– Ну, хорошо, слушайте… – воздохнул Ворчун с видом дедушки, которого замучили внуки просьбой рассказать сказочку.

Но в этот раз повествования не состоялось, потому что среди гаражей вдруг раздался жуткий вой и поднялась заполошная стрельба.

Услышав пальбу, все подобрались. Не осталось и следа от легкой расслабленности, какая бывает у людей, прошедших длительный путь и готовящихся к ночлегу. Сталкеры схватились за оружие. «Туристы» тоже забеспокоились и выбрались из гаражного бокса. По негласной договоренности караульный остался на своем месте. В случае чего он должен был поддерживать группу огнем с господствующей высоты.

– Всем тихо, – приказал Ворчун. – Ждем.

– Работают два ствола, – прислушавшись, прокомментировал Травник.

– «Акээм» слышу, – Марен нервно сжимал цевье своего «калашникова». – И «Гадюку».

Действительно, в ночи слышался говор именно этого оружия. Но «Гадюка» вскоре замолчала, и ее сменило щелканье пистолетных выстрелов.

– Спарка кончилась, – мрачно прокомментировал Хавка.

– Или поменять не успел, ети их в тряпки. – Ворчун внимательно прислушивался к происходящему.

Стрельба и вой внезапно стихли. Затем послышались крики и чье-то громогласное рычание. Потом топот шагов.

– С запада приближаются трое. За ними хвост, – крикнул сверху Колбас.

– Едрить… – выругался Ворчун. Караульный демаскировал себя, и теперь его нахождение не являлось тайной.

– За ними прется громадная гамма-гончая, блин! – крикнул Колбас. – Беру ее на мушку! Могу хоть сейчас шлепнуть!

– Не сметь! – тонким голосом вдруг взвизгнул Баг.

Травник взглянул на ученого. Глаза того горели азартом естествоиспытателя, услышавшего от аборигенов о легендарном чудище, которого еще никто не видел. Даже сами рассказчики.

– Не сметь! – уже тише повторил Баг. – Это может быть анубис. Убьете его, и наука потеряет ценнейший экспонат.

Он так это сказал, что всем стало ясно, что речь о чем-то необычном даже для Зоны, можно сказать – сверхъестественном.

– Ждем! – кивнул Ворчун. – Всем быть наготове!

Через несколько минут топот приблизился. В сгущающихся сумерках заполошно замелькали лучи фонарей. Потом показались люди. Трое. Двое шли, как показалось Травнику, в обнимку. Но потом парень понял, что один тащит на себе другого. А третий чуть отстал и их прикрывает.

– Так это же Кэвээн и Кубик! – вдруг воскликнул Чудной. – Ребята, это свои!

– Не разбегаться, – процедил Ворчун. – Для кого свои, а кому как ети их в тряпки.

Но сталкеры оказались действительно своими. Нейтралами, которых нанял молодой ученый, чтобы его сопроводили из Припяти. Как туда забрел и где потерял своих проводников, он умолчал. Сказал только, что прибыл для забора проб излучения и новых явлений в Зоне, которые возникали, по мнению этого яйцеголового, непосредственно рядом с ЧАЭС. То есть в самом сердце ЧЗО.

– Ладно, разберемся, – процедил Ворчун.

Ему явно не нравились вновь возникшие персонажи. Зона – сама по себе место смертельно опасное. А тут, на окраине Припяти, давно покинутого и почти забытого населением Земли города, в котором последние почти полвека не случается ничего постоянного, кроме руин, вообще ничего хорошего ждать не приходилось. Травник хотел сказать что-то в поддержку напарника, но не успел. В круге света появилась она. Нет, Она. Это была громадная гамма-гончая антрацитово-черной масти. Словно кусок первозданной тьмы, вырванный из космоса, мутант возник перед сталкерами. Обычная особь достигала в холке приблизительно живота взрослого человека. То есть метр – метр двадцать в высоту. Этот же зверь своими размерами превосходил свой стандартный аналог процентов на пятьдесят. Мощь, ярость и безжалостность распространяло вокруг себя порождение Зоны. Никто не успел произнести ни слова, а уж тем более что-то сделать, а зверь рванулся к пришедшим. Он отшвырнул плечом Кэвээна, боднул лбом Кубика и под аккомпанемент начинающихся воплей вцепился в глотку несчастному в комбинезоне ученого. Дернув головой, гамма-гончая разорвала горло своей жертве и на секунду застыла. Затем, вычленив из толпы растерявшихся людей Травника, воткнула, словно нож, в него тяжелый взгляд, низко рыкнула и рванула прочь. И все это так же быстро, как и появилась. И только после того, как антрацитово-черный хвост мелькнул в полосах света от налобных фонарей, раздались запоздалые выстрелы. Скорее всего, никто не попал.

– Твою ж мать! – выругался Кэвээн, в сердцах чуть не грохнув автомат о землю. – Вот и выполнили заказ!

Сталкер нервно заходил вокруг тела ученого. Тот уже перестал хрипеть, и агония почти отпустила мышцы. Гамма-гончая постаралась на славу. Травник со своего места видел, что мутант не просто вцепился несчастному в горло. Он почти откусил своей жертве голову! То есть шансов выжить не было даже при условии первой помощи.

– Да, – горестно ответил Кубик. – Бабла теперь точно не получим.

– Как бы пулю не получить, – хмуро ответил Кэвээн.

Он присел рядом с трупом и принялся обшаривать его.

– Что ты делаешь? – неприязненно поинтересовался Ворчун. Он не любил мародеров. Сам прибегал к грабежу трупов только в случае крайней нужды.

– Вряд ли он бежал просто так. Должно быть, что-то прихватил с собой. Хоть этим оправдаюсь перед заказчиком, – не глядя на Ворчуна, отозвался Кэвээн.

После тщательного обыска сталкер извлек пистолет, какие-то карточки и две флешки. Последние были вынуты с торжествующим возгласом.

– Вот оно! – заявил Кэвээн, демонстрируя находку остальным.

Мишка безразлично пожал плечами и отошел к костру. Ворчун возглавляет поход, пусть он и решает, что делать с приблудными.

– Куда дальше? – этот вопрос был обращен Кубику, поскольку его напарник был занят.

– Не знаю, – пожал плечами тот. – Разрешите переночевать с вами – останемся. Если нет, отвалим и переночуем в другом месте.

Ворчун хмуро оглядел пришельцев и решил:

– Тело, ети его в тряпки, оттащите подальше и прикопайте. Не дай Зона, кисляком поднимется. Переночевать можете здесь. Но с рассветом мы выходим по своим делам. Так что дальше сами.

После этой фразы Ворчун вернулся к костру. Повисло молчание. Звуки Зоны слышны были теперь лучше прежнего. Со всех сторон раздавались приглушенные шорохи множества лапок. За гаражами попискивали крысы и хвостошипы. Где-то вдалеке завывал псо-ящер. Никто не обсуждал происшествие. Все занимались своими делами. Смерть в Зоне – дело обыденное. Даже публичная. Не зря говорится – на миру и смерь красна. По крайней мере, твою гибель видели и могут сказать, что такой-то погиб там-то и тогда-то от того-то или от сего-то. Это лучше, чем сгинуть без следа и могилки в какой-нибудь аномалии или в желудке мутанта. Молчание нарушал только Баг. Он тихонько бубнил что-то в диктофон. Травник вдруг спохватился:

– Кстати, Ворчун, ты обещал рассказать про Элли.

– Ты что, ети в тряпки, не читал «Волшебника Изумрудного города»?

– Так мы и не о сказках Волкова, – парировал Мишка.

– А-а-а, ты об этом? – Ворчун достал пистолет и принялся разбирать его.

Казалось, его вообще не интересует поднятая Мишкой тема. Но Мишка за последнее время изучил некоторые черты своего напарника.

– Хотелось бы историю все ж услыхать, – настаивал он. Его поддержали остальные.

– Ну что ж, – вздохнул бывалый сталкер с видом пионервожатого, рассказывающего страшилки у костра в походе. – Слушайте.

– Внимаем. – Мишка был сама серьезность, несмотря на язвительность интонации.

– Байка эта, ети ее в тряпки, странна и немного… – Ворчун сделал паузу, подбирая слова.

– Неясна, – подал голос Кубик.

Но Ворчун досадливо отмахнулся, как от надоедливой мухи.

– Запутанна? – заполнил повисшую паузу Мишка.

– Нет, мистична, – нашелся Ворчун. – Жила-была, в общем, на Большой земле девочка-студентка по имени Элина. За хрена ей понадобилось в Зоне, я не в курсе, мужики. Только поговаривают, что была у нее в голове опухоль величиной с куриное яйцо. Расти не росла. И жить особо не мешала. Раз в месяц болела только жутко. Так, что ни одна обезболка, ети ее в тряпки, не помогала. Видимо, задумала Элинка попросить Обелиск, чтобы он ту опухоль удалил. Или эскулапа найти в Зоне. Чтобы эту хрень ей из башки вырезал. В общем, пришла она не одна. Увязался с ней негр. Тот негр учился с ней в одном институте. И поговаривают, влюблен был в нее без ума. Как звали того негра, я не в курсе. Но их стали звать Элли и Тотошка. Как в одном сериале про британцев, где негра какого-то Тото звали. Ну и получилось тоже прикольно. В общем, ходили они по Зоне вдвоем, собирали артефакты, ученым сдавали. До самой Долины радости добрались. К Мокрецу, значит. Тогда он еще в начальниках ходил. Только Мокрец Элинке не мог помочь ничем. Там же, у яйцеголовых, к ним прицепились два сталкера. Один назывался Страшилой. За то, что маска противогаза разрисована была какой-то страховидлой. Да и на рожу сам далеко не красавец. А второго, вы не поверите, кликали Железным. Фамилия, кажется, то ли Железняк, то ли Железкин. Ну а дровосека к Железному подцепить, сами понимаете, раз плюнуть. В общем, этот квартет так по Зоне и рассекал. Элли иногда даже шутила, что дорогу из желтого кирпича ищут. К Гудвину, значит.