказала запыхавшаяся Эланор, подбегая к нам. — Пора уже переодеваться и готовиться, мы четвертые.

— Ладно, парни и девчонки, — сказал Конрад. — Удачи вам. А я пойду еще накачу пожалуй!

Приходилось приплясывать, чтобы не мерзнуть. С одной стороны, морозы отпустили, и погода стояла уже вполне весенняя. На солнышке снег плавился и становился темным и ноздреватым, но ноль градусов — это ноль градусов. Если прогуливаться по парку, то нормально, а вот когда неподвижно стоишь, ожидая своей очереди выходить на сцену — то как-то становилось зябко. И еще холоднее было смотреть на девчонок из балетной студии, которые одеты были гораздо скуднее, чем мы. В спортивные купальники, колготки и невесомые пачки из белого фатина. Они были следом за нами. А на сцене сейчас показывали пантомиму парни в белом гриме, котелках и здоровенных ботинках. Судя по возгласам «Асисяй!» и «Низззя!» они копировали знаменитый номер Полунина. Публика смеялась. Народ потихоньку прибывал. Света и Стас стояли рядом с камерой и тихонько переговаривались. Второго парня с камерой мне с моего места было не видно.

— Слушай, Велиал, — сказал Бельфегор, прыгая с одной ноги на другую. — А давай знаешь как сделаем? Вот сейчас они снимут выступление, но тут сцена так себе… Если из этого клип монтировать, фигня получится. А если доснять потом кое-что на муке… Или ночью в театре, как прошлый раз. Ну, как будто вот идет песня на сцене, а вот как это все должно выглядеть на самом деле…