Ш е л а г у р о в. Ну?
С в е т л о в И. М. Хочу дожить до того дня, когда милицию на всех углах будут встречать цветами. Кажется, доживу.
Ш е л а г у р о в. Бегай трусцой — дотянешь!.. (Указывая на стулья.) А разве они сами не погорят, если какой-то новый корпус все же не введут в сроки?
С в е т л о в И. М. Начальство не погорит ни при каких обстоятельствах.
Ш е л а г у р о в. Объясни!
С в е т л о в И. М. В этом, знаешь ли, высокое искусство… Впрочем, какие проблемы, стрелочник подготовлен заранее, если вдруг что.
Ш е л а г у р о в. Ты?
С в е т л о в И. М. Я тебе говорил про свои выговора? Время от времени мне их обновляют, чтобы всегда свеженькие были, действующие, по КЗОТу.
Ш е л а г у р о в. Лишь бы самим не отвечать?
С в е т л о в И. М. Это, Шелагуров, высокое… Высочайшее искусство! А в общении — милейшие люди, в лепешку готовы для тебя, если с чем обратишься… Кроме.
Ш е л а г у р о в. Кроме…
С в е т л о в И. М. Кроме!
Ш е л а г у р о в. Кроме того, что грозит потерей стула?
С в е т л о в И. М. Что тебе объяснять… Госдача, машина с шофером, спецполиклиника… Представительская командировка на симпозиум в В е н е с у э л у, куда, кстати, недавно мотал наш Алексей Нилыч! К этому привыкают. Держатся. И этим — держат. Это, Витек, ошейник… А ты — с вопросами, почему тот же Нилыч никогда не пойдет что-то доказывать руководству насчет этого моего корпуса в Сосновке?
Ш е л а г у р о в. Что Нилыч… Никто никуда не пойдет.
С в е т л о в И. М. (внимательно). Никто, Шелагуров.
Шелагуров разносит стулья по прежним местам…
Ш е л а г у р о в (со стулом). Понимаю…
С в е т л о в И. М. Кто не поймет?
Ш е л а г у р о в (еще стул). Действительно… Кто?
С в е т л о в И. М. Расспрашиваешь или все же допрашиваешь?
Ш е л а г у р о в. Расспрашиваю…
С в е т л о в И. М. Пока?
Стулья расставлены по своим прежним местам; на единственном еще оставшемся в центре комнаты сидит И. М. Светлов.
Ш е л а г у р о в (остановившись). Умиляемся… ахаем… приседаем… когда слышим или читаем, как в первые годы наркомпрод республики Цюрупа Александр Дмитриевич, в руках которого было все продовольствие страны, упал в голодный обморок на заседании Совнаркома… Непостижимо. Необъяснимо. (Пауза.) А ведь это было нормой. Иначе не могло быть. Просто — нормой. Нормой существования.
С в е т л о в И. М. (тихо). Ты… мильтон, легавое ничтожество, ты это говоришь мне?
Ш е л а г у р о в (так же). Вмажу я тебе сейчас…
В дверях появляется А л е х и н а.
А л е х и н а. Виктор Иванович…
Ш е л а г у р о в. Занят!
А л е х и н а (настойчиво). Товарищ подполковник…
Ш е л а г у р о в. Выйди, сказал!
Рядом с Алехиной в «предбаннике» появляется К л и н к о в а.
(Подойдя к вошедшим). Ну?
А л е х и н а (раскрыв папку). Вот справочник Светлова с компанией. А вот — фальшивые накладные по сосновскому делу.
Ш е л а г у р о в. Ну?
А л е х и н а. То и другое печаталось на одной и той же «Эре».
Ш е л а г у р о в. Покажи.
А л е х и н а. В справочниках имеется дефект. Вот… Седьмой знак, третья строка снизу: три точки треугольником. На каждой пятой странице. Теперь смотрим эти сосновские накладные… Вот. И вот. Такой же точно дефект. Почерк машины.
К л и н к о в а. Одна и та же машина. Одна и та же фирма.
Пауза.
А л е х и н а. Олег Светлов? Быть не может…
Ш е л а г у р о в. Между прочим, в разрешении на выпуск справочников Олега с компанией сейчас признается Игорь Михайлович Светлов.
Все трое оборачиваются к пишущему за столом И. М. Светлову.
А л е х и н а. Трогательно!
Ш е л а г у р о в. Собственноручно и чистосердечно…
К л и н к о в а. А может, ему бы признаваться в соучастии по сосновскому делу, если уж действительно собственноручно и чистосердечно?
Ш е л а г у р о в. То есть?
К л и н к о в а. Кто-то ведь связал и строителей, и торгашей… С распечаткой накладных вот даже посодействовал… Как считаешь, откажет наш директор в содействии всемогущим строителям?
Ш е л а г у р о в (не сразу). Несимпатичен он тебе.
К л и н к о в а. Герой не моего романа.
Ш е л а г у р о в. Такой видный мужик… Впрочем, логично…
К л и н к о в а. Много воды утекло, Виктор Иванович, с вашей с ним милой и славной юности.
Ш е л а г у р о в. Логично, более чем… (Медля.) Как-то вроде слишком логично… Будто не мы сами дошли, а нас к этому подвел и вывел кто-то… Не чувствуешь?
К л и н к о в а. Нет.
Ш е л а г у р о в (в раздумье). Кто-то, кто очень вовремя сообразил, что Олег Светлов с этими справочниками обязательно и скоро засветится… И что всесильный папаша, конечно же, кинется выручать и даже попытается принять грех на себя, резонно рассчитывая, что эту мелочевку ему как-то замнут… а при этом и влипнет он, вместо этого «кого-то», в сосновское дело, которое мы расследуем: печатать у себя «левые» справочники допустил, так, может, печатал и сосновские «накладные» для всемогущих строителей? А если так, то ограничилось ли только этим его участие? Соучастие? Логика прослеживается неотразимая… Не чувствуешь?
8
Ш е л а г у р о в и К л и н к о в а. Камера следственного изолятора. П а ш к о в вводит К о с т р о в а.
П а ш к о в. Арестованный Костров, камера тридцать четыре.
К о с т р о в. Здравствуйте… Здравствуйте, Виктор Иванович.
Ш е л а г у р о в. Здравствуйте, Кирилл Романович. Садитесь.
К о с т р о в. Сюда?
Ш е л а г у р о в. Где удобней.
К о с т р о в. Удобней — дома.
Оба рассмеялись.
Ш е л а г у р о в. Закуривайте.
К о с т р о в (беря сигарету из пачки у Шелагурова). Спасибо.
Ш е л а г у р о в. Пачку себе оставьте.
К о с т р о в. Спасибо, Виктор Иванович.
Ш е л а г у р о в. Не подведут строители с новым корпусом фирмы? Это ведь персонально на вас, Кирилл Романович?
К о с т р о в. Под крышу подводят.
Ш е л а г у р о в. Цены вам нет… (Помедлив.) Такой вот у меня к вам вопрос…
К о с т р о в. Показаний давать не буду, Виктор Иванович. При всей к вам личной симпатии.
Ш е л а г у р о в. Что показания? Вахтерши вашей оргтехники вас опознали по фотографии, вы приходили в нерабочее время, распечатывали сосновские накладные… Насчет Олега Светлова нам сигнализировали с умыслом, хитрец вы этакий! Еле вас вычислили… Нет, вопрос к вам — без протокола… Кирилл Романович, зачем вам миллион?
К о с т р о в (мягко). У вас его никогда не было, Виктор Иванович.
Ш е л а г у р о в. Но вот теперь вы — здесь.
К о с т р о в. Случайность.
Ш е л а г у р о в. Закономерность.
К о с т р о в. Заблуждаетесь…
Ш е л а г у р о в. Может быть, случайность, что на таком месте оказались вы, финансовый гений, использовавший для подпольного бизнеса ситуацию в Сосновке, а не обычный, нормальный и честный работник?
К о с т р о в. Он не построил бы в Сосновке собачьей будки, и генеральный директор вышиб бы его в два счета.
Ш е л а г у р о в. Какой генеральный директор?
К о с т р о в. Любой.
Ш е л а г у р о в (помедлив). А может, чистая случайность, что этот любой директор сам и создал подходящую ситуацию на стройке… скажем, своим несбалансированным корпусом?
