Дорогой Фейлдинг, […] Я считаю, что это очень грубо с вашей стороны спросить меня, почему я не пишу для сцены что-то еще. Я написал много действительно достойных вещей, но никто не будет на них смотреть. […] Единственный раз, когда кто — либо снизошел до того, чтобы серьезно обсудить эту тему, было ««Танго», которое совсем не мое, но было адаптировано мной из проекта миссис Стерджес.

Кроули упомянул редактора «Равноденствия» Мэри Дести, впервые встретившую застенчивого и неуклюжего Нойбурга, в двояком письме его матери Эмили:

Моя дорогая мама,

Я очень рад слышать, что вам стало намного лучше. Я совершенно здоров и полностью вернулся к своей напряженной жизни. Не могу решить, ехать ли на День флага или нет. Я разрываюсь между противоречивыми эмоциями. Редактор ««Равноденствия» [миссис Стерджес] прибыла в воскресенье, как и вспомогательный редактор [Виктор Нойбург]. Они никогда раньше не встречались. Это была трогательная доверительная сцена. Я так занят, что вместо вас думаю обо всех других письмах, которые мне нужно написать. Пожалуйста, простите меня. Ваш любящий сын. P.S. Отсылаю обратно библиотечную книгу.

В письме по возвращении из Москвы 1 сентября он спросил о Лоле Зазе, о которой заботились Келли вместе с его бывшей женой Розой, теперь миссис Гормли, в Камберуэлле:

Моя дорогая мама, мне очень жаль, что ты снова плохо себя чувствовала. Надеюсь, теперь с тобой все в порядке. Я вернулся поздно вечером в субботу. Пожалуйста, дайте мне знать, если Лола приедет к тебе. Каков текущий адрес миссис Гормли [Розы]? Я посылаю вам ложку с надписью ««Христос Воскрес», чтобы напомнить людям о необходимости говорить благодать. И еще кое-что, я не знаю, что это такое. Всегда твой любящий сын.

Вернувшись из Москвы, Кроули обнаружил четыре письма американца Джона Куинна о книгах. В письме от «Wieland & Co» коллекционеру Куинну объяснялось, что «Белые пятна» являются серьезным опровержением «Psychopathia Sexualis» Крафт-Эбинга. Куинн явно интересовался «более редкими» публикациями Кроули. Из заметки 1914 года мы узнаем, что Э. Дж. Виланд платил свои взносы в ОТО «работой», что объясняет почему в письмах «Wieland & Co» о продаже книг был адрес «Равноденствия».

Еще одним членом ОТО, упомянутым в записке 1914 года, был некий Чарльз Дэнби, который задолжал 4 фунта стерлингов субсидиями. Кроули написал Дэнби 6 сентября:

Дорогой Бро Дэнби, я завидую, что ты в Каире. […] Где-то в Египте, возможно, в Каире, есть человек по имени Инман, какой-то инженер, который знает все обо всем. Когда в последний раз слышал о нем, ему было видение демона Кроули, но сейчас с ним, вероятно, все в порядке[220].

Этим «Инманом» был Герберт Э. Инман, который присоединился к A.'. A.'. 22 октября 1909 года как Брат Amor Clavis Vitae, «Любовь — ключ к жизни». Кроули отправил его в Ланкашир, чтобы он действовал в качестве «представительного офицера» для Фрэнка Беннета. Инман и Беннет поддерживали связь. В начале 1912 года Инман был в Южной Америке и, как и Беннетт, был знаком с масонскими и теософскими кругами, что, возможно, являлось источником его видения «демона Кроули». В письме к Беннетту Инман отчаялся в Рио, в то время как Беннетт обнаружил, что смешанное масонство в Мельбурне и Сиднее раскалено, и признался Инману, что планирует вернуться к магической деятельности и возродить свою работу в A.'. A.'[221]. И, вероятно, именно так Беннет ввел в A.'. A.'. Э.М. Фиттока, чей опыт Бездны в Сиднее открыл эту главу. Очень скоро весь мир попадет в аналогичное положение.

Природа Гора — «Сила и огонь», его Эон будет отмечен крахом гуманизма. […] Войну 1914-18 годов можно рассматривать как предварительную схватку этого обширного мирового конфликта[222].

Возможно, самая большая клевета в адрес Кроули заключалась в том, что во время Великой войны он был предателем своей страны. Выдвинутое Горацио Боттомли в 1920 году обвинение навсегда запятнало репутацию Кроули, побуждая малоинформированных писателей говорить практически все, что им нравится, об этом человеке и его творчестве. Расследование показывает, что обвинение является ложным; Кроули был в Америке в качестве шпиона союзников. Еще одно конкретное свидетельство было обнаружено специалистом по истории разведки США Ричардом Спенсом.

* * *

Подготовка к войне Кроули была сложной. Его состояние в значительной степени растрачено, лэрд заложил Болескин в мае 1914 года Mysteria Mystica Maxima, управляемой Джорджем Макни Коуи. Активы Кроули состояли из непроданных книг и личных копий, обычно переплетенных Зейнсдорфом. Качественные работы были отправлены на продажу нью-йоркскому коллекционеру Джону Куинну[223].

Интерес Куинна якобы послужил поводом для прибытия Кроули в Нью-Йорк на Хэллоуин 1914 года. До этого времени мы мало знали о передвижениях Кроули. Весной была поездка в Северную Африку, а заметка в коллекции Йорка от мая или июня 1914 года относится к планам возвращения на К2 или Канченджангу. Война перечеркнула это, хотя в июле Кроули поднялся на Юнгфрау в одиночку. Улучшил ли он свою форму ради Гималаев, или это, как предполагает Спенс, было частью миссии по слежке за русскими анархистами, действующими в Швейцарии вокруг коммуны альтернативного образа жизни Монте Верита, недалеко от Лугано, убежища для многих социалистов, теософов, нудистов и анархистов, интересующих спецслужбы? Нет никаких доказательств шпионской миссии Кроули.

После июньского убийства эрцгерцога Фердинанда в Сараево началась словесная война, оттеснившая хрупкий мир с континентального шельфа. Кроули направился в Англию через Париж. Согласно аффидевиту Кроули, предназначенному для представления властям США в 1917 году:

Я был в Швейцарии 1 августа 1914 года и сразу же вернулся в Англию.

Я предложил себя правительству и надеялся получить комиссию от моего друга достопочтенного Эверарда Фейлдинга, лейтенанта R.N.V.R [Королевский военно-морской добровольческий резерв]

В сентябре на меня напал флебит, из-за чего я теперь не могу служить[224].

Кроули предложил свои специальные знания Империи, надеясь получить оплачиваемую должность в разведывательных или пропагандистских службах. Интервью от 26 февраля 1919 г. нью-йоркской газете «The Evening World» предлагает еще один поворот. В 1914 году он находился «на секретной службе британского правительства» и «получил ранение в ногу». Флебит, воспаленная вена на ноге, может быть похож на пулевое ранение. Кроули, что нехарактерно, больше никогда об этом не упоминал. Флебит, если не пуля, был фактом[225].

Несомненно, что Кроули служил разведслужбам своей страны. Его контактом был достопочтенный Эверард Фейлдинг, который работал в военно-морской разведке департамента цензоров, контролируя информацию в целях пропаганды и разведки. В январе 1916 года Фейлдинг уехал из Лондона, чтобы работать в Бюро специальной разведки Восточного Средиземноморья, EMSIB. Согласно аффидевиту Кроули:

Я попросил своего друга достопочтенного Эверарда Фейлдинга, лейтенанта R.N.V.R. найти мне работу. Ничего не произошло; в то время Англия не знала, что люди могут быть полезны на войне. Я перебрался в Америку в ноябре 1914 года.

Я писал статьи, призывая к правильному ведению войны, прекращению хамской борьбы и мобилизации всей нации и ее богатств. Это было названо непатриотичным; с тех пор все мои рекомендации приняты.

В сентябре 1914 года «The Observer» напечатал сообщение о нападении Германии на Реймс. Писатель настаивал на том, чтобы Германия ожидала «поэтического правосудия»; Кельнский собор будет перенесен в Реймс «камень за камнем» как «символ и памятник нашей победы». Письмо принадлежало Кроули. По крайней мере, как пропагандист Кроули был потенциально ценным активом.