Я уверил Зырянова, что и не собирался, и мы принялись собираться в поход на Изнанку, хотя Олег предлагал его отложить. Но я от последствий собственной неосторожности уже оправился полностью, поэтому откладывать смысла не видел. Опасности быть не должно: мы, ни на что не отвлекаясь, идем к домику, где сидим до темноты. Потом я быстро делаю Прокол, ставлю на той стороне Маяк и возвращаюсь на Изнанку, где мы пережидаем в домике до утра. Утром возвращаемся, попутно собирая все, что попадется интересного. Можно сказать, легкая необременительная прогулка.

Олег нехотя согласился, но поставил условия, поэтому на Изнанку мы вышли нагруженные не только спальниками, но и кучей вещей, благо что их удалось распихать в рюкзаках так, чтобы они особо не мешали. В планах было устроить в домике базу и двигаться уже от нее, тем самым увеличивая изученную территорию. Я жаждал добраться до леса, где могли найтись недостающие ингредиенты для других зелий. Но двигаться столь мелким отрядом без подстраховки было опасно, поэтому идею базы я поддержал. В конце концов, на ней и отсидеться удастся, если вдруг начнутся активные боевые действия.

Дошли мы без приключений. Пользуясь тем, что Зырянов отвлекся, я устроил внутри экспресс-уборку, так что спальники мы разместили уже на совершенно чистом полу. На экспедиционной плитке Олега вскоре забулькал чайник, я заварил травяной сбор и ушел на медитацию, в то время как Зырянов и дядя завели неторопливую беседу. Возможно, стоило бы попытать Зырянова по родовым раскладам, но мне казалось, что избыток информации сегодня для меня будет опасен: смажется концентрация.

В час «Х» Зырянов посветил в разные стороны мощным прожектором, убедился, что поблизости никого нет, и только тогда выпустил меня из укрытия. Подойдя к Маяку, я создал Прокол и прыгнул на другую сторону, где тут же поставил еще один Маяк. Там тоже была ночь, но ночь, подсвеченная окнами огромного особняка, обнесенного по периметру забором, на котором светились заклинания. Хозяева на одни заклинания не полагались, поэтому ко мне с разных сторон устремились несколько огромных недружелюбных собак. А еще совсем рядом засветилась метка госпожи Живетьевой. Встречаться ни с ней, ни с собачками у меня желания не было, поэтому я шагнул назад и закрыл Прокол. Все, что мне было нужно, я выяснил.