– Так, двигаем ногами в обычном порядке: Клещ впереди, остальные за ним. Только быстро!

Бойцы живо бросились вперед, опасливо обогнув вспучившийся от удара участок трубы. Не успели они миновать прыщ из металла, готовый лопнуть уже до предела натянувшейся головкой и выбросить во тьму трубы неизвестно какое порождение Зоны, как это что-то ударило снова. Но металл и теперь выдержал. Труба снова ощутимо вздрогнула. В ответ земля завибрировала и послышался глухой рев.

– Твою ж три бога душу, ети его в тряпки, – выругался Ворчун. – До чего же докопались эти хреновы диггеры, если оно уже металл жрет?

– Серые пасюки тоже стальные трубы прогрызают. Часа за три, – не сбавляя темпа, ответил Сувовровцев.

– Молчи, Фармацевт, – отрезал сталкер. – Это, наверное, та хрень со двора. Почуяла, что ты у нее кусок задницы отхватил, и решила за нами поохотиться. Учти, если догонит, я тебя первого ей скормлю.

– Не догонит, – усмехнулся Мишка. – Мы бегаем быстрее.

В ответ на его слова раздался еще один удар. Стальная стенка наконец не выдержала и со скрежетом лопнула. Вслед за этим труба наполнилась оглушительным свистом, будто одновременно включили несколько ревунов.

– К бою! – рявкнул Ворчун, разворачиваясь и поднимая в боевое положение автомат. – Клещ, Бобер, двигайте вперед. Остальные – ждать команды. Не стрелять! Ходу-ходу!

Бойцы спешно отступали, пятясь задом и надеясь, что их товарищи в случае появления опасности дадут знак.

Отверстие в стенке расширилось, разошлось в стороны рваными краями, и в пространство трубы стремительно выползло, выпустив перед собой струю пламени, нечто, напоминающее помесь гусеницы и медведки. Туловище длинное, метров десять, а головная часть украшена мощным панцирем, по форме напоминающим оголовье тарана. Видимо, им зверушка пробивала стены трубы. В полуметре от границы панциря из тела твари росли два щупальца, напоминающие экскаваторные ковши, усаженные полуметровыми отсвечивающими металлом зубьями.

Существо повернуло в сторону сталкеров голову и замерло.

– Замри! – крикнул Ворчун.

«Отмычки» как по команде остановились. Не у всех получилось сделать это сразу. Бежавший последним сталкер Лех и вовсе споткнулся и хлопнулся на пятую точку. Бежать спиной вперед, да еще резко останавливаться учат далеко не всех и не везде.

«Гусеница» зашипела, наполнив этим звуком всю трубу, подняла голову. Над панцирем вырос венчик металлических нитей, похожих на какой-то странный гигантский цветок. Тварь замерла, покачивая головой из стороны в сторону. Мишка старался превратиться в камень, отводя взгляд от бликующего в свете огня гладкого панциря.

«Откуда взялся огонь?» – всплыла сама собой мысль.

Мишка поискал глазами и увидел, что горит стена трубы – участок, противоположный месту, откуда прорвалась эта странная помесь насекомого и радиостанции. Горел не сам металл. Пылал, чадя и стекая, состав, которым плевалась «гусеница» перед своим появлением в трубе.

– Етить в тряпки! Эта хрень плюется напалмом! – услышал Мишка голос Ворчуна.

– Что там говорилось про дураков и гениев? – шепнул Суворовцев в ответ.

– Не знаю, но надо потихоньку сваливать, и чем скорее, тем лучше для жизни и здоровья, – ответил Ворчун.

– Куда?

– Пока по свободной дороге.

Тварь снова издала шипение и подалась вперед. В нижней части панцирной головы образовался маленький, едва видный огонек. Мишка напрягся. Что-то ему этот огонек напоминал. Такой возникал, когда зажигалась горелка огнемета перед залпом. Разумеется, сама по себе «гусеница» не вызывала ни у Суворовцева, ни у его спутников желания оставаться и понаблюдать за ее повадками. Юным натуралистом Мишка себя не чувствовал. А тут «гусеница» еще огнем собиралась плюнуть.

– Вниз, – тихо, но жестко скомандовал Мишка, дивясь самому себе. Он еще не понял, почему принял именно такое решение, но интуиция подсказывала, что это – единственно правильный в данном случае выход.

– Пачку завали, Фармацевт, – зло зашипел Ворчун. – Ты еще пока «отмычка».

– Сейчас огнем плюнет, дубина, – вызверился Мишка.

«Гусеница» подалась чуть назад, а вслед за этим резко дернулась вперед, будто клюнула невидимую добычу. Из нижней части головы, точно оттуда, где появился маленький огонек, в сторону группы Ворчуна с шипением и ревом рванулась струя пламени.

– Вниз! – завопил уже Ворчун, падая на металлический пол.

Вся группа дружно плюхнулась следом. Над людьми, обдавая жаром, пронеслась горящая струя напалма, брызжа в разные стороны горящими каплями. По счастью, ни одна из них не упала на сталкеров. Метров через десять сила плевка ослабла, и напалм горящим дождем пролился на металлическое дно трубы далеко за распластавшимися людьми.

А «гусеница» застыла на месте, покачиваясь на хвосте из стороны в сторону и поводя своей увенчанной антеннами головой, словно к чему-то прислушиваясь. Суворовцев старался не дышать. Ему совсем не хотелось получить струю напалма и сгореть во цвете лет. Наконец мутант отвернулся от застывших бойцов. Труба снова наполнилась шипением. Огненная струя ударила в металлический бок, нагревая сталь и выжигая из воздуха кислород. Выплюнув заряд напалма, «гусеница» откачнулась всем телом, а затем врезалась со всей силы в нагретый металл. Труба наполнилась звоном.

– Никому не двигаться, – громко прошипел Ворчун. – Пока не свалит.

«Гусеница» продолжала таранить стену. После четвертого удара и второй струи напалма сталь с ужасающим скрипом и скрежетом поддалась, и мутант с шипением и оглушительным шуршанием исчез в дыре.

– Так, быстро делаем ноги отсюда, – скомандовал Ворчун.

– Дальше пойдем, командир, или обратно на поверхность? – поинтересовался Клещ.

– Дальше, – чуть подумав, ответил Ворчун. – Кстати, а никто не догадался снять фото этой штуковины?

– Может, и интервью еще взять надо было? – ехидно ввернул Чукат.

– Надо будет, еще и шерстку ей на заду пригладишь, – отрезал Ворчун. – Нам новые сведения продавать надо. А кто купит простые слова без подтверждения?

– Кому надо, пусть сами сюда лезут и проверяют, – сказал Суворовцев. – Здесь что-то не то, Ворчун. Уже вторая хрень вылезла из-под земли. А это тебе не водки литр в «Шести секундах».

– Интересно, докуда докопались диггеры? – подал голос один из сталкеров, прозвища которого Мишка не знал.

– Не до чего докопались, а откуда под землей эти штуковины? – хмуро заметил студент. – Лезть дальше нет смысла. Ляжем тут все.

– Не тебе решать, – отрезал Ворчун. – Идем дальше! Во всяком случае, те, кто со мной.

Однако несмотря на уверенность в голосе, в полусумраке трубы Мишка разглядел сомнение, мелькнувшее в глазах бывалого сталкера. Ворчун понимал, что с набором малоопытных «отмычек» им далеко не пройти. Шутка Зоны, что в момент встречи с неизвестным монстром не погиб ни один из них. Даже в компании опытных сталкеров в данной ситуации было сложно справиться.

– Идем, – повторил Ворчун, в подтверждение дернув головой.

– Не пойду! – вдруг завопил Бобер – один из «отмычек».

Бобер, обладая довольно взбалмошным характером, бросил на металлический пол рюкзак со снаряжением. Брезентовый мешок со скарбом глухо стукнул о металлический пол.

– Не пойду, – повторил Бобер, оглядев своих спутников взглядом, в котором читалась безуминка. Парень набычился и, сжав в руках обрез двустволки, напрягся, словно ожидая, что его потащат с собой. – Все здесь ляжем!

– Здесь везде так, – спокойно пожал плечами Ворчун. Но в этом спокойствии Суворовцев услышал приговор упрямому «отмычке». – В Зоне рано или поздно умирают. А кто уходит за Периметр на волю, тоже умирает. Некоторые «отмычки» так и не успевают стать сталкерами.

– Я не пойду дальше, – упрямо повторил Бобер.

– Жаль, – сказал Ворчун, мгновенно вскинул автомат и спустил курок. Выстрел в замкнутом пространстве ударил по ушам резко и звонко. Голова Бобра взорвалась осколками костей и ошметками плоти, обрызгав рядом стоящих людей. Тело бывшего «отмычки» отшвырнуло на три метра, и оно, грохоча амуницией, рухнуло на металлический пол.