По прибытию в Бердичев, где располагался штаб, я не застал на месте командующего, который отбыл в неизвестном направлении. Генерал-майор, что произнес данные слова то бледнел, то краснел, но стоял на своем. Не став искать Иванова мы отправились дальше во Львов, где и планировалось организовать полевой лагерь. В самом городе настроение было пока еще приподнятое. Верили, что в скором времени смогут откинуть врага на старые рубежи.

Мое вмешательство на севере позволило отодвинуть границу, но найти брешь не составляло труда и в итоге на Юго-Западном фронте после прорыва наши войска также отошли к линии Сандомир-Перемышль-Стрый. Макензен снова показал свое мастерство полководца. Надеюсь, мы когда-нибудь поймаем этого волка в ловушку.

Непосредственно ближе к фронту дела обстояли менее прекрасно. Ни машин, ни дорог. Весна принесла с собой дожди и грязь. Окопы заливало по колено, поэтому лица солдат были далеко не радостные при виде начальства, которое может придумать разве что очередную пакость.

За время пока мы осматривали позиции быстро окапывающихся войск я несколько раз наблюдал германские самолеты. Начав войну с самым большим количеством самолетов, Российская империя быстро потеряла летательные аппараты, а без двигателей произвести новые было довольно-таки проблематично.

Ситуация была плачевна и у артиллеристов. По десять снарядов на орудие в лучшем случае, а иногда и на целую батарею. Но хуже всего, когда исправлять чужие ошибки отправляли простого солдата. На одном из участков фронта пехотный полк отправили в атаку без артиллерийской поддержки. И эту картину я не забуду никогда.

Гвардейцы застыли у полкового знамени с болью в глазах наблюдая за гибелью своих товарищей. Видел где-то ранее похожую картину. Значит это не вымысел и были подразделения, которые до последнего солдата шли в атаку, сгорая во вражеском огне. Смотреть на это без эмоций нельзя. Усеянная трупами поле, где взрывы снарядов перемешивали землю вместе с телами.

В двадцать первом веке у человека серьезно поменялось мировоззрение и отправиться в бой зная, что все они погибнут способны только подготовленные к этому военные люди.

— Кто отдал приказ⁈

— Командир двадцать третьего корпуса, — замялся капитан не решаясь назвать фамилию.

— Горнист, труби отступление! Может кто-то еще выжил.

Положить пехотный полк в бессмысленной атаке способен только полный дегенерат. Всего лишь один из множество глупых эпизодов любой войны. Пока генералы мирного времени не поменяются на боевых требуется время, а если не прекратить подковерные интриги и укрывательство среди военной касты, то ситуацию не изменить.

— Куда дальше, ваше императорское высочество? — спросил ледяным голосом Демьян, который тоже горел яростью.

— В штаб третьей армии. Хочу познакомиться с некоторыми генералами поближе.

— … поступающими резервами мы нанесем удары здесь и здесь, что позволит отодвинуть врага от Перемышля и дальше по всей линии фронта, — неизвестный генерал в очках показывал места нанесения предполагаемого контрудара. — В случае успеха мы не только вернем утерянные позиции, но и…

Докладчик прервался, как только заметил внушительную группу посторонних лиц во главе со мной. Причем жандармских мундиров было больше, чем армейских.

— Продолжайте доклад. Интересно будет послушать о планируемых вами решениях в связи с текущей ситуацией на фронте.

После того, как я собственными глазами осмотрел позиции третьей армии у меня накопилось много вопросов к командованию «южан». И надо же было такому случиться, что в этот момент во Львове присутствовало практически все командование Юго-Западным фронтом во главе с генералом Ивановым. Даже те, кого здесь в принципе не должно было быть.

И хотя в этот раз император, следуя моему наказу, больше не выбирался на фронт, чтобы с ним не связывали неудачи русской армии, похоже слух о моем появлении все же просочился среди генералитета. Скорее всего сейчас они решали главный вопрос, как послать ревизора куда подальше и при этом не лишиться погон.

— Мы подготовили ряд мер, направленных для стабилизации фронта. В том числе, масштабное наступление, чтобы отбросить врага и прорвать уже его линию обороны! — воинственно заявил все тот же генерал у карты.

По лицам некоторых высоких начальников вижу несогласие с данной стратегий, но дисциплинировано молчат, ожидая, когда спросят их мнения.

— В таком случае, хотелось бы задать вам всем несколько вопросов. Достаточно ли у вас снарядов для проведения наступательной операции? Или может быть у вас паритет по тяжелой артиллерии с германцами? Какое количество самолетов-разведчиков в наличии? Как обстоят дела со связью? Я не слышу ответа, господа генералы. Сколько вы потеряли за последние две недели в попытках отбросить противника?

— Примерно сто тысяч убитых и раненных, — ответил офицер в форме британской армии.

Жгучая ярость поднималась в груди, и я с большим трудом сдержался, чтобы не отдать приказ жандармам арестовать всех присутствующих. Что делает британский атташе в святая святых спрашивать бесполезно. Как и тысячи других вопросов.

— Кроме представителя союзников больше некому озвучить ужасающие потери⁈ Для чего вы отправляли солдат в безумную атаку⁈ Если противник перемалывает их своей артиллерией.

— Не знал, что вы сведущи в военном деле, ваше императорское высочество, — не выдержал Иванов.

— Даже далекий от военного дела человек вам ответит, что закидывать врага телами собственных солдат глупое решение. Сколько солдат вы потеряли в Карпатской операции, Николай Иудович… миллион? Вам, кто отдал приказ убивать русских солдат французы, британцы или может вы в сговоре с германцами? — спросил я у побледневшего Иванова, который не смог дать вразумительного ответа. — Генерал Иванов и генерал Радко-Дмитриев вы оба отстранены и будете содержаться под стражей до особого распоряжения.

— Вы не имеет права! Я служу только императору!

— У меня как раз есть все необходимые полномочия от императора. Соответствующие документы должны были поступить вам. Если вас что-то не устраивает можем решить вопрос согласно военному времени… я так и думал. Демьян, проводите генералов.

— Слушаюсь, ваше императорское высочество!

Штабные офицеры с удивлением смотрели, как жандармы уводят бывшего начальника и повелителя судеб. Конечно, вряд ли они побегут сдавать друг друга. Круговая порука и жесткая кастовость среди своих. В общем, с доносчиком больше никто разговаривать не будет, поэтому пойдем другим путем.

— Всех, кроме командующих и начальников штабов прошу покинуть этот кабинет, — дождавшись пока выйдут посторонние я обратился к генералу в очках. — Кто вы?

— Начальник штаба Юго-Западного фронта генерал Алексеев Михаил Васильевич, ваше императорское высочество, — представился стоящий у карты генерал.

— Значит вы истинный кузнец побед генерала Иванова. Сам он явно не блещет умом. И как вы оцениваете успехи на вашем направлении?

— Мы достигли впечатляющих результатов и не наша вина в отсутствии должного снабжения и плохой разведки. К тому же, нас постоянно торопили, требуя не прекращать давление на противника невзирая на потери. Согласно плану Ставки, мы должны были вывести Австро-Венгрию из войны в этом году.

— У каждого приказа есть своя фамилия. Кто именно вас торопил?

— Его Императорское Величество Николай II и Верховный Главнокомандующий великий князь Николай Николаевич, — поправив очки заявил генерал.

Либо у него есть яйца, либо хочет поставить на меня после потери своего благодетеля. Кхм, любопытно. Позже решу, как с ним поступить. То, что он не самый глупый из наших генералов это очевидно. Правда в комнате и кроме него хватало интересных людей.

— Хорошо, я вас понял, Михаил Васильевич, — и повернулся к остальным генералам. — Представьтесь, господа.

— Командующий четвертой армии генерал Эверт.