П е т р о в а. Твое выступление, как ты его задумал, слишком большой риск.

П л а т о в. Без риска — улицы не перейдешь, а это дело…

П е т р о в а. Директор отвечает за это дело наравне с тобой.

П л а т о в. В смысле оргвыводов.

П е т р о в а. Во всех смыслах.

П л а т о в. Во всех смыслах — я отвечаю сегодня. И я гарантирую парткому…

П е т р о в а. Слова.

П л а т о в. Вот моя гарантия. (Кладет перед Петровой партбилет.)

П е т р о в а. Партбилет?

П л а т о в. Не взносы, дату смотри. Я получал его, секретарь, когда немец замкнул кольцо ленинградской блокады. Когда немцу оставались считанные километры до московского Кремля…

П е т р о в а. Знаю, Платов. (После паузы.) Все же жаль… (Возвращая, наконец, партбилет Петрову.) Что уже не секретарь.

П л а т о в. Не жалей.

П е т р о в а. И все-таки, Платов, если люди нас не поймут, не поддержат, если начнется раздрай… Если придется вместо «протокола» вновь писать «рапорт», как когда-то!..

П л а т о в. Тогда я подам директору этот рапорт. Директор сможет допечатать меня в приказ с Калинкиным!

П е т р о в а. И тогда директор действительно подпишет этот приказ, Владимир Петрович.

Входит  П е р в у х и н а.

П е р в у х и н а. Здравствуйте, Виктория Николаевна.

П е т р о в а. Добрый день.

П е р в у х и н а (Платову). Месткома… не будет?

П л а т о в. Будет.

Входит  Ч а ш к и н а.

Ч а ш к и н а. Это я, старая кобра… Здравствуйте, кого не видела.

П е т р о в а. Приветствую вас, Глафира Степановна.

П е р в у х и н а. Виктория Николаевна, ходатайство вот подпишите, насчет Агашиной все…

П е т р о в а (подписав, Платову). Могу поприсутствовать?

П л а т о в. Присутствуют члены месткома.

Входят  И г н а т ь е в  и  П а н о в а.

И г н а т ь е в. …Загарчик! Везет некоторым…

П а н о в а. …Мужьям!

И г н а т ь е в. Кстати, думает ведь — вот женился!

П а н о в а. Ошибается?

И г н а т ь е в. В принципе. Не он, а его взяли в супруги. В домашний хозяйственный набор женщины эпохи НТР!.. Здравствуйте, Виктория Николаевна.

П е т р о в а. Добрый день.

Панова и Петрова сдержанно кивают друг другу.

П е т р о в а (Платову). Могу обещать полный нейтралитет, если вы опасаетесь.

П л а т о в (перебивая). Я ничего не опасаюсь. (Предлагая сесть.) Прошу.

Петрова садится в глубине. Входит  К а л и н к и н.

К а л и н к и н. Мне заходить?

П л а т о в. Садитесь…

П а н о в а (Чашкиной). Достала финский кафель для ванны. Хватит и на вашу, для вашего Феликса Эдмундовича.

Ч а ш к и н а. Светочка, спасибо, милая! Только он не Эдмундович, он Эдуардович. Знаете, с правнуком еще труднее, чем с внуками было! Ну, да вам-то до этого еще…

…Калинкину никак не удается сесть так, чтобы не оказаться к кому-то спиной; наконец он пристраивается в центре, на вертящемся табурете.

К а л и н к и н (пытаясь шутить). Электрический стул.

Ч а ш к и н а. Калинкин! Вы — где?

К а л и н к и н. Извините, конечно, Глафира Степановна…

П е р в у х и н а (Платову). Вот, выбила санаторную в Пятигорск, заболевания опорно-двигательного аппарата… Заявления вот, двенадцать, с медзаключениями… Тоже сегодня пропустить бы!.. (Вдруг.) Владимир Петрович, кворума нет. Смирнов в командировке, Соколов загрипповал, Орешкин отсутствует по неуважительной, как будем?

И г н а т ь е в (поднимаясь). Перенесем! В общем-то, пора в зал.

Ч а ш к и н а (торжественно). Народ-то собирается уже, со своими стульями даже спускаются!.. Держись, Платов!

П л а т о в (глядя на Петрову). Дирекция настаивает на безотлагательном рассмотрении приказа.

П е р в у х и н а. А… кворум?

Все поворачиваются к Петровой.

П е т р о в а. В принципе, меня здесь нет, товарищи. (Платову.) Что ж, если действительно нет кворума…

П л а т о в. Действительно.

П е т р о в а (поднимаясь). Что ж!..

П л а т о в. Что ж!.. (Вдруг.) Присутствуют председатели всех основных комиссий… Будем считать себя правомочными. Уважим дирекцию.

П е т р о в а. Дирекция тронута.

Все снова рассаживаются, а сидевший Калинкин встает.

П л а т о в (Калинкину). Сидите пока. Итак…

П е р в у х и н а. Владимир Петрович, пропустим вперед путевку? Вот это я расписала кандидатов по стажу работы… Это — по тяжести заболевания… С учетом общественной работы…

Ч а ш к и н а. Предлагаю путевку эту выдать тебе, София!

П е р в у х и н а. Как… мне?

П а н о в а. Правильно, вам!

П е р в у х и н а (растерянно). Заявления вот…

Ч а ш к и н а. Тебе! Сотни сотрудников обеспечила, из-под земли эти путевки достаешь, а сама что — не человек? Да от тебя уже полчеловека осталось, прости меня!..

И г н а т ь е в. Путевка ваша, Софья Порфирьевна, это не подлежит обсуждению.

П е р в у х и н а. Я член месткома… Разговоры пойдут… Я и заявления не подавала, товарищи… Двенадцать заявлений…

П л а т о в. Вопрос закрыт. Лечитесь, выздоравливайте, дорогая Софья Порфирьевна! Итак, приказ дирекции об увольнении…

Калинкин встает.

Сидите. Итак… Наше согласование — и акция состоится. Нет нашего согласования — и приказ не приобретает законной силы. Прошу.

И г н а т ь е в (поглядывая на часы). Шеф, а разве мы уже как-то не обменялись, в рабочем порядке?

П л а т о в. Теперь обменяемся в порядке официальном.

П а н о в а. А все же, какой был счет?

Ч а ш к и н а. Счет, Света, бывает в хоккее.

П а н о в а. Вы правы, тетя Глаша…

К а л и н к и н. Счет был два — два, Светлана Павловна, предварительно, а окончательно счет будет…

П л а т о в (прерывая). Сами будете вести местком, или мне позволите?

К а л и н к и н. Извините…

П л а т о в. «Ясновидец»!.. Итак, вопросы к Калинкину. (Вопросов не возникает.) Не имеется. Сами желаете? (Калинкин, вздохнув, пожимает плечами.) Не желает. Завидная ясность в вопросе. Тогда какие будут предложения? (И предложений не вносится.) Итак? Прошу? А времени у нас действительно уже нет… Софья Порфирьевна, вам слово?

П е р в у х и н а. Я не просила…

П л а т о в. Вам нечего сказать разве?

П е р в у х и н а. Есть, почему же!.. (Откашлявшись) Так что же все-таки получается, товарищ Калинкин, а?

К а л и н к и н. А что?

П е р в у х и н а. Это мы вас спрашиваем. Как дошли до жизни такой? Как дальше жить думаете?

К а л и н к и н (паясничая). Больше не буду.

Ч а ш к и н а. Калинкин!

К а л и н к и н. Что Калинкин? Избрали всех вас в местком — в нагрузку, и я вам сейчас — в нагрузку, и говорить вы мне будете, что полагается… Что же мне еще отвечать-то?

И г н а т ь е в. Тем более что сказать по существу вроде бы и действительно нечего?

Ч а ш к и н а. А если бы и сказал, какова цена его слову?

К а л и н к и н. Глафира Степановна, вы бы со мной в разведку не пошли, согласен, но не всем же — в разведку? Ну, я не Штирлиц, согласен! (С широким жестом.) А кто у нас Штирлиц? Кроме вас?

П а н о в а. Прекратите.

П е р в у х и н а. До чего дошел человек, до чего докатился! Что же, товарищи (поворачиваясь к Платову), есть предложение…