Как, например, грязные волосы у студентов, или чья-то немощность, растяжки, оставшиеся у нее после беременности, ее сын, который пачкал штаны и был не в состоянии решать простые уравнения.

Если и заводила Злата животных, то только породистых, с родословной, чтобы похвастаться перед окружающими статусом своей кошечки или собачки.

Подобрать какое-то больное чудище ей казалось бессмысленностью. Зачем вкладывать свои ресурсы в то, что не даст никаких дивидендов? Что никогда не будет целостным, прекрасным, восхитительным, радующим глаз.

Ничего и никогда Злата не делала по зову души, бескорыстно, отрывая от себя какую-то огромную часть и жертвуя собой ради других. Наоборот, она уяснила для себя простую формулу – это для нее должны жить мужчины, заботиться о ней, веселить ее, совершать поступки и решать проблемы.

От мужчин должна быть хоть какая-то выгода, как и от людей в целом. Если и соглашалась Злата принять у себя родственников, то не для того, чтобы им помочь по зову сердца, нет, под давлением социума, перед которым она хотела выглядеть порядочно.

Она была человеком долга. Ответственной и справедливой. Если студенты не могли выучить какой-то предмет, то считала, что они должны вечно пересдавать ей одни и те же параграфы из методички до тех пор, пока не зазубрят научные тексты.

А взяток не брала из принципа. Полагая, что это оставит след на ее репутации педагога с известным именем. Хотя сколько раз бабушки или мамы ее учеников умоляли не разрушать жизнь их детям.

Но Злата могла сделать так, что именно из-за долгов по ее предмету, появлялись целые списки фамилий призывников.

Перед глазами у нее все время стояла почему-то бабушка одного двоечника, опрятная, но очень бедная старушка, устроившая своего внука по льготе к ней в группу. Которого в скором времени отчислили. Учиться он не хотел или не мог. А Злата всегда была убеждена, что раз молодежь настолько ленива, чтобы запоминать формулы, то пусть идет работать.

Например, официантами, грузчиками или кассирами. Или служить. Это священный долг каждого. Сделать что-то для родины.

Ее бывший студент Слава зачем-то, отслужив несколько месяцев, подписал контракт. Это бабушка потом упрекала Злату в том, что вот если бы не она, внук бы был жив.

Злату она выхватила в холле красивого корпуса ВУЗа, когда та торопилась на лекцию. И сначала говорила с ней с глазу на глаз, а потом перешла в плач, обвиняя педагога в смерти внука. Ее двоечника и недотепу, но единственного и любимого Славку, мать у которого была простит@ткой, а отец сгнил в тюрьме.

Злата точно помнила, что была тишина, которая раскалывала громадное пространство университета, в котором были слышны глухие рыдания отчаявшейся и пожилой женщины, упавшей на колени и проклинавшей Злату за тот список, в который она включила Славу.

Сколько было таких матерей, умоляющих ее поставить зачет или оценку их детям, бестолковым, но все равно родным и драгоценным. А Злата из какого-то профессионального упрямства одним росчерком пера меняла судьбы своих студентов, будучи убежденной в том, что дороже ее принципов ничего нет.

И гордилась своей неподкупностью и непрошибаемостью. Хотя остальные педагоги закрывали глаза на многое и шли навстречу тем, кто совершал ошибки.

Мы все имеем право ошибаться. Потому что люди. А люди не безгрешны, увы.

Но Злата всегда считала себя лучше, чем остальные. Это она писала диссертации, столько лет посвятила науке и образованию в то время, как другие могут жить беспечно и требовать у нее оценку или зачет.

Нет. Такое допустить она не могла. И заставляла молодых людей меняться. Трудиться и совершенствоваться.

Поскольку к этому стремилась сама. И тщательно ухаживала за собой, не толстела, приходила на лекции с идеальной укладкой, свежая и бодрая.

И ненавидела у студентов запахов грязных носков, их перхоти и сала в волосах, их похмелье, бездарность, лень, лишний вес и неспособность выучить хотя бы простенькое определение.

Злата вообще не выдавала никому авансов. И не делала ни в чью сторону реверансов, расшаркиваясь перед другими в благодарности, неуместных извинениях или оправданиях.

Нет. Она была структурированной, правильной, монументальной. И ничего не могло пошатнуть систему ее ценностей, состоящих из глав книги ее почти праведной жизни.

Почти, поскольку Злата имела любовников, и не выполняла свои обязанности матери, но она считала, что имеет право давать себе шанс на отдых. На получение удовольствий, поскольку итак довела свой внешний вид и профессионализм до совершенства.

А значит мужчины просто обязаны сделать ее жизнь веселее и роскошнее.

И сейчас, сидя на кухне в одиночестве, она не обвиняла саму себя в том, что это итог, хоть и печальный или страшный, но вполне закономерный и предсказуемый. И это она приложила руку к тому, что происходит в ее жизни.

Злата снова и снова спрашивала кого-то, за что мне все это? И как быть дальше? Мы всегда задаем эти вопросы кому-то, чувствуя, что получили какие-то уроки от жизни не заслуженно.

Планы переехать в большой город и удобно устроиться за счет любящего ее мужчины у Златы рухнули.

Самого Алексея, который так глупо погиб в расцвете сил, ей было не жалко. И его четверых детей, двое из которых были вообще несовершеннолетними, тоже.

Если и могла сочувствовать кому-то сейчас Злата, так это только себе. Она потеряла очень удобного и преданного поклонника. И, возможно, отца своей дочери, которая снова зашевелилась внутри нее.

И Злата, выпив снотворное, решила лечь спать, машинально проходя в свою комнату и заглядывая к Урсуле. Та тоже спала, выставив вперед перевязанную бинтом руку.

Но и свою старшую дочь Злате было почему-то не жалко. Злата вообще заметила в себе одну странность – она перестала рефлексировать.

Ее чувства вообще почему-то притупились или вовсе исчезли.

Через пару дней Злате позвонила какая-то незнакомая женщина. Она представилась Таней. Оказалось, что это старшая дочь ее любовника. Злата сначала не поняла, зачем ее приглашают на похороны.

А потом до нее дошло, что это дочь ее погибшего Алексея. Что удивило мою сестру.

Полковник при жизни, готовясь к женитьбе, поручил Тане забрать то самое кольцо, которое хотел вручить Злате. Он уже попытался сделать такой подарок своей любимой женщине, но ошибся с размерами пальцев. А потому заказал новое. Наконец-то кольцо было готово.

Дочь нашла также среди его вещей все письма, которые он не отправил Злате. И не знала, что с ними делать. А потому уточняла у нее самой адрес, чтобы доставить все это курьером.

На похороны Злата решила не идти, поскольку понимала, что ее начнут осуждать за то, что она не оказала помощь тонущему Алексею. И второе – она беспокоилась о своей беременности. Зачем женщине в положении такие переживания?

Но адрес, разумеется, подтвердила. Таня не упрекала ее ни в чем и не обвиняла. Наоборот, ей хотелось посмотреть на ту женщину, которую выбрал ее отец после смерти мамы.

Она даже предлагала лично привести Злате посылку. Но та почему-то боялась этого визита. И решила оградить себя от лишних волнений. А кольцо принять. Поскольку это было очень дорогое украшение с редким бриллиантом от известного бренда.

Злата призналась когда-то Людмиловичу, что хотела бы получить именно такое кольцо в зеленой коробочке. Ей казалось, что вместе с таким ценным камушком и ее стоимость как женщины увеличится.

Ей хотелось компенсировать самой себе какую-то внутреннюю пустоту и утрату. Она всегда так делала, когда чувствовала свое одиночество. Как только получала аванс, то тут же все деньги инвестировала в покупки.

И приобретала красивые платья, туфли, сумки, цепочки и сережки. Которые ей тут же переставали нравиться, и она ждала уже зарплату, чтобы снова совершить шопинг, истратив все до копейки.

Коммунальные услуги оплачивали родители, кредиты – муж. Питанием детей и мужа Злата не заморачивалась. Хозяйки из нее не вышло. Дети покупали себе бургеры или магазинные пельмени.