[Четвёртый Будда] – это Разум света, потому что <…>

(46) [Пятый Будда] <…> [его также знают как] пятого Пробуждающего к добру <…> это Отец, первое Стояние, [ибо Он поднимает] <…> все силы, встаёт [над ними в высоте,] являет [Свой лик] над ними <…> их и влечёт их к Себе <…> [по воле Своей] <…> и снова Он <…> <…> их, и устанавливает их <…> в Нём, и они остаются до [конца времён, пребывая в] Нём.

Благословен каждый, [кто узнает этих пятерых;] он [вознесётся в] день [завершения своей жизни] <…> исполнить <…> вечно».

Про первого Будду утрачено, но это, очевидно, отец величия, потому что подобные перечни в Кефалайе обыкновенно с него и начинаются.

Отец апостолов, как чётко написано во второй главе Кефалайи, – это Иисус-Сияние, он же, соответственно, и третий Будда.

Отец, который поднимает, – это колонна славы, по всей видимости, о нём и говорится, как о пятом Будде.

Пять Будд известны также в тибетском буддизме, где концепция явно скопипастена из манихейских тибетских монастырей. Манихеев тибетские шаманы убили, но учение частично скопировали (молитва «Ом мани падме хум» тоже, по всей видимости, из доброго учения, Мани же):

Будда Вайрочана соответствует сознанию (виджняна) – Отец Величия.

Будда Акшобхья соответствует форме (рупа) – Митра (свет очистился именно через Митру как прекрасную форму).

Будда Ратнасамбхава соответствует ощущениям (ведана) – Иисус-Сияние.

Будда Амитабха соответствует представлению (санджня) – Разум света.

Будда Амогхасиддхи соответствует воле (самскара) – Колонна славы (хорошо идентифицируется именно как мировая воля).

Также как пять Будд в манихейских гимнах обозначаются как пять детей Первочеловека, и там поётся, то они по собственной воле пошли во тьму и совершили подвиг, который нам трудно представить. Пять детей Первочеловека в ламаизме описываются как пять мудростей пяти будд мандалы.

И ещё ученики спросили Светоча: «Расскажи нам о тех пяти словах, которые возглашаются в мире, и зовут [первое из них] Миром, другое – Молчанием, и ещё одно зовут [Постом,] ещё одно – Днём, ещё одно – [Покоем.

И ныне просим тебя, наш] отче, чтобы ты [рассказал нам об этих пяти словах, что это такое] <…>

<…> Собиратель <…> ибо он оставляет тело <…> все желания мира <…> тело в праведности. [Тот, кого зовут Пост,] – это Столб славы, [Человек совершенный] <…> ибо <…> (47) <…> Тот, кого зовут [Мир,] – это Первочеловек, обитающий на Корабле живых вод, свет[лом] <…> ибо его зовут <…> [А тот, кого зовут День, – это Третий Посланник,] славный, [живущий на Корабле огня живого,] Светильник, [сияющий днём; поэтому и зовут] его День <…> в великом эоне <…> разделённое в мире; он есть <…> установленное в <…> <…> и души <…>

Благословен, [кто] <…> дать радость [жизни] вечной, великий <…> длиться во веки веков, вечно».

Поскольку упоминается пост, вероятно, текст о духовных практиках, если есть другое толкование, было бы интересно послушать. Вообще, на востоке же не было понятия «медитация», это западные представления, когда часть практик объявили «медитативными», а часть (те, что похожи на католические) считают обычными молитвами или постами.

Вероятно, тут следующие соответствия:

Мир – медитация на успокоение ума (спокойное сидение), она, в принципе, на санскрите так и называется – «шаматха», то есть «умиротворение». Поскольку концентрация – это возвращение к определённому единству, она тут отождествляется с Первочеловеком, который является единым началом, в результате распада которого образовалось разнообразие всех смешанных вещей. Когда концентрируемся в шаматхе, то как бы возвращаемся к Первочеловеку, к изначальному единству.

Молчание – практика воздержания от общения какое-то время. К сожалению, в тексте утрачено, с каким божеством ассоциировалось.

Пост – воздержание от еды на какое-то время (отождествляется со столбом славы, то есть с волей).

День – практики бдения и, соответственно, динамической концентрации. В принципе, условно можно отождествить с тем, что они в Тхераваде называют випашьяна, хотя випашьяна – один из видов «Дня». Тут, наоборот, не снижается активность ума, а стимулируется. Отождествляется с Митрой (третьим посланником), который, конечно, и огонь, и Солнце, и вполне сюда подходит.

Покой – поскольку Иисус-Сияние идёт обычно в паре с Митрой как солнечное и лунное, практика «покой» должна ассоциироваться структурно с Иисусом-Сиянием (и вообще «покой» часто с Иисусом в манихействе – «он введёт в покой» и так далее). В чём заключается эта пятая практика, трудно сказать, так как текст утрачен. Может быть, спокойное чтение или выслушивание чего-либо по типу молитв и песен – в принципе, практика достаточно пассивная, чтобы отождествлять её с луной, и её как раз не хватает, если предполагать, что список описывает вообще все главные практики.

Итак, в европейской терминологии, на мой взгляд, описываются:

1) 

статическая медитация;

2) 

молчание;

3) 

голодание;

4) 

динамическая медитация;

5) 

прослушивание / чтение текстов.

И ещё, когда Светильник сидел среди своих учеников [и рассказывал им о] величиях и тайнах Бога [истины и о] двух сущностях, ученики [спросили его:] «Поднялась ли смерть и встала ли <…> [и взошла ли] вверх? Или же она возвратилась от <…> её вооружение <…> в её <…> но он исполнил <…> две <…>

[Первый раз Материя разделилась, когда пошла войной на] [Свет] и двинула на него [все свои силы, вышедшие из пяти жилищ,] которые в [глубине] страны тьмы; [и это] первое разделение.

А долгое время спустя, когда не <…> славить <…> [она вознеслась к образу Посланника, но вернулась н]азад, [двинулась,] выбилась и хлынула вверх. [Так родились пять элементов] смерти, которые выбились [из пяти жилищ страны тьмы, где пребывали,] то есть Дым, Огонь, [Ветер,] Вода и Тьма. [Вот когда Материя разделилась во] второй раз.

[В третий раз, захотев образа Посланника, она упала вниз и произросла в пяти деревьях;] они были живописаны [и принесли плоды,] в которых установилась смерть, [и Материя возросла в них.]

Четвёртая часть – это злые плоды [пяти видов, которые выросли] на пяти деревьях, пребывающих в пяти [мирах] страны Мрака.

В пятый раз она разделилась на свои порождения, которые [в пяти] мирах, сотворённые и порождённые из пяти плодов смерти, они же пять миров мяса, пять творений тьмы, в которых смерть установилась и разделилась на десять частей – пять частей мужских и пять женских, [произросших в пяти мирах, а также в Сухом и Влажном, огне и наслаждении, влекущем их друг к другу.]

Вот Августин спрашивает – почему Материя описывается как состоящая из отдельных существ, если принцип разума и разделения принадлежит свету. Тут чётко говорится, что материя разделилась, только когда напала на свет, то есть в смешанном состоянии. Соответственно, «материя» имеет два смысла:

Первая материя, которая есть смерть по природе – она, конечно, никак не разделяется, чистая смерть, ей и поклоняются в итоге теисты (просто предпочитают смерть антропоморфически рисовать в виде некоей личности, напоминающей человека, чтобы воображать, что они с ней разговаривают и так управляют).

Смешанное состояние, которое тоже описывается как «материя», но содержит в себе частицы света. Частицы света создают в ней дифференциацию.

Итак, в первый раз она разделилась, когда вообще напала, а во второй раз – когда сформировала антиэлементы. Интерпретировать первоэлементы античной философии (цифра 5 при этом называлась на всём пространстве от Греции и Китая, и в Индии тоже пять) можно в терминах современной науки по-всякому, по сути же надо просто принять, что тогда была такая научная модель. Если бы Мани Хайя в наше время проповедовал, то, вероятно, говорил бы об элементах таблицы Менделеева, ну, а тогда вот такие были элементы, и других не было. Они физические, то есть в физическом мире представлены и как дифференцированные силы созидания (пять детей Первочеловека), и как дифференцированные силы разрушения (пять элементов смерти). Это и физически сейчас подтверждается, что в каждом атоме есть силы, способные разорвать его на части изнутри, и тяжёлые элементы самостоятельно распадаются. То есть в атоме кислорода есть и сила, способная разрушить этот атом (антикислород).