– Отправиться в прошлое? У вас есть машина времени? Я считал, что всё это фантастика, и путешествия во времени не возможны.

– Ты что, в школе не учился? В основе всего теория относительности, но она лишь малая доля необходимых составляющих.

Конечно, Алексей знал ответ на вопрос о школе. Учился, как и все нормальные люди. Но там точно не преподавали о машинах времени или о чём-то похожем.

– Если я стану подробно объяснять тебе все эти научные принципы, ты вряд ли их поймёшь. Но могу сказать, что на деле всё очень просто. Но то, что ты об этом не знаешь, это хорошо. Технология скрыта даже от правительства. Неизвестно, как могут ею распорядиться люди. К сожалению, многие научные открытия часто направляются на зло.

Алексей слушал и переваривал слышимые слова. Всё так просто, но верится с трудом. И ведь от него ожидается согласие на нечто невероятное, на что он якобы уже давно согласился и, видимо, согласится вот-вот опять. Замкнутый круг, который как-то запутан сам в себе. И если он согласится, что ждёт его в будущем? Или в прошлом? Такой набор информации не стыковался у него в уме. И во всей этой несколько бредовой неразберихе было что-то невероятно заманчивое. Отправиться в прошлое. Кому и когда ещё представится такая уникальная возможность. «А здесь я считаюсь мёртвым, и если останусь, может, эти секретные агенты меня прикончат по-настоящему». А это уж точно бесперспективно. Он вздохнул и промолвил:

– Так. Ладно, что делать?

– В общем-то, ничего сверхъестественного. Аппаратура, как ты заметил, уже включена. Сейчас приступим.

– Здесь машина времени спрятана? Или это здание она и есть?

– Если цепляться к терминологии, то «машина времени» звучит по-дилетантски. Нет ни машины, ни ещё какого-то устройства. Повторюсь, объяснения сложны и нет на них времени. Но если тебе так проще, то всё находится именно здесь. Хотя в большей мере всё делает не техника, а природа.

– Видимо, действительно, мне всё это не нужно знать и не пригодится. Говори тогда, что имеет для меня какую-то важность.

– Самые главные инструкции, когда окажешься в прошлом. НЕ рассказывать о своём происхождении и НЕ рассказывать о будущем. Никаких деталей. О учёбе в школе, и всякие бытовые вещи, конечно, можно говорить, но без подробностей. Думай, что говоришь! Интернет, МММ, и прочее, чего не было в прошлую эпоху, не упоминать и даже не намекать. НЕ пересекаться с людьми, которых ты знаешь, и не искать с ними специально возможностей увидеться. И уж тем более не пересекаться с самим собой. В каких-то разговорах то, что ты попал в аварию, может стать неплохой легендой…

– Год-то хоть какой будет?

– Тысяча девятьсот восемьдесят пятый. Очень благоприятное время для развития экономики и сферы транспорта. Спасибо Юрию Владимировичу. Именно в сфере транспорта ты и будешь задействован. Мы тебе подготовили липовые документы. Но, по идее, они вполне настоящие. Паспорт и водительские права. Имя там настоящее, а даты рождения исправлены с вычетом от сегодняшнего времени. Их тебе просто необходимо выучить, – дядя Стёпа вручил документы, которые всё это время наготове были при нём.

– В правах все категории. Я учился только на «BC».

– Нужны будут все. И тебе даже переучиваться не надо. Как раз с восемьдесят пятого мы о тебе уже всё знаем. Ты всё время действовал самостоятельно, мы ни разу не вмешивались. Ну, ты готов?

Он не знал можно ли быть полностью готовым к такому. Несмотря на полную моральную готовность, было некоторое волнение. Он просто кивнул головой.

– Тебя там встретят. То есть не там, а здесь. Пространственно ты останешься в этом самом месте, в этом же здании, но в другое время. Проходи вот сюда, – и указал на середину зала.

В географическом центре было пусто. Но рядом были небрежно разбросаны толстые пучки проводов и кабелей, стояли индуктивные обмотки разного типа, ещё какие-то неведомые ему приспособления и всё это было соединено между собой. Только общий вид у этого был, как будто это просто свалка из электротехнического барахла. Видимо, эта куча не является тут стационарной, как шкафы с переключателями, намертво вкрученные в пол, которые выглядят старомодно, но аккуратно.

– Больно будет? – спросил Алексей.

– По правде говоря, не знаю, но не должно. Глаза закрой.

В нависшей паузе снова стали слышны жужжание трансформаторов и всего остального включенного оборудования, хотя оно работало всё это время, пока дядя Стёпа устно проводил подготовку. Но теперь от теории всё должно перейти в практику.

– Прощаться не будем, – сказал он и стал нажимать кнопки на панели управления. Делал он это уверенно, словно уже не первый раз. – Поехали! – и совершил последнее нажатие.

Вспыхнул яркий свет, который раздался электрическим треском. Вспышка длилась меньше секунды. И стало темно.

– Ну вот и всё, – сказал дядя Стёпа.

Я не знал, чем это обернётся. Что может ощутить человек, перемещающийся во времени. Когда была нажата контрольная кнопка, я узнал. Хоть я и послушно закрыл глаза, это не помешало увидеть резкую яркую вспышку света. Настолько яркую, что при открытых глазах я бы, наверно, ослеп. И вместе с этим я ощутил, как будто я рассыпался на миллиарды миллиардов мельчайших частиц, но оставался в сознании. А потом все эти частицы собрались воедино. Свет резко погас, так же как и включился. Всё это произошло за такое короткое мгновение, что трудно понять, как я успел ощутить и осознать этот момент. И тут же стало темно. Не только оттого, что пропало это кратковременное свечение, но и темно, потому что источников света не было совсем. Я открыл глаза и сначала решил, что, видимо, я всё-таки ослеп. Но постепенно глаза привыкли к темноте, и я увидел, что на улице ночь, поскольку прояснились окна расположенные по периметру здания. Свет в помещении был выключен, и, судя по всему, тут никого. Вот тебе и «встретят». Я понял, что тут должен бы кто-то ждать наготове.

Вспоминая, как я сюда заходил, стал на ощупь пробираться к выходу на улицу. Вот она железная лесенка к мостику. В тишине гулко было слышно, как шлёпают кроссовки о стальные ступени, когда я не спеша наступал на каждую из них. Перебрался по мостику через синхрофазотрон и оказался в маленьком вестибюле, минуя который вышел наружу. В небе видны звёзды сквозь переменную облачность, было темно, но лежал снег, поэтому очертания окрестностей были вполне различимы. Куда идти теперь, ума не приложу. Ориентируясь по асфальту, направился в нужном, как мне казалось, направлении.

– Алексей, – негромко кто-то окликнул сзади.

Я оглянулся. Кто-то стоял в темноте, оперевшись рукой о капот «Жигулей». И как я сразу при выходе не заметил. Наверно, из-за того, что цвет слишком тёмный. Я подошёл к незнакомцу, пригляделся и недоверчиво спросил:

– Дядя Стёпа???

Этот человек был определённо именно он, только выглядел иначе. Другая одежда, но не в этом дело. Причёска? Нет. Он… будто моложе стал что ли.

– Какой я тебе дядя Стёпа? Меня с детства Слава зовут. И уж точно я не дядя.

Я вдруг подумал, не с этого ли момента этот Слава впоследствии и возьмёт себе новый псевдоним. Получается, это не он сам его придумал. Опять эта круговая околесица. Ладно, Слава, так Слава. И до меня тут же стало доходить. Если этот фокус с перемещением во времени точно произошёл, значит, передо мной тот самый дядя Стёпа и есть, просто он моложе. А пройдут годы, и он станет тем секретным махинатором, который меня потом зашлёт к себе молодому.

– Я вообще-то тебя днём ждал. Собирался, когда стемнело, уехать и вернуться завтра. Мало ли с датой ошибся. Но остался. Торчу вот уже несколько часов и замёрз.

– Какое сегодня число?

– Десятое марта. Меня посвятили в курс дела, и я буду постоянно тебя курировать, хоть и видеться будем, скорее всего, нечасто. Поехали, тебе надо переодеться. Да и сам хочу согреться.