Получившуюся порцию зелья я вручил Владимиру Степановичу, игнорируя протянутую руку Грекова. Заведующий лабораторией тут же вытащил артефакт проверки алхимического качества.

— Все, как говорил молодой человек, — признал он. — Зелье до экстракласса не дотягивает, но немного. Что еще могу сказать? Школа алхимическая точно есть, хорошая, сильная, но мне незнакомая. Некоторые использованные приемы я встречаю впервые. Кроме того, молодой человек пренебрегает мерами безопасности, что у любого алхимика должны быть на уровне рефлексов. Для зелья регенерации это неважно, а вот изготовление без защитного халата и маски некоторых других зелий может закончиться плохо.

«Понятно, защитных заклинаний они не знают. А туда же — великие алхимики», — ехидно сказал Песец.

— Но потенциал у молодого человека хороший. Я бы его к себе взял, — неожиданно закончил свою речь алхимик.

О чем общались Греков с Рыжовым, узнать не удалось, потому что меня отправили в машину, а оттуда прослушку было не настроить: пока мне необходимо видеть тех, кого хочу услышать. Отсутствие информации в данном случае критично, поэтому я даже не задумался, слушать ли разговор Грекова с Шелагиным, благо они беседовали перед палаткой: княжич вышел как раз тогда, когда его подчиненный собрался прикоснуться к пологу, чтобы зайти.

— Быстро ты обернулся, — удивился Шелагин. — Ну что скажешь?

— Определенно парень делает алхимию сам, — ответил Греков. — Рыжов сказал, что школа есть, навыки наработанные, но набор зелий не слишком велик. То есть парню передали немного, по большей части простые заклинания.

— Я был уверен, что посредник, — досадливо бросил Шелагин.

— Нет, Рыжов определенно сказал, что если бы у парня было свежее сырье, то из-под его рук как раз и вышла бы продукция экстра-класса. А так просто очень хорошего уровня зелье получилось. При этом Песцов совершенно точно разбирается в сырье сам: первое предложенное сено забраковал, сказал, что из него можно только дерьмо сделать. По моей просьбе Рыжов пару раз намекнул на запрещенные зелья, Песцов отреагировал непониманием.

— Может, у него прекрасные актерские способности. Есть в кого, — проворчал Шелагин.

— Прекрасные актерские способности я держал в уме, поэтому на одно наблюдение не полагался. Использовал артефакт. Он однозначно показал, что Песцов не врет и запрещенку делать не умеет. То есть с этой стороны проблем не должно быть. Боюсь только, что пока, потому что навыков для алхимика у него достаточно. К предложению Рыжова поработать на нашу лабораторию отнесся без энтузиазма, вежливо отказал.

— Рыжов Песцову предложил даже без согласования со мной?

— Рыжов мне наедине потом сказал, что поскольку из парня точно получится алхимик экстракласса, будет лучше, если этот алхимик окажется нашим.

— Ну как бы все и затевалось ради того, чтобы получить выход на алхимика.

— Получили, — хохотнул Греков. — Но Рыжов говорит, что толк будет, и когда зелья повыше рангом пойдут. А такое только своим под клятву, а не независимым от княжеского рода.

Он мазнул в мою сторону взглядом, но я даже не дернулся, потому что был под Скрытностью, которую, как оказалось, даже камеры не видят.

— Получается, твое предположение было верным?

— Ну так все на это указывает: странности начались после поездки в соседнее княжество.

Тут уж я невольно насторожился, надеясь узнать в точности, чего именно опасаться.

— Там как раз есть подходящий алхимик, взбрыкнувший на собственного князя. Узнать, встречались ли с ним Песцовы, сейчас довольно сложно, да и надо ли? Такой интерес не пройдет мимо спецслужб. И получится, что даже если с конкретным алхимиком ошиблись, мы усилим соседей.

— То есть уверен: Прокол у них…

— Парень приехал из Оборинска и сразу сдал алхимию. Выходит, привез он ее оттуда. Сделана из свежего сырья, это установили. Здесь Песцовы вообще никуда не ездят, только в Верейск. На всякий случай их участок проверили на флуктуации, характерные для проколов. Фон ровный. Кстати, за их странной защитой сканированием обнаружено несколько строений, одно довольно большое.

— Может, в одном из них?

— Ни одно не закрыто от сканирования внутри. То есть с экранирующим эффектом там ничего нет. Разве что подвал Песцовы внезапно выкопали и прикрыли кучей заклинаний, — хохотнул Греков. — Но это уже совсем из области фантастики.

— А несколько зданий, построенных из строительного мусора, — это не из области фантастики?

— Мы не знаем, как они выглядят. Может, там без слез и не взглянешь, — возразил Греков. — В любом случае предъявить по поводу строений мы ничего не можем. Это не нелегальный Прокол.

— Жаль, что не у нас.

— Жаль. Нам не помешал бы, — согласился Греков. — Но, если близко к нашей границе, можно территорию обменять или… присоединить силовыми методами.

— Княжеская война? Без повода? Сдурел? Нас не поймут. Это не мелкая стычка на границе.

— Повод найти можно. Хоть оскорбление наших археологов их Родом. Волков знатно облажался и продолжает косячить. Составить грамотное письмо с требованием компенсации — и Волков почти наверняка ответит в своей обычной хамской манере. А это — хороший повод отнять у него вообще все. Прокол-то наверняка на его земле.

Вот так всегда. Оскорбляют одних, а сливки снимают совсем другие. Хотя сливки, конечно, весьма сомнительного качества. Прокол первого уровня, да еще и в крошечное ущелье. Металл Изнанки, что там был, я собрал весь. А больше там ценностей особых нет. Разве что сверху что-то свалится.

— Если он есть.

— Волков рвет и мечет, требует опять присутствие наших археологов. Можно пойти ему навстречу и отправить Песцовых. С наблюдателем, — предложил Греков. — И определить точно.

— Так они сразу и приведут в нужное место, — скептически хмыкнул Шелагин.

Можно и привести: доступа к этому Проколу у меня в любом случае больше не будет, а интерес ко мне ослаблю. Или, наоборот усилю? Если не придумаю, как передать открытым, наверняка усилю.

— Это единственный шанс узнать, где Прокол: клятву с Песцовых взяли однозначно. Пытаться получить с них информацию другими методами — выжечь мозги.

Мне показалось, что последняя фраза имеет вопросительный оттенок, как будто Греков прощупывал, как его собеседник отнесется к такому варианту.

— Прокол не у нас, — напомнил Шелагин. — В данной ситуации лучше получить лояльного нам хорошего алхимика, чем выяснить точное местоположение Прокола, но окончательно испортить отношения с одним из родов княжества.

— Род не из самых крупных…

— Я сказал — нет! — рявкнул Шелагин. — Не лезь!

— Все сомневаешься? Целитель однозначно сказал, что это ложь.

Оказывается, наедине на ты обращается не только князь к подчиненному, но и подчиненный к князю. Похоже, эти двое были друзьями, только вот их слова от понимания этого понятнее не становились.

— Да что бы ты понимал, — выдохнул Шелагин… — В данном случае не имеет значения, правда или ложь. Твое предложение нецелесообразно.

После чего он вернулся в палатку.

— Добрый ты слишком. Некоторые вещи нельзя прощать никогда и никому. Я бы еще тогда их показательно уничтожил, — буркнул Греков и зашел за ним.

Заклинание развеялось, болезненно пройдясь по мне откатом. Из Скрытности я тоже вывалился. Хорошо хоть, никто не заметил, как я появляюсь из ниоткуда — правильное место для наблюдения я выбрал. На будущее нужно запомнить, что Прослушку нужно рвать самому, не дожидаясь вот этого вот всего.

Но уж очень интересные разговоры велись, местами непонятные, конечно, но от того еще более интересные. Осмыслить услышанное самостоятельно я не мог — не хватало информации. Она должна была быть у дяди, к нему я и пошел, когда сознание после отката окончательно прояснилось.

Сразу поговорить не получилось, потому что рядом с Олегом был Федя, который, приоткрыв рот, с интересом выслушивал очередную лекцию по археологии.