— Не знаю, - отвечала женщина. – Может, когда умрет?

— А он еще не умер?

— Если дышит, значит, жив еще.

— А чего вы его держите здесь. Вынесите в лес, пусть там умирает.

— Он не умирает.

— А что он тогда делает? Умирает! Он еще на острове говорить не мог, потом есть не мог. Только и делал что воду хлебал. Умирает он, что ж ему еще делать. Я б давно подох!

— А зачем ты ему давал? Ты его отравил.

— А он будто не знал что пьет! Да и как не дашь, когда я его к бревнам привязал. Морской воды нахлебался, вот и просил.

— Ты прав! Видимо, впрямь ничего нельзя было сделать

— А я о чем!

— Ладно, еще немного подождем и в лес вынесем.

Вот так просто жизнью играли два человека. Я очень испугался, представив себя на месте усопших, которые, не исключено, так же все слышат, но ничего не могут поделать, пока их тела предают земле или кремируют. Тогда я ощутил это в полной мере. Единственным обнадеживающим фактором было мое заметное дыхание.

В их беседу подключились еще трое. То ли они все время находились рядом, то ли только что пришли определить, было невозможно. Судя по голосам, мужчины.

— Сита, прекрати разглядывать его! – вступил в разговор подопечный Пазикуу. – Что ты там увидел?

— Хочу уловить момент, когда перестанет дышать.

— Нам это меньше всего нужно, - в этом я узнал голос Кудисю.

— Почему? – а этот принадлежал Лэо.

— Он нашел Сому.

— Да ты что!

— Да, и он поступит неразумно, если помрет.

Нужно заметить, что некоторые понятия, которыми они оперировали, переводились не совсем точно. Об этом я узнал по возвращении. Такие слова, как «хорошо, плохо, разумно, глупо» и многие другие были расплывчатыми и не носили в себе тот смысл, к которому привыкло остальное человечество. Каким-то образом Ниминоки и все остальные находили в их речи компромисс, заменяя их понятия на свои, более или менее ясные для меня. от этого я иногда не понимал и до сих пор не понимаю, что они имели в действительности, когда общались со мной и между собой. в противном случае я бы и не разобрал перевода, если бы он был доскональным. Важным было уловить общий смысл, а не конкретные слова и фразы.

И все-таки было непривычно и хватало того, что и так чувствовал себя не в своей тарелке.

— А давайте поможем ему, чтоб не мучился! – предложил Сита.

— Это не тот случай.

— Да, он должен нас привести в Сому.

— Видите, что он с собой захватил?

— Да, такие твари должны водиться только там. Кстати, очень вкусные.

— От птички, правда, толку мало.

— Ага, костлявая!

От последних слов я пришел в ужас. Они съели доказательства! Теперь, думал я, если остальные мне не поверят, все напрасно.

Но как оказалось, я зря переживал – их доверчивость поразительна!

Из дальнейшего разговора я понял, что они собирались последовать за мной хоть на край света., только бы я «не сдох». Особо они не радовались факту, в котором убедились. Так же, видимо, не собирались и расстраиваться в случае моей смерти. Я не мог вместить в себе эти два противоречия, одно из которых являлось спасением для их рода, другое – банальной утопией.

В какой-то момент я остался в одиночестве. Они бросили меня спокойно «умирать», решив вернуться до темноты и вынести мое тело в лес гнить с какими-то пауками и остальными. Кто были эти «остальные» можно было только догадываться.

Но я не предоставил им такой радости. Когда их голоса смолкли, я попытался открыть глаза. К удивлению, попытка сразу увенчалась успехом. Кроме того, ко мне вернулась способность мычать, хотя конечности все еще не слушались. Однако, уже чувствовал, что лежу на чем-то мягком.

Я поспешил прикусить язык.

— Вы в порядке?

— Конечно, - начал язвить я. – Включите мне Мельденсона и…

— Это свадебный марш, - спокойно перебил Ниминоки. – А похоронный вам заказывать еще рановато.

— Рановато? По-моему, как раз впору!

— Если хотите, то вызволим вас.

— Нет, русские не сдаются. Я, кажется, прихожу в себя. Где я?

— Судя по тому, что я вижу, в одной из землянок какого-нибудь местного.

— Ситы?

— Нет, Сита не из этих мест. Он Южанин, а вы попали к Западникам.

— Откуда вы знаете?

— Ста-сик!

— Ах, да…

Послышались звуки и я снова потерял способность говорить. Во время беседы с Ниминоки мои мышцы понемногу ожили. Это чувствовалось по судорогам, то и дело охватывающих все тело. И все же встать еще не мог, только поворачивать голову, глазея по сторонам и открывать рот.

На фоне песчаного потолка и стен появились четыре фигуры. Среди них я узнал Ситу и женщину. Остальные двое были мужчины, намного моложе моего единственного знакомого и с более короткими косами. Женщина была такой же полной, что я видел на картинках в «корабле». Позже выяснилось, что она, как и многие другие, носит под сердцем ребенка и не одного. Все в одинаковой одежде, что и на мне.

Они склонились надо мной, обступив вокруг, и принялись с интересом рассматривать.

— Ожил!, то ли огорчился, то ли обрадовался Сита. – Э, эй, Избранный! Видишь меня?

Я подергал головой.

— Видит и слышит, - подтвердила женщина.

— Говорить можешь?

— И, вправду, урод! – снова догадалась она после моей реакции на вопрос.

Так и хотелось закричать, что уроды они, а не я, но положение не позволяло.

— Что это с ним? – спросил один из юношей голосом Пазикуу вероятно заметив мой гневный взгляд.

— Сказать что-то хочет, ха-ха-ха! А не может! – засмеялся Сита с остальными.

Только второй юноша, который еще не проронил ни слова, не поддержал их веселья. Он был крупнее своего сверстника и выше ростом, выражение лица хоть и такое же тупое, как и у других, и в глазах блеск, словно о чем-то догадывался, но не знал, что это за чувство. Он вытянул руку и стал меня ощупывать. Наверное местный коновал, мелькнула у меня мысль внутренне съежившись. Только бы не начал резать, как лягушку, чтобы взглянуть на внутренности. Физиономия его, конечно, не вызывала тревоги, а вот глаза…

— Ой! – вырвалось у меня. Скорее это было похоже на «хой», но все поняли, что я имел ввиду.

Даже вспоминать не хочу, куда он запустил свою руку.

— Жить будет, - сделал он, наконец, вывод голосом Кудисю.

— Долго?

— Да.

— А говорить?

— Никогда!

— Интересно, как ты догадался?

Мне тоже было очень интересно, но ни я ни остальные так и не узнали его секрет.

И слава Богу!

Помешали дети. Пока этот врачеватель шарил меня, Сита успел исчезнуть и привести целую ораву мальчишек и девчонок. Шум, гам моментально заполнили помещение и десятки детских глаз смотрели на меня так, будто первый раз видели беспомощного дяденьку.

Но все было не так просто.

— Вот дети, смотрите, это ваш папа.

— Папа! Папа! У нас теперь есть папа!

Так в одночасье неожиданно для себя я стал отцом двенадцати погодок.

« Не переживайте так Стасик, - успокаивал Ниминоки. – Я, конечно, знал, что когда тигичане отправляются на поиски Сомы они оставляют детей бездетным и одиноким или пополняют и без того многочисленные семьи, но как то не подумал, что это коснется вас. Но это не должно помешать нам. Поверьте, все складывается как нельзя лучше».

Не подумал он, негодавал я. мне и раньше ответственность не по душе была, а теперь придется кормить этих спиногрызов, чужих. И каким образом? И кто их мать? И Вообще…

Только спустя два я смог полноценно передвигаться и выйти из землянки. До этого проводил время с детьми. Они меня кормили! И не только кормили: делали мне ванну и даже развлекали. За это время я успел привязаться к ним и скучал, когда оставался один. В отличии от взрослых дети на Тигиче выглядят вполне обычными детьми, каких я привык видеть на Земле и чем младше, тем больше они походили на них. самому старшему пятнадцать лет, младшему четыре года. Об этом мне сказал Ниминоки. такой вывод он сделал измерив длину волос и сопоставив некоторые анатомические особенности. Остальные младше или старше друг друга на год, а где на полтора и два и в основном девочки: восемь представительниц прекрасного пола и четыре мальчика, среди которых выделялась пара близнецов, чем-то похожих на меня.