Все остальные, и земляне, и немногочисленные представители иных видов, вырядились фэнтезийными персонажами.

Конечно, одних лишь карнавальных костюмов, музыки и таинственного леса вокруг было бы недостаточно для атмосферы. Её создавало освещение — в воздухе роились крошечные разноцветные светлячки. Они зависали группами, бросая на поляну пятна оранжевого, зелёного, голубого света, выстраивались в объёмные фигуры, вальсировали в ритме музыки, садились на причёски и одежду гостей. Я проследил за ними взглядом — время от времени светлячки гасли, взмывали в небо и зависали, подзаряжая аккумуляторы, вместо них в круговорот опускались новые.

Что ж, разумное решение, вынести зону зарядки микродронов в сторону от людей.

Больше всего тут собралось эльфов: и мужчин, и женщин. Некоторые эльфы, конечно, были староваты и толстоваты, но это их явно не смущало. Но имелись и гномы, и маги, и огры, и прочие сказочные персонажи. Кто-то танцевал, кто-то болтал, кто-то курил или пил. Иные разумные виды тоже участвовали в карнавале. Мрачный сухощавый маг-хоппер заигрывал с молодой эльфийкой-рили. В стороне натужно блевал в кусты низкорослый гном-хро — светлячки роились вокруг, прикрывая его от остальных гостей.

Однако!

Конечно, в каждой избушке — свои погремушки. Но ушлый дядька Юрий Павлов, с таким спокойствием перенёсший собственную смерть, не казался мне безумным любителем ролевых игр.

Я взял ещё один бокал у пробегавшего официанта. Пошёл сквозь толпу.

— А ты кто, красавчик? — прошептала мне на ухо пухленькая, но симпатичная эльфийка.

— Лич, — ответил я. — Я просто-напросто лич.

— Мёртвый колдун-чернокнижник? — восхитилась эльфийка.

— Не мёртвый, вот ведь в чём засада, — вздохнул я и вручил ей пустой бокал.

Оставив эльфийку осмысливать сказанное, я продолжил свой путь. Светлячки явно улавливали и обрабатывали реплики, вокруг меня потихоньку скопилось с полсотни микродронов, горящих зловещим сине-фиолетовым светом. Часть образовала корону вокруг головы, часть колыхалась за спиной, обрисовывая контур несуществующего плаща. Ну что за детский сад, право слово…

Наконец мне улыбнулась удача — я заметил юного Святослава, который, воровато озираясь, выплеснул из бокала какой-то сок и наполнил его шампанским из стоящей на столике бутылки.

— А вот и ты, — радостно сказал я, хватая Святослава за воротник. Юнец был в клетчатой рубахе и штанах чуть ниже колен, обувью ему служили мохнатые чулки. — Хоббит?

Святослав едва не расплескал бокал, но обнаружив, кто его держит, расслабился. Сказал с нагловатой ноткой:

— Ну а кем мне ещё быть?

— Логично. — Я окинул взглядом полянку. — Скажи мне, о славный юноша, собравшиеся празднуют твой день рождения?

Лицо подростка продемонстрировало всё, что он думает о таком празднике.

— Отцовские заморочки…

Настала моя очередь нахмуриться.

— Да по бизнесу это, он не чокнутый, — успокоил меня Святослав. — А что вы тут делаете?

— По бизнесу, — злорадно ответил я. — Сестра твоя тут?

— А… — мальчишка понимающе ухмыльнулся. — Васька тут, да…

— Поищи?

— Феечек попросите. — Он понял, что его слова мне ничего не прояснили и взглядом указал на роящихся светлячков. — Феечки, карнавальные микродроны. Они ж не только светят. Скажите, кто вам нужен, они передадут… Ну, я пойду?

— Ты бы лимонад лучше пил, — сказал я вслед. Разумеется, безрезультатно. Ну ладно, я за его поведение не отвечаю. — Эй… феечки! Мне надо поговорить с Василисой Павловой.

Никакой реакции я не ожидал, но крошечный фиолетовый дрон завис перед моим лицом и скользнул вверх-вниз. Видимо, кивнул.

В ожидании я выпил ещё пару бокалов шампанского. Потом обнаружил коньяк. Бокалов рядом не было, я налил коньяк в кофейную чашечку и выпил залпом.

Божественно! Не зря Павлов грёб свои миллиарды, ох, не зря… Настоящий! Понятное дело, что синтезированный, но неотличимый от оригинала…

Плебейски закусив чёрной икрой, я вновь наполнил чашечку.

Ужасно несправедливо, что все эти вкусности в производстве стоят ровно столько же, сколько посредственная имитация от другого производителя. Но — так устроена экономика миров Слаживания.

Я залпом выпил коньяк, и мне даже показалось, что я ощутил опьянение. На секунду.

— Надраться решили?

Василиса подошла беззвучно и смотрела на меня так же неодобрительно, как я на её братца.

— Ты же знаешь, что это невозможно.

Она кивнула.

Василиса была в простом сером платье до пят, с цветочным венком на голове. Вокруг неё кружили бледно-голубые светляки.

Ну не эльфийка, и слава Богу.

— И кто ты? — спросил я. — Монашка, утопленница, привидение?

— А, плевать, пусть сами придумывают… — Василиса махнула рукой. — Старые уже люди, а дурью маются…

Она вдруг замялась и смущенно уточнила:

— На Земле ведь не было эльфов и гномов?

— Даже хоббитов не было. Слушай, а зачем это всё?

— Вы не знали? — Василиса рассмеялась. — Это же Церковь Виртуальности!

— Чё? — глупо спросил я.

— Ну она лет пять назад в моду вошла… Виртуальщики считают, что мы живём в компьютерном мире. Что на самом деле они на Земле, подключились к суперигрушке какой-то и существуют в выдуманной реальности.

— Больные, — рассмеялся я. — И твой отец так считает?

— Нет, конечно! И большинство гостей так не думает, особенно иные виды.

— Тогда зачем это?

Василиса снисходительно посмотрела на меня.

— Вы представляете себе, сколько налогов можно списать на религиозные потребности? Да отец может каждый день такие балы закатывать, всё равно прибыль на порядок выше!

— Ясно, — пробормотал я. Ну конечно, для богатых людей даже религия и празднества — это повод приумножить деньги, а не потратить. Как в старые времена на Земле: благотворительные фонды не просто доброе дело, а способ оптимизации налогов и повышения социального капитала. — Ничего, что я к тебе на «ты», Василиса?

— Ничего, — она улыбнулась. — И зовите меня Вася или Васька. Но я к вам на «вы» буду, хорошо?

Я кивнул. Василиса оглянулась, потянулась губами к моему уху и прошептала:

— Я с вами трахалась, да?

— Добровольно, осознанно и с удовольствием! — шепнул я ответно в розовое ушко.

На лице девушки появилась смущённая, но одновременно и гордая улыбка.

— Круто! Это как с какой-то знаменитостью… как с Майклом Джексоном!

— Ох, неудачный пример, Васька, — вздохнул я. — Давай лучше — как с Джоном Ленноном?

— С Лениным? — не поняла она.

— Со Сталиным! — Я махнул рукой. — Забудь. Можно несколько вопросов?

Она пожала плечиками.

— Как вас оживили так быстро?

По её лицу промелькнула тень.

— Это правило такое. Папа договорился. Если кто-то из семьи исчезает более чем на сутки, то активируют клон и он вступает в права наследования.

— А если потом найдётся пропавший?

— На улице не останется. Всё прописано в договорах… — Она бросила на меня взгляд исподлобья. — Вы же понимаете? Это чтобы нельзя было давить, похитив заложника, перехватить контроль над финансами…

— Случалось?

— Меня похищали в десять лет.

Не стоило спрашивать, но я всё же спросил:

— И?

— Когда поняли, что ничего не добьются, то ме… её убили. Жёстко. Я посмотрела запись, когда выросла. Они ролик отцу послали, идиоты. Ну… папа потратил больше, чем они требовали, но…

— Понятно, — сказал я. Вздохнул. — Большие деньги — большие заботы, понимаю… Тогда совсем непонятно, зачем на вас нападали и убивали. Хотя… у меня есть одна догадка.

Василиса молчала.

— Я как-то во всём этом замешан, — задумчиво продолжал я. — Но не только я. Если только я — не складывается, если только ваша семья — тоже. А вот если вместе… Что могло произойти в тот момент, которого ты не помнишь? Между последним копированием памяти и твоей смертью на моём диване?

Василиса потянулась к столику. Взяла бокал-флейту, из которого я пил шампанское, и доверху наполнила коньяком. Залпом выпила.