Ворчун, конечно, не оставил ситуацию без комментария.

– Рано встали, – заявил он Питу. – Ближайшая остановка планировалась в сторожке в трех километрах за фабрикой.

– Нашли цель для исследования, – пожал плечами «телепат». – Мы не отдыхать приехали.

– Учтите, каждая такая остановка будет стоить денег, – попытался надавить Ворчун.

– Все внеплановые и сверхзапланированные мероприятия будут оплачены, – процедил в ответ Пит. – Обманывать никто не будет.

Ворчун поднял глаза на своего собеседника. Тот, наоборот, опустил глаза, но так, чтобы ответить на невербальный вызов. Их взгляды скрестились, как шпаги фехтовальщиков в самом начале поединка, когда противники пробуют силы друг друга, пытаясь понять, на что способен каждый из них. Ворчун считал себя лидером данного похода и считал возможным диктовать условия, в том числе и финансовые. И когда его авторитет пытался кто-либо оспорить, он жестко пресекал это. Фактически все условия оговаривалась до начала рейда, даже форс-мажоры, но Ворчун не терпел самоуправства клиентов и регулярно старался дать понять, кто командует группой. А в данный момент именно Кол начал распоряжаться, кому куда идти и что делать.

– Я знаю, – ответил сталкер. – Это оговаривалось перед выходом. Просто напоминаю, что любая лишняя остановка в Зоне будет стоить лишних денег из-за повышенного риска для меня и моих людей. И передай своим, что командую и определяю позицию и действия я.

В воздухе повисло напряжение. Казалось, Ворчун и Пит сейчас сцепятся между собой.

– Стая псо-ящеров с севера! Гонят трех лупоглазок! – крикнул Мишка со своего наблюдательного пункта, приводя дробовик в боевое положение. – Приближаются быстро. Расстояние метров двести.

– Травник, остаешься наверху. Наблюдаешь, если надо – вступаешь в бой. Хавка, Морен, Колбас – со мной, прикрываете туристов. Чудной, охраняешь Пита, – понеслись команды Ворчуна.

Слегка расслабившиеся было сталкеры пришли в движение и заняли установленные командиром позиции. Но тревога оказалась ложной. Выскочившие из русла пересыхающего в этой части ручья две крупные псевдосвиньи разогнали и лупоглазок, и псо-ящеров. Врезавшись в «дикую охоту», мутанты своими гипертрофированными клыками и ороговелыми рылами действовали подобно носорогам. Они вскрыли живот трансформированной радиацией козе, затоптали пару тварей, порожденных смешением генов псовых и пресмыкающихся. Остальные разбежались в разные стороны. Набедокурив таким способом, мутанты прямо посреди пустоши принялись за трапезу, сосредоточившись на своих жертвах. Пространство наполнилось хлюпаньем, чавканьем и похрюкиванием.

Сталкеры и «туристы» напряженно следили за всем действием. Псевдосвинья по шкале опасности стояла гораздо выше тех же лупоглазок. И в отличие от мутировавшей козы у этого мутанта были всегда плохое настроение, жажда крови и хороший аппетит. Пока они отвлеклись, объект наблюдения тихо сбежал с места своего лежбища. Кол только плюнул с досады, обнаружив исчезновение хвостошипа.

Дальнейший путь прошел без приключений. Группа вполне уверенно прошла между двух заброшенных промышленных объектов – фабрики и топливного коллектора. На фабрике слышалась чья-то перекличка, словно солдаты одного подразделения, рассредоточенного по объекту, пытаются переговариваться. Потом возникла скоротечная перестрелка, в которой слышались автоматные очереди и звучные хлопки дробовика. Прогремело басовитое татаканье пулемета.

– Кто-то там месится не по-детски, – заметил Травник.

Ворчун хмыкнул и приказал идущему позади Чудному усилить внимание, оставив Мишкины слова без ответа. Тот хотел добавить, что неплохо бы пойти глянуть, кто там кого убивает, но бывалый сталкер, будто уловив настроение напарника, сказал:

– Мы опекаем «туристов», помнишь? И потом, это могут и не люди развлекаться. Я недавно слышал, что на эту фабрику народ не ходит.

– Почему?

– Вот и я не знаю. Да только не ходит. Ты заметил хоть намек на присутствие людей?

– Нет, – честно мотнул головой Мишка.

– А кусок-то лакомый, едрить он колом. Вот и кумекай, что за хрень там засела.

Со стороны коллектора, видимо, в ответ на перестрелку что-то полыхнуло и бабахнуло. В сторону вереницы людей рванулся ярко-оранжевый протуберанец.

– Ложись! – крикнул увидевший первым опасность Мишка.

Все рухнули прямо там, где и стояли. Послышалась разноязыкая ругань «туристов». Но Мишке было плевать. Он отвечал за безопасность, а не за чистоту. В конце концов, принятие душа живыми лучше, чем отмывание тела в морге. Если, конечно, до этого мрачного и тихого заведения труп доберется. В Зоне пропала без вести, как говорили сталкеры – «с концами», уже не одна сотня человек.

К сторожке подошли уже к сумеркам. С учетом скорости движения, регулярных остановок и времени выхода из стартовой точки это еще быстро. Ворчун быстро и сноровисто распределил роли. Готовить еду не понадобилось. У каждого были свои припасы. Но время дежурства было установлено. Выходить планировали на рассвете.

– Почему не ночью? – ворчливо спросил Пит.

– Ночью по Зоне шляться опаснее. Аномалий не видно, едрить их колом, – отрезал Ворчун. – Туристам – отбой. Тем, кто не на дежурстве, – тоже.

– А что это ты командовать? – возмутился Гэп.

– Да, вот что сказать хотел, – подобрался Ворчун. Вслед за командиром напряглись и сталкеры. – Запомните раз и навсегда. Я веду команду. Мы обговорили маршрут, мы договорились, что мы будем исполнять ваши капризы и прихоти. Но. Командую. Тут. Я.

Голос ведущего звенел сталью. Все «туристы», кроме Бага, которого, видимо, мало интересовали разборки на поле доминирования, дружно набычились.

– Я ясно выразился? Все последующие внеплановые остановки согласуются со мной, а не происходят по вашему желанию.

Обстановка накалилась. Казалось, еще секунда – и произойдет столкновение. Но Гэп нашел в себе силы рассмеяться, хоть и делано:

– Идет, но только в случае, если это не форс-мажор.

– Лады, – хмуро ответил Ворчун. – Инцидент исчерпан.

Утро началось с того, что обнаружилось исчезновение Бага. Причем как и когда молодой выбрался из сторожки и прошел мимо охраны, оставалось загадкой. Травник, спавший в рейде буквально вполглаза (хвала заваренному накануне лимоннику), и тот не уловил этот момент. Оружие и рюкзак «туриста» оставались в том углу, где тот ночевал. Все предположили, что Баг отправился среди ночи до ветра, но обратной дороги не нашел. Или его схватил мутант. Или угодил в аномалию. Версий высказали массу. Какая из них правдива, не мог утверждать никто. Пока суд да дело, из леса показался пропавший. Лицо бледное, глаза бегают, пальцы нервно сжимают березовую жердь средних размеров. Но цел вроде. Появившись в лагере, молодой швырнул свое дреколье на землю и бросился к рюкзаку. Там на глазах у проснувшихся и принимающих пищу «туристов» он принял несколько доз каких-то лекарств. Сначала сделал себе инъекцию в плечо, затем закинул дрожащей рукой в рот сразу горсть каких-то таблеток и капсул. Торопливо, обливаясь, запил это водой и сразу успокоился. Только из его сбивчивого рассказа стало понятно, что он и правда вышел среди ночи до ветра. Но отойдя от сторожки шагов пять, не смог вернуться назад. Вдруг он увидел в темноте свет и двинулся на него. Подойдя ближе и жалея, что не взял ничего, кроме ножа, Баг увидел девчушку лет шестнадцати с электрическим фонарем в руках. Обычная, с двумя косичками, в сарафане и, что удивило парня, босиком. Та будто дразнилась, светя ему в глаза и при этом задорно смеясь. Баг хотел приблизиться к незнакомке, но она, звонко хохоча, отбежала. Тот за ней. Казалось, девочка появилась здесь совершенно из другого мира и не представляла никакой опасности. Будто случайно забрела в эти места и не подозревает о том, что ей угрожает. Ее переливчатый, похожий на звон колокольчиков смех порождал ощущение, что Баг находится в обычном городском парке. Но окликнуть незнакомку он боялся, чтобы не привлечь ночных тварей. Так он бегал за девчушкой до рассвета. А когда ночную тьму сменили сумерки, Баг обнаружил себя на какой-то поляне. А посреди нее могильный холм с крестом и висящим сверху противогазом. На табличке скупая надпись: «Спи спокойно, сестра. Элли от Страшилы, Дровосека и Тотошки». А потом услышал шум лагеря и вышел к сторожке.