Так. Этого генерала требуется заменить в самое ближайшее время. Максимум ему можно доверить корпус.
— Командующий восьмой армии генерал Брусилов.
Знаковая фигура. Попал во все военные и исторические учебники со своим «Брусиловским прорывом». Кстати, если я ничего не путаю, под его началом служат Деникин и Корнилов.
— Начальник штаба третьей армии генерал Добровольский.
— Командующий одиннадцатой армии генерал Щербачев.
— Командующий девятой армии генерал Лечицкий
Алексеев и Брусилов всем знакомые фамилии военачальников Первой Мировой войны. И хотя Брусилова называют военным гением к нему у меня тоже было немало вопросов. Поэтому пусть оба остаются на своих местах.
— Платон Алексеевич, если я не ошибаюсь⁈ — обратился я к Лечицкому. — Как вы смотрите на то, чтобы стать исполняющим обязанности главнокомандующего Юго-Западным фронтом?
— Ваше императорское высочество, какие цели вы ставите перед новым главнокомандующим? — не сразу согласился генерал.
Прямой взгляд, лихой вид и пышные усы. Почему-то в отличии от остальных в этом генерале у меня не было сомнений. Может быть впечатление обманчиво, но остальные вызывают у меня куда меньше доверия.
— В вашу задачу входит удержание Перемышля до того момента пока не будет готова линия обороны у Львова. Прекратить любые попытки атаковать противника без должного обеспечения и подготовки. Начинайте строить несколько линий укреплений. Снаряды скоро подвезут. Если сможете выстроить оборону и удержать противника приставка исполняющий обязанности пропадет. Начальника штаба подберете себе сами. Есть еще вопросы?
— Я готов! Когда я смогу приступить к выполнению вашего поручения?
— Прямо сейчас! Документы о вашем назначении скоро подготовят, командующие армиями на месте, так что действуйте. Времени на раскачку у нас нет. И найдите мне командира двадцать третьего корпуса. Хочу поговорить с ним по душам…
Командир корпуса отчаянно пытался переложить вину на своих начальников, но был не слишком убедителен. Сомневаюсь, что в приказе была задача полностью уничтожить собственных солдат об чужие укрепления. Поэтому после небольшого допроса его судьбу будет решать трибунал. Уверен, расколется и расскажет немалого интересного о местных порядках.
Но это всего лишь один из множества эпизодов. Прибывшие со мной жандармы начали проверки работы служб тыла и заключенных контрактов с местными предпринимателями. Результат был удручающий. Такое чувство, что здесь воруют все. И с этим как-то надо работать, потому что заменить всех чиновников невыполнимая задача.
Следующая неделя прошла в авральном режиме. Создании вокруг Львова новых рубежей обороны потребовало жестких решений вплоть до конфискации имущества и высшей меры наказания. Что позволило высвободить значительную часть финансовых ресурсов, а трудовые нашлись сами. Мобилизация местных жителей не прибавила нам любви, но поможет сохранить жизни солдат. Позже обязательно надо перейти на оплату труда. Деньги, деньги и еще раз деньги… правильно говорят, что они кровь войны.
На глазах из доступных ресурсов создавались укрепления, которые спасут чьи-то жизни. До бетонных дотов, конечно, далеко, но тяжелые орудия немцев рано или поздно разберут любые укрепления, если артиллерийская разведка не будет спать. Именно поэтому все свободные ресурсы после создания укреплений надо будет направить на улучшение контрбатарейной борьбы.
— Ваше императорское высочество, мы остановим врага? — спросил генерал-губернатор Бобринский на очередном собрании штаба.
— Зависит от всех нас, Георгий Александрович. От гражданской администрации потребуется полное вовлечение в процесс построения обороны. Начинайте тотальную эвакуации из Львова. Будем готовить город к обороне.
— Могут возникнут определенные трудности…
— Вы как-то сказали, что будете устанавливать в Галиции русский язык, закон и строй. В случае нашего отступления из Львова начнется обратная реакция, которая затронет исконные земли. Поэтому именно от нас зависит будущее Отечества.
— Вы можете на меня рассчитывать. Что требуется сделать после эвакуации населения?
В какой-то степени мы с Бобринским родственники. Пусть и очень дальние. Потомок внебрачного сына Екатерины Великой занимал государственную должность и в целом показывал себя с хорошей стороны.
— Эти земли должны стать тем щитом, о который враг разобьется. Германцы будут платить кровавую цену за каждый пройденный метр. Скоро должны прибыть мои специалисты они помогут вам подготовить город.
— Я сделаю все, что от меня зависит! — пожал мне руку генерал-губернатор.
— Вы уж постарайтесь, Георгий Александрович. У нас нет права на ошибку.
Поменяв руководство Юго-Западного фронта и мобилизовав гражданское руководства, я на этом не остановился и вызвал своих штурмовиков пока на севере относительная тишина. Германцы, ошалев от собственных потерь на исконной территории, зализывают раны, а Ренненкампф помня мои наставления возводит все новые и новые линии обороны. Так что пока штурмовые действия не предвидятся верные войска не помешают. Не доверяю я местным.
Тем временем, в лагере под Львовом продолжалось ускоренно обучение личного состава Добровольческого корпуса. Бывшим заключенным выдали оружие, чтобы они привыкли к новому статусу и поняли никто голыми не будет бросать их на врага. Я до последнего ждал вооруженного бунта, но разделения на группы снова показало свою эффективность. Теплая погода позволяла избегать скопления солдат в одном месте, а несколько отдаленных друг от друга полигонов, постоянные перетасовки в группах и смена командиров усиливали эффект. К тому же, свободное время, как правило, отсутствовало, да и доступ к оружию был только во время стрельб.
— Краснов, не стой на месте, замерзнешь! Упал отжался двадцать раз.
— Где твоя каска, солдат? Ты убит, так что ползи на кладбище. Где, где… вон до того леса ползком. Вперед!
— Смотри туда же куда направлен ствол твоей винтовки. Что ты на соседа своего смотришь⁈
— Это разве укол? Коли штыком! Вот так, еще раз коли, чтобы уже не встал!
Унтер. Слово, что передает саму суть имперской армии. Разве благородные офицеры готовят чудо богатырей? Нет. Простой унтер, который сам прошел тяжелую школу войны. А мои штурмовики были лучшими из лучших, так что у бывших заключенных шансы выжить даже выше, чем у остальных.
Несколько постоянно сопровождающих меня офицеров штаба сначала не понимали почему в присутствии столь высоких гостей никто не только не прекращает тренировки, но и не пытается навести лоск. Правда вскоре и сами стали получать удовольствие от зычных криков унтеров. К сожалению, в этот мир попал я из самого ада и для меня показуха непереносима до зубовного скрежета.
Было интересно наблюдать, как Юсупов общается с Распутиным. Последнему не понять, что в другой жизни Феликс его убийца, который свято верил до самого конца жизни в святость своего поступка. К Феликсу есть вопросы по его англофильству и частым визитам в посольство Великобритании, но пока это просто дань моды у значительной части аристократии, чем реальный шпионаж или предательство родины. Главный вопрос ради чего ему это? У него есть все! Впрочем, Дмитрий в чье тело я попал, из-за недовольства политикой императора, влиянием Распутина на императрицу и отказом в свадьбе с Ольгой тоже принял участие в убийстве.
С момента прибытия во Львов я держался на расстояние от всех своих знакомых. Никого не выделяя. Феликсу еще служить и служить. Неизвестно, как сложится моя судьба. Она порой часто преподносит сюрпризы и в очередной раз повернулась к нам задом. Немцы в последние дни «перли дуром» и заткнуть образовавшийся прорыв кроме нашего Добровольческого корпуса больше было некому.
В штабной палатке собрались все командиры Добровольческого корпуса. Золотая молодежь Петрограда, осужденные офицеры и пойманные за руку интенданты. Сборная солянка, что должна остановить немецкие войска.
