«Доставка дронами», — подумал Кравцов и улыбнулся, представляя рекламный слоган его будущей компании — Доставим в любую точку, где вы есть!

Ящик оказался довольно плоским контейнером, из которого Лира достала два непрозрачных пакета и два широких стакана с уже вставленными трубочками. Радостно свистнув пропеллерами, «ящик» улетел.

Под вопросительным взглядом Сергея Лира отдала ему один пакет.

— Ваш костюм для купания. В стакане бодряще-согревающий напиток. Попробуйте, вам не помешает...

И она пошла к кабинке для переодевания, белым пятном светящуюся в полумраке.

— Ну что же, искупаемся, — буркнул Кравцов, пробуя напиток, оказавшийся очень вкусным кофе-глиссе. — Хоть что-то напомнило мне о моей реальности.

Он чуть не поперхнулся, когда увидел Лиру подошедшей к краю бассейна. Купальник бледно-розового цвета не был слишком открытым, и не состоял из веревок и треугольников, но невероятно удачно подчёркивал всю прелесть женского тела. И это не выглядело откровенно. Это выглядело так, как надо — со всеми ямочками, складочками и выпуклостями, но без всякого намёка на сексуальность. Материал костюма чуть блестел, а в ладони Лира сжимала какой-то сверкающий металлом небольшой прибор.

Лира обернулась на Кравцова.

— Сергей, присоединяйтесь.

Прибор в её руке, по-видимому, был дыхательным аппаратом. Прикусив загубник, Лира пристроила на носу зажим, подняла на миг руки и нырнула, почти без всплеска пронзив гладь бассейна. От её тела из глубины потянулась струйка пузырьков.

Сергей в оцепенении наблюдал за женщиной, поднявшись с кресла. Лира плыла под водой плавно, выгибая тело вверх и вниз. В голубизне воды бассейна это смотрелось, как представление. Заворожённый зрелищем, он подошёл к краю бассейна и присел. Она заметила это, и, не поднимаясь на поверхность, подплыла. Развернулась, поманила рукой, выпустив каскад пузырьков. Потом, оттолкнувшись от бортика, выгнулась и устремилась в глубину...

Кравцова, почему-то, это поразило. Он сел на газон и взглянул на тёмное небо, усеянное звездами. Свет от воды не мешал их рассмотреть.

Сейчас он откровенно позавидовал людям из этого будущего. Этой легкости, с которой они живут, трудятся и отдыхают. Их великолепным телам и жизнерадостности. Этой не обременённости бытом и работой. Вот как можно в сорок семь лет выглядеть максимум на двадцать пять?

Лира почти бесшумно вынырнула, и подплыла к краю. Сняв прибор, ловко взобралась на бортик и села рядом с Сергеем. От неё приятно пахло морской водой и свежестью.

— Лира, а вы замужем? — решился на вопрос Кравцов.

— У нас нет института брака, — она смахнула капли с лица. — Каждый человек сам решает, как ему жить и трудиться.

— А как же дети?

— Воспитанием детей занимается общество. Это нормально. Моя дочь ещё посещает школу, а сын проходит обучение у наставника. Ему скоро двадцать три, но он ещё не настолько грамотен, чтобы принимать самостоятельные решения в своей трудовой деятельности.

— А?..

— С любимым человеком я всегда могу встретиться. Главное, чтобы его желание совпало с моим. Больше нет помех. После трудового дня мы всегда коротко разговариваем, обмениваемся мнением и слушаем детей. Полчаса пути до любой точки Земного шара, и если мы хотим видеть друг друга, то проблем не возникает. Сейчас он в Антарктиде и очень занят экспериментом по естественному наращиванию ледников.

Она легко отвечала на вопросы, будто ждала их. При этом не фыркала, гнула брови и кривила губы. Сергей вспомнил Дашку, её манеру с ним разговаривать, особенно, в последнее время. Будто она делала ему некое одолжение, и он должен домысливать её обрывистые замечания и претензии.

— Сергей, вы чем-то расстроены, — прикоснулась Лира к его плечу. — Даже не искупались.

— О жене думаю, — он не стал врать. — Она... очень не похожа на женщин вашего времени. Я теперь не знаю, что с этим делать.

— Трудиться, — мягко улыбнулась Лира. — А можно я задам вам неудобный вопрос?

Сергей кивнул.

— У вас два отверстия на спине... Откуда?

— От пуль, — ответил он тихо. — Такие небольшие предметы, которые проникает в тело, чтобы, — он задумался, подбирая слова, — нанести повреждения. Это очень больно и неприятно. До вашего «колдовства» всегда ныло, а сейчас я даже забыл, что был ранен. Спасибо вам.

— Не за что, — она взглянула на Кравцова с жалостью. — Я вызову вам транспорт. Дома хорошенько выспитесь. Утром к вам заявится Мир, и нагрузит трудом. Только не забудьте заглянуть ко мне в течение завтрашнего дня. Я вычистила ваши раны на плече, но стоит ещё раз их осмотреть.

— Договорились, — Сергей взял её ладонь и прикоснулся благодарным поцелуем. Лира восприняла это как надо, без жеманства.

— Сергей, ты ещё спишь?! — бодрый голос Шторма заставил Кравцова проснуться.

— Мир, не шуми так. Я полночи разбирался с тем, как разложить себе спальное место. А ещё с полночи искал, как его найти в этом «умном доме». Уже собирался спать на полу.

— Ладно, — примирительно улыбнулся напарник Сергея. — Забирайся в душ. Я тебе помогу и найти его, и включить. А то ты перепутаешь ванну с унитазом.

— Очень смешно, — ухмыльнулся Кравцов.

Шторм выглядел изрядно посвежевшим и отдохнувшим. Часто улыбался, помогая Сергею наладить душевую кабину, что было необычно. Наверное, подумал Кравцов, ночь с любимой женщиной пошла ему на пользу. С Дашкой бы у Сергея так не прокатило — десять минут возни, и, в лучшем случае, скорострельная обязаловка. А утром головная боль и выслушивание нытья о том, что она сутками не видит мужа.

— Какие планы на сегодня? — после душа Сергею был вручён поднос с завтраком.

— Нам нужно поговорить с Айрой Грин. По словам Лиры, она дежурила в тот день в медицинском отсеке.

— И что Айра может сказать?!

Кравцов отложил ложечку, которой ковырялся в нежном твороге с черникой.

— Мир, послушай. Нам нужно выяснить причину смерти сотрудника установки, — Сергей решил, что миндальничать с людьми из будущего хватит. Надо говорить так, как оно есть. — Это очень важно для начала следствия. А ещё Айра может сказать, кто был тогда на установке, кроме технического сотрудника.

— По второму вопросу лучше ответит диспетчер Академии, дежуривший в тот день. Я сейчас узнаю, кто дежурил. А, ты, ешь пока, не отвлекайся.

— А, ты, не задавай глупых вопросов, и не отвлекай от завтрака.

Сергей кое-как запихнул в себя еду. Ему хотелось ещё поспать и никуда не выходить, но он помнил, что у Айры Грин сегодня трудовой день, и вряд ли Мир притащит её сюда в дом для беседы.

— Мир, я вчера поговорил с Лирой... Она сказала, что у вас нет института брака. В смысле, что вы не регистрируете свои отношения между мужчиной и женщиной, а воспитанием детей занимается общество. Это похоже на какой-то конвейер.

— Академия социальных отношений, — Шторм не обиделся на слово «конвейер», хотя оно ему явно не понравилось в виде сравнения, — очень долго экспериментировала с различными моделями построения семьи. Институт семьи, однако, у нас есть. Человеческие чувства друг к другу никто не отменял. Их преобразовали в доступную и прогрессивную линию поведения, чтобы люди не отвлекались от трудового процесса, сведя к минимуму участие семьи в воспитании своих детей. И тратя на это не только силы и время, но и такой ценный ресурс, как человеческий разум. Вот, ты, например, отличный сыщик. Ну, какой из тебя воспитатель? Что ты дашь своему ребёнку — аналитические выводы по выявлению преступлений? Чему, ты, можешь его научить?

— Странные вещи говоришь, — удивился Кравцов. — Я дам ребёнку своё мировоззрение.

— А у твоей... жены может быть своё. Ведь так? Получится противоречие, в котором ребёнок запутается, пока сам не выберет удобную для себя линию поведения. А выбирать он будет, исходя из преференций от родителей. И получается, — Мир наморщил лоб, подбирая определение, — дрессировка. Чьи преференции приятней, того и мировоззрение.